Станция - Плешь Ведьмы (СИ) - Минин Андрей

Дед замолчал, а я его не торопил.

— А потом, на вторую неделю после похорон, Яша в лес стал ходить. Ну, наши охотники за ним и проследили. Неприятно тебе это говорить, но он звал ведьм в лесу. Требовал. Просил. Плакал. И все кричал — верните ее мне. Верните…

— Ведьм говоришь, звал?

— Да. Нам кажется, он помешался. Обезумел. Думал, что ведьмы могут вернуть ему сестру.

— И что вы сделали потом?

Старик пожал плечами.

— Запретили ему ходить в лес конечно. С тех пор о нем было не слышно. В дом он никого не пускает, продает самогон, стоя на пороге и лишний раз на улицу не выходит. Кажется, успокоился.

— Вот как, — протянул я. — Спасибо за рассказ. Это важно.

Я собирался уходить, но меня остановили.

— А чего тебя Яша то заинтересовал? Он же безобиден. Не трогай его, Кай. Говорю же, самогоном от безысходности торгует.

Врать мне не хотелось — обидится, а ведь я часто его навещаю, расспрашиваю о жизни в деревне, а он не отказывает.

— Я еще не уверен, но возможно это он виноват в твоих плохих снах и предчувствиях на счет заклятого дома. Пойду сейчас и проверю догадку.

Старик нахмурился.

— Ты, это… Давай вместе к нему сходим, — решительно попытался Панкрат встать с кресла, но старые ноги его подвели и он упал обратно. — Чтоб у меня кожа позеленела! — Выругался он. — Стар я уже.

Я попробовал его остановить.

— Не надо, Панкрат. Я сам все выясню. И расскажу тебя. Обещаю. А ты отдыхай.

Он разволновался.

— Сына тогда моего возьми. Я свистну.

— Не надо, говорю же. Хочу сделать все тихо, не поднимая лишнего шума. Я все еще не уверен в своей правоте. Не хочу наговаривать на человека, если ошибся.

— Хорошо — хорошо. Ты иди тогда, а я догоню, — заупрямился старик, словно не услышав меня. — ФЕДОР! — Заорал он, подзывая своего сына. — Тащи мои костыли сюда и помоги встать, ниочема! Бегом!

Ой, зря я сообщил о своих подозрениях Панкрату. Вот старик!

Когда я уже выходил с их двора, мимо промчался взмыленный Федор. Мы переглянулись. Пришлось торопиться. До дома Яши я добежал. Низкий забор просто перепрыгнул. Оказалось, к Яше как раз пришел клиент. Забулдыга стоял на крыльце дома, а я Яша передавал ему бутылку, не пуская в дом и приоткрыв дверь только для того чтобы просунуть ее в щель между косяком и коробкой.

Меня заметили, как и мой прыжок через забор и я зло цыкнул языком, ведь Яша испугался, выпустил бутылку из рук — та упала и разбилась, разбрызгав содержимое на штаны забулдыги. Хлоп и дверь перед лицом пьяницы захлопнулась.

Тьфу. А все мой длинный язык. Если бы не разболтал, не мчался бы сюда сломя голову.

— В сторону! — Крикнул я, и, не заботясь о здоровье пьяницы, что пришел за самогоном днем, столкнул его в сугроб и ударил дверь ногой. — Открывай! Яша! — Заорал я.

Крепкая дверь, зараза. Ногу отшиб.

— Бам. Бам. Бам. Хрясь.

С третьего удара дверь удалось выбить.

На улице уже заметили мое странное поведение. Кто-то кричал вопросы мне в спину, но я, не обращая на них внимания, зашел в дом. В руке зажат револьвер. Каким бы безобидным не был Яша, я сегодня умирать не собирался.

В доме пахло плохо. Спирт, пыль и, только сейчас я понял, что это за душок в воздухе. Безумие. Яша был безумен.

Окна в доме давно не мыты и освещения не хватало, приходилось щуриться и заглядывать во все углы, собирая паутину.

Где же он спрятался?

Я прошел коридор и оказался на кухне, где варили самогон. Даже сейчас кастрюля и патрубки были на печи. Все взбулькивало и бурлило. Здесь его не было.

Прошел кухню насквозь и оказался перед дверьми, ведущими в комнаты напротив одна другой. Заглянул в правую дверь и оказался, словно в совсем другом доме.

Чистая, вылизанная до идеала комната. Красивая мебель. Занавески с рюшками. Зеркала. Запах цветочных духов и множество женских вещей. И то, что сразу привлекло мое внимание — десятки портретов девушки, сделанные от руки карандашом, но со всей любовью. Не сказать, правда, чтобы у того кто их рисовал, был талант.

Комната была чем-то вроде алтаря, на который молится Яша. Запах безумия здесь был куда более отчетливым. Заглянув под кровать, я уже хотел уходить, но мне почудился знакомый запах и я принюхался.

— Что?

От дорогих, хорошо выделанных шкур на полу, пахло… Утей Бобылем! Не может того быть… Так вот значит кто его… Безумие. Это безумие.

Осматривать здесь больше было нечего, и я ногой открыл дверь в комнату напротив. В нос ударил новый запах. Сырая земля.

Раньше это была спальня Яши, но сейчас в ее центре зияла дыра, ведущая вниз, под землю с приставленной к ней неаккуратной лестницей. Плохо. Раз Яши в комнате нет, значит, он спустился туда и это меня напрягло. Зачем?

Осмотревшись, я не нашел керосиновой лампы, зато нашел связку факелов. Взяв один, я поджег его от огня в печи на кухне и пошел за Яшей, спустившись под землю, в грязное, полное луж и червей, темное помещение, где пищали крысы и того и гляди, на голову осыплется потолок.

— С-ука! — Выругался я, когда оказался внизу и осмотрелся. Ход как паутина расходился во все стороны.

Вдох. Выдох. Успокоившись, я вспомнил о хеморецепции.

Глубоко вздохнув, я попытался уловить самый свежий запах. Ну же! Есть!

Сверху послышался шум. Жители деревни решились, и зашли в дом. Не важно. Я побежал по следу Яши. В одной руке факел. В другой револьвер. Нагнать его не получилось, и мы встретились ровно там, где я и ожидал. Под заклятым домом. Виски сразу сдавило, но куда слабее того, если бы я стоял напротив дома на улице.

Яша проделал большую работу, подкопавшись под него. Сволочь.

— Стой! — Крикнул я, понимая, что не успеваю его остановить и выстрелил.

— Ой, — удивленно вскрикнул растерянный парень тридцати лет и упал. Факел, который он держал в руке, откатился в сторону и не поджег бочки, судя по запаху — полные самогона.

— Сколько же он его наварил? — Удивился я, пытаясь их пересчитать.

Яша умер. Я неудачно попал ему в горло, и он задохнулся, захлебнувшись кровью. Не хотел я этого. Он не преступник, а безумец, помешавшийся на своем горе.

Услышав шаги в тоннеле позади себя, я выкрикнул.

— Я здесь!

Староста, сын Панкрата — Федор, Тагил, Казимир, Пий, и другие знакомые нашли меня стоящего над его телом.

— Ох, ты, — покачал головой Зурад.

Объяснять ничего не пришлось. Они и сами все видели.

Разбирательства заняли еще полдня. Яшу я разрешил похоронить. Его вещи описал и забрал. Самогон мы сообща вытащили и слили в сугроб. Мужики, собравшиеся со всей деревни, начали обрушивать и перекапывать его подкопы. Остался только вопрос с тем заклятым домом, рядом с Панкратом. Что-то с ним было не так… Похоже, Яша как-то сумел пробить в нем брешь, я это чувствовал. Ладно. Потом.

Поздним вечером я сидел в своем доме и в свете свечей (керосин как назло кончился) — писал отчет. Собирался отправить его поездом, который подойдет к станции в два часа ночи. Настроение было поганым. В руках я держал один из рисунков Яши, всматриваясь в черты лица его сестры и гадая, как бы повернулась его жизнь, если бы она не умерла.

Глава восьмая, учитель, часть первая

— Я не опоздал?

— Нет. Ты как раз вовремя. Спасибо что вообще согласился на это.

Я кивнул и разулся, оставив сырые валенки в прихожей. Зурад подождал и повел меня по коридору своего большого и светлого дома, в котором я чувствовал себя надо сказать неуютно. Не раз перешитый тулуп, к которому я привязался, и шапка поеденная молью смотрелись здесь неуместно. Чувствовалась, что за домом ухаживает рука рачительной хозяйки.

— Дети уже собрались, — сказал он мне, но я итак слышал, как они галдят. Мы уже подошли к комнате, отведенной под класс для занятий в школе.

Причина, почему я здесь? Один из родителей детей заболел и слег в кровать на какое-то время, так что Зурад не придумал ничего лучше, кроме как позвать меня ему на замену. Еще вчера забежал ко мне, удостоверился, что я не против подменить на пару дней учителя математики и занес мне учебный план.