За гранью разумного (СИ) - "hawk1"

- Вот за это я их и не люблю. – буркнул Тимофей – Мозгокруты… – если бы кот умел сплевывать с презрением, как человек – он бы обязательно это сделал. Кстати, за эти года его лексикон заметно обновился. Лишь иногда проскакивали старомодные словечки.

- Но это же еще не всё. – сказал я, рассматривая его ауру в истинном зрении – Это даже не основная причина. Тимофей, колись.

- Вот еще. – пробурчал кот – Буду я перед всякими кровососами душу изливать…

- Никита не показался мне неадекватным. – пояснил я – Не кидался с клыками наружу.

- Это потому, что защитные артефакты учуял. – упорствовал Тимофей.

- От тех фанатиков, которые за ним с дубинами гнались, тоже убегал. Что, они тоже обвешаны артефактами были? – уточнил я.

- За артефакты они осиновые колья считали. – уточнил Никита и, увидев мой удивленный взгляд, пояснил: –Там в головах у них много чего намешано. Не обращай внимания.

- А ты уверен, что он уже свою ментальную магию на тебе не применил? – проворчал кот – С чего ты стал ему вдруг помогать?

Действительно, с чего? Увидел ауру? Проникся жалостью? Я слабые метки одаренных в городе видел не так, чтобы уж часто, но и не совсем редко. Тем более, тени мертвецов.

Вот уж что я стал объезжать десятой дорогой, если это возможно, так это центр города и, тем более, Красную площадь. Тени захороненных в Кремлевской стене шлялись там толпами. С важными видами. Ну никак не хотели покидать эту бренную землю. Попытавшись первым заговорить с тенью Иосифа Виссарионовича, я наткнулся только на холодную стену. Чужих «Вождь всех народов» к себе не подпускал. И даже пионерки на руках были по сто раз проверены НКВД. Опыт Владимира Ильича прекрасно сработал.

Владимир Ильич был более экспрессивным. Любил выступать с пламенными речами перед скоплениями народа, который из десяти произнесенных им слов воспринимали дай бог, чтобы одно. За что и поплатился. Официальная версия – выстрел отравленной пулей из револьвера, которую в руке держала Фанни Каплан. Имя и фамилия уже на определенные размышления наталкивают. Ну да бог с ним.

- Успокойся Тим. Не враг он нам. – попросил я.

- Один из них… – начал кот – Еще когда я был обычным, пришел в нашу деревню. Убил моего знакомого и сестру.

- Ну так… – попытался возразить Никита.

- Тссс!!! – разъяренной змеей зашипел я на него.

- Он убил моих соседей. – закончил Тимка – Красавицу Амрр и красавца Гррру. Людей же нельзя убивать. А кошек можно. Это было еще до того, как меня первый ведьмак подобрал. Выходил. И обратил в Хранителя Знаний.

Молчание на кухне, где было откровение, сохранялось на протяжении аж минут десяти.

- Тимка… – попросил я кота – Пожалуйста, не надо. Это уже как говорят: «преданья старины глубокой».

- Да?! – злобно рявкнул на меня Тимофей – А тебе довелось близких терять?

- Не настолько близких, но довелось. – осадил я кота – И тела их потом на бэтэры эвакуационные грузить. И руки-ноги бинтами стягивать. Кот, ты не охамел?

- Извини, командир… – пришло от кота.

За долю секунды я передал ему мыслеобразы того, что навсегда впечаталось в мою память.

Вот мы закидываем трехсотых на броню бэтэра. Они уже перевязаны, кровотечение остановлено, полевыми медиками вставлено противошоковое, обезбол. На лбу черным маркером нарисовано время, когда был поставлен жгут. Ну или турникет, по-современному. Всё. Улетели. Госпиталь. Свежие простыни. Красивые сестренки в белоснежных халатах. Грёзы конечно. Но ведь хочется.

В то же время получаю от кота понимание, как лечили в средние века аналогичные раны. Ведьмаков местный люд не очень-то жаловал и откровенно боялся. Больных приносили тогда, когда воспалившаяся ранка переходила в полноценную гангрену. «Помоги господин ведьмак»! А как тут поможешь? Никакой отвар эту заразу уже не остановит. Тут либо ампутировать, если гангрена на конечности, либо смерть. Темное население потеря одной руки или ноги страшило больше, чем свидание с богами. И многие отказывались от ампутации. В итоге ведьмак, в глазах простого люда, и был повинен в смерти больного.

- Не командир я тебе… Партнер. Равноценный. – отвечаю Тимке, и он меня понимает.

По утру мы с Никитой ушли из квартиры, оставив Тимофея на хозяйстве. У метро обменялись номерами мобильных и разъехались каждый в свою сторону. Агрессии от него я не чувствовал, а терять союзника, обладающего такими свойствами, было бы глупо. С другой стороны – схрена ли он так резко стал мне союзником? И не прав ли в этой ситуации Тимофей? И не подвела ли зубастая диаспора ко мне своего агента? Или все-таки встреча была действительно случайной? Одни вопросы…

Всю смену думал, а вечером поделился своими думками с Тимкой. Тот тоже времени зря не терял, прошерстил всю свою память о вампирах и нашел-таки один интересный обряд. Практически трудовой договор, заключаемый между ведьмаком и вампиром. Обе стороны обещают не пытаться лишить друг друга жизни, а услуги честно оплачивать. Правда, есть один нюанс. Если услугу попросит вампир – ведьмак может отказаться. А вот если услугу потребует ведьмак – вампир отказаться уже не может. Эдакий завуалированный вариант рабства.

Созвонился с Никитой, обрисовал обряд и перспективы совместного сотрудничества и, закономерно, получил отказ… Никита не против был мне помогать, если его помощь понадобится, но только безо всяких кабальных договоров. Ну и за соответствующее вознаграждение, естественно. Так что ручного упыря мне приобрести не удалось. Придется довольствоваться Тимкой. А так хотелось… Эхх… Придется мастерить еще один артефакт на мое ожерелье из артефактов, замаскированное под хипповатую фенечку, с простыми деревянными фигурками, чтобы внимание грабителей не привлекать. Которое я не снимаю даже во сне. Артефакт с защитой от ментального вторжения. Давно он напрашивался, да все руки не доходили. А тут такой повод появился.

Отдохнув после смены, я отправился в аптеку. Надо было приготовить матери Дашки отвар посильнее, наподобие того, что пил я сам и чем угостил родителей. Не настолько сильный, конечно, а то всех клиентов растеряю. Полез за ингредиентами и тут обнаружил, что практически закончился запас вульгарной ромашки и шалфея. Неудивительно, расход у них был просто огромный. Использовались почти в каждом рецепте.

Попенял Тимке, что не предупредил вовремя. На что эта наглая морда, сидящая перед телевизором и внимательно отслеживающая напряженную мировую обстановку, заявила, что он помощник, а не кладовщик. И в очередной раз предложил мне завести домового. На что я в очередной раз отказался, аргументируя тем, что хата съемная. Вот обзаведемся своей – пусть своих друзей-приятелей тянет. Это у нас игра такая.

Вернувшись, кликнул помощника, и мы приступили к таинству зельеварения. Еще в квартире у Дашки, когда решил, что за отвар будет принимать ее мать, решил сделать его с привязкой по ДНК и снял с подушки несколько ее волос. В книге это по-другому называлось, конечно, но что это еще может быть, если не привязка по ДНК? Когда в отвар добавляешь части тела того, на которого этот отвар должен действовать и всё – для остальных он становится обычной водой, по части воздействия. Будь то лекарство, яд, или еще что-то. Так что сильные зелья у меня будут исключительно персонализированные.

Еще когда осматривал ауру матери Дарьи, взгляд царапнула какая-то неправильность. Нет, ее аура была далека от ауры идеально здорового человека, но было что-то еще. Встреча с Никитой отодвинула это легкое волнение на задний план и вот, когда я для больной готовил зелье, опять вылезло наружу. Пока наш отвар охлаждался, я присел на диван, закрыл глаза и вывел на внутренний взор ауру Дашиной матери. Так, вот оно. Небольшое темное облачко, которое попыталось спрятаться в серой зоне, сигнализирующей о проблемах с почками. Ба!!! Да это же проклятье! Вернее, судя по насыщенности тьмой и форме облачка, его более легкий вариант – порча или сглаз. Кто-то на маму Даши наложил порчу. Естественно, ей врачи не могут помочь. Ибо убирают симптомы, не понимая первопричины.