Лесной техникум и Девять Неизвестных (СИ) - "Kancstc"

Света уставилась на своего парня совершенно обалделым взглядом, Надя не выдержала и спросила:

— А так бывает?

На это Соловей только пожал плечами и прокомментировал:

— Токсичные родители, они такие токсичные… А у наших студентов такие часто встречаются, уж не знаю почему. Ладно, мы усилим контроль за твоей мамой. И, Ваня! Нам придётся зайти в квартиру, чтобы узнать, что ей там подсунули.

— Только вы мне потом расскажете, что там ей подсунули?

— Обязательно! И даже копии дадим.

Разговор же с Полоцким прошёл у Соловья не так спокойно. Выслушав своего главного по разведке и контрразведке, старший воевода стукнул кулаком по столу:

— Какого… — он проглотил несколько не слишком политкорректных слов, — мы узнаём это от старой цыганки, по сути инициативницы, завербованной первокурсниками, а не от тебя?

— Ну… — начал было Соловей, но князь-чародей его оборвал:

— Когда мы поняли, кто является основной целью контрордена? Когда стало ясно, что эта баба дурит? А когда мы получили информацию, что она фактически участвует на стороне противника?

— Мы приняли меры, чтобы нейтрализовать её нездоровую активность, как Ваня посоветовал.

— И он же сказал, что его мать скорее всего не успокоится! Мне учить тебя, что надо делать в такой ситуации?

— Всё уже делается.

— Это должно было быть сделано ещё в январе! Неужели непонятно, в какой мы ситуации? Или надо каждый шаг контролировать?

На это Соловей даже обиделся:

— Ну это, княже! Ты лишку-то не мели! Я и сам знаю что делать и люди у нас учёные!

— Ну так делайте, причём когда надо, а не тогда, когда по голове стукнет! Что будешь делать с этой тёткой?

— По хорошему, надо бы провести негласно глубокую диагностику, прошерстить квартиру и изолировать её. С точки зрения безопасности — самый оптимальный вариант.

— Тогда мы раскрываемся и теряем контролируемый канал, по которому противник пытается на нас воздействовать.

— Это мать одного из наших студентов, — покачал головой Соловей.

— Что сам Ваня думает по этому поводу?

— Относится к проблеме с пониманием. Да и вообще, у них в семье не самые здоровые отношения.

— Я в курсе, — кивнул князь-чародей. — Давай так… Подготовь план мероприятий с ней в качестве приманки и обсудим это с Ваней… и его гаремом. Но под плотное наблюдение взять уже сегодня! Панакеевых и Пчельниковых предупредить и тоже взять под плотное наблюдение. И заодно побеседовать с ними и выяснить настроение по поводу текущего положения девушек, не входил ли кто в контакт и… короче, сам знаешь!

— Да знаю я… — проворчал Соловей.

— Главное, чтобы такие вещи как сегодня мы узнавали сами и сразу, а… не как сегодня!

Коридор возле квартиры Вероники Павловны устроен довольно занимательно, особенно для тех, кто интересуется историей. С лестничной клетки в него ведёт проём, в котором когда-то стояла дверь, отделявшая большую и богатую квартиру от лестничной клетки. В ходе повальной де… простите, реконструкции старинных домов, охватившей Москву в 70-е — 80-е годы прошлого века, эта большая квартира была поделена на несколько меньших, но кое-какие следы былой планировки остались. В частности, этот самый дверной проём, за которым открывался коридор, уходящий сразу вправо и влево. Вправо, в торце этого коридора, была видна дверь квартиры Вероники Павловны, а если повернуть влево, мы увидим ещё один дверной проём… бывший дверной проём.

Так вот, почти сразу после разговора Полоцкого с Соловьём Разбойником, поздней ночью, уже переходящей в совсем раннее утро, в этом коридоре появились двое рабочих. Они стали что-то там налаживать в распределительном щитке, а по ходу один слегка подсадил другого и тот, второй, ловким движением руки прилепил над тем самым дверным проёмом маленькую плоскую коробочку, которая тут же слилась со стеной. И окрашена она была точно так же как стена, да и простенький отвод глаз позволял заинтересованным лицам её не заметить. После этого рабочие присоединили к проходящим через щиток интернет кабелям какое-то своё оборудование, проверили как оно работает и ушли.

Поскольку дело было ночью, работали люди тихо, никто ничего не заметил и утром жильцы дома, сонно потирая глаза и дожёвывая утренние бутерброды, потащились на работу. Ушла на работу и Вероника Павловна, а через пару часов дверь квартиры открыла её мамочка: прибраться там, телевизор посмотреть, ужин для доченьки приготовить… Посмотрела на дверь ваниной комнаты, тяжело вздохнула: вот не связывался бы он со всей этой нечистью, был бы сейчас в школе, она бы к его приходу ему любимый борщ сварила! Как-то его там кормят? Все эти девки хором говорят что хорошо, но что они понимают?

Тут она почувствовала, что её словно что-то сморило. Села на диван возле телевизора, включила его посмотреть, что там интересненького и задремала.

Прошло минут пятнадцать и к двери квартиры подошёл высокий мужчина среднего возраста. Он уверенно положил руку на замок и замок, запертый изнутри, сам собой открылся. Войдя внутрь и закрыв за собой дверь, незваный гость культурно повесил на вешалку в прихожей пальто и переобулся, надев ванины штатные тапочки, после чего принялся обходить комнаты, внимательно осматривая шкафы, столы, комоды. В спальне Вероники Павловны он остановился, открыл дверцу шкафа, где она хранила бельё, приподнял слой наволочек и простыней на одной из полок и обнаружил там пачку долларов. Тихо что-то пробормотав себе под нос, он приподнял ещё несколько наволочек и обнаружил там конверт, именно тот, который передала хозяйке квартиры Мирела.

Этот пакет он отнёс на кухню, где открыл настежь окно и взмахнул рукой, от чего все стоящие на обеденном столе предметы поднялись в воздух и медленно перелетели на другие горизонтальные поверхности. Сам же он принялся рисовать на этом столе обычным чёрным маркером. Вскоре на столе образовалось довольно сложное построение из кругов, квадратов и звёзд, вписанных друг в друга и сдобренных всякими сложными знаками. Чертил он без циркуля и линейки, но все прямые в его построении были прямыми, все круги кругами, все квадраты — именно квадратами. И нигде его рука не дрогнула. Закончив построение гость положил изъятый из шкафа пакет в центр построения, извлёк из кармана сложенный в четверо лист А4, положил его поверх конверта и разгладил, после чего провёл над ним рукой, произнося попутно несколько слов на каком-то неизвестном простым людям языке. Листок, который он положил поверх пакета, вспыхнул и быстро сгорел, оставив после себя только немного пепла. Лёгкий ветерок влетел в открытое окно, закружился маленьким смерчем, вбирая в себя образовавшийся дым и выскочил обратно на улицу. Туда же, в открытое окно, этот таинственный гость отправил и пепел от сгоревшего листа и протёр стол лежавшей на раковине тряпкой, уничтожая все следы магического построения. Затем, взяв пакет в руку, он махнул другой рукой и от этого движения окно само собой закрылось, а всё ранее стоявшее на обеденном столе, снова взлетело и вернулось на свои места.

Сам же гость вернул пакет на прежнее место и покинул квартиру. Прошло минут пять, прежде чем Зоя Владимировна сладко потянулась и открыла глаза.

— Чтой-то я сегодня разоспалась… — пробормотала она и пошла на кухню, варить борщ.

Пусть Ванька и мотается там где-то в глуши, как дурак, но и о Вероничке позаботиться надо! Зоя Владимировна поставила вариться мясо и принялась чистить картошку, когда из гостиной донёсся звук работающего телевизора.

— Забыла выключить что ли? — спросила она сама себя и, отложив работу пошла устранять непорядок. А там, в гостиной, снова почувствовала сонливость, опять села на диван и… уснула.

Новый гость был неуловимо похож на предыдущего. И своей не запоминающейся внешностью, и уверенностью движений и абсолютным спокойствием, с котором он выполнял свою задачу. Он так же спокойно повесил на вешалку свою куртку, переобулся и столь же споро нашёл те самые документы, которые извлёк из конверта и принялся переснимать на свой мобильник. Покончив с этим делом и вернув документы на место он вдруг чем-то озаботился, словно что-то услышал. Встав посреди комнаты, он стал медленно поворачиваться на пятках, словно антенна локатора. В какой то момент остановился, кивнул сам себе и пошёл на кухню. Там он первым делом убавил газ под уже закипевшим бульоном: нечего ему кипеть и становиться мутным, потом, так же как и его предшественник освободил обеденный стол и провёл над ним ладонью. Все магические построения, сделанные и стёртые его предшественником, вспыхнули ярким синим светом. Он сфотографировал и это, после чего стёр картинку быстрым движением руки и вернул обеденный стол к прежнему виду.