Алекс Орлов - Каспар Фрай-2 (авторский сборник)
– У меня много работы, сэр. Я хожу без штурмана и отвечаю за жизнь тридцати двух матросов, а теперь еще и десанта. Мне не до скуки.
– Да, десант… - Сенатор вздохнул. - Как они, кстати?
– В наличии пятьсот девяносто пять человек, примерно полторы сотни страдают от качки, четырнадцать мучаются поносом. Двое в лазарете с легочной горячкой, лекарь говорит - могут умереть, нужны лекарства, которых у нас нет…
– Но мы же ни в чем не нуждались, денежное обеспечение из казны было избыточным…
– Наверное, всего предусмотреть нельзя, сэр.
Шкипер поднял трубу и стал внимательно всматриваться в горизонт. Сенатор какое-то время наблюдал за ним, потом спросил:
– Ну и что вы надеетесь там увидеть, если нам плыть еще не один день?
– Я не ищу земли, сэр, для этого существует впередсмотрящий, я пытаюсь правильно предсказать погоду.
– А что это даст? Ведь если начнется шторм, вы, как в прошлый раз, свернете паруса и будете пережидать в открытом океане.
– Это так, сэр, но нам нужно вовремя переставить «Грейтландию», она идет с перегрузом - на ней десант, да еще эти бусы… Если волна в шторм будет слишком высокой, придется выбрасывать груз за борт.
– Этого нельзя допустить! - возразил сенатор.
– В противном случае, сэр, судно может захлестнуть волной - такое уже случалось. Океан раздавит шхуну, как скорлупку, и мы потеряем десант.
– Вы не понимаете, шкипер, весь этот поход, эти корабли и десант, да и мы с вами лишь приложение к бусам. Без них наше плавание лишается всякого смысла. Они лишь с виду кажутся пустяком, а на самом деле это залог будущего финансового могущества и процветания Гвиндосии.
– Партфорд! Стаксель подтяните! Разве не слышишь, как полощет?! - неожиданно закричал шкипер, заметив неполадку с парусами. Двое матросов сорвались с места и побежали исправлять оплошность.
– Извините, сэр… Кажется, к вечеру нам не избежать шквала.
– Ну хоть какое-то развлечение, - скривился сенатор, прикрываясь от ветра полями шляпы. - А то ведь скука, хоть бы пираты напали. У побережья Бристонии с ними не поскучаешь. А когда я путешествовал в Ютланд, на нас четыре раза нападали франкальские трибустьеры. До Ютланда добралась лишь половина команды с одной мачтой вместо двух и пробоиной в борту.
– Если бы вы знали, сэр, сколько шхун вовсе не попали на Ютланд, оказавшись на дне… - заметил шкипер, но тут же спохватился, боясь, что позволил себе лишнее.
Однако сенатор никакой обиды не увидел. На него снова накатил приступ тоски, вцепившись в ограждение, он молча смотрел на волны.
– В чем же важность этих стеклянных бус, сэр? Объясните, если это не государственная тайна!
– А? Бусы? - очнулся сенатор. - Сила бус в том, что они могут заменить нам золото.
– Заменить золото? - удивился шкипер. - Как такое возможно?
– О! Это просто гениальная идея. - Впервые за время путешествия лицо сенатора Ральера прояснилось. - Нужно лишь договориться с туземцами, чтобы они принимали бусы в уплату за их товары, с условием, что в любой момент они смогут поменять бусы обратно на золото.
– А какая же Гвиндосии выгода, если бусы все равно придется менять на золото?
– Дело в том, шкипер, что в тот момент, когда кто-то придет менять бусы на золото, на другом берегу другие туземцы будут отдавать товары за бусы. Здесь главное - масштаб. Как только туземные богатеи поймут, что таскать с собой пару бус удобнее, чем тяжелые дукаты, они постепенно станут переходить на наши стекляшки.
– Но я все равно не вижу здесь выгоды, сэр. Если в одном месте бусы берут, а в другом возвращают за золото, где же прибыль?
– Вы хороший мореход, шкипер, но вы не политик. Когда бусы войдут в широкий оборот, менять их на золото станут редко. Какой в этом смысл, если только вам не понадобится сам металл? И когда это случится, Гвиндосия станет править миром и покупать бесчисленное количество дорогих товаров, расплачиваясь стекляшками, потому что главным платежным средством станут наши зеленые бусы. Вот когда любой житель нашей страны сможет с гордостью заявить - я гвиндос!
– Я - гвиндос… - задумчиво повторил шкипер и посмотрел на стаксель, теперь он был в порядке.
– Вот так-то, дорогой шкипер…
Шхуна зарылась носом под высокую волну, холодные брызги хлестнули по палубе и долетели до шкипера с сенатором.
– Хорошо, - сказал Ральер, смахнув с лица капли морской воды. - Вы заняли меня беседой, шкипер, и мне полегчало… Но надолго этого не хватит… Не хватит.
– А может, вам обратиться за помощью к мессиру Лаггеру?
– Я с детства боюсь колдунов. И потом - у меня четкие указания применять возможности мессира только в крайнем случае.
– Мессир Лаггер - маг, а не колдун. Пока он с нами, я не боюсь неизведанного маршрута и чувствую, как его сила поддерживает нас на этом пути.
– Что ж, я подумаю над вашим советом, а сейчас пойду в каюту и попробую вздремнуть.
Сенатор оставил шкипера и отправился к себе, в одно из немногих приличных помещений на судне. В каюте он застал слугу, тот сидел возле окна и, глядя на волны, самозабвенно ковырялся в носу.
– Где мое золото, разбойник?! - спросил Ральер.
– Сэр, вы же пообещали уважать результат игры! - напомнил Финтроп, вскочив со стула.
– Я обещал уважать результаты честной игры, жалкий обманщик! Немедленно верни мне золото, иначе отправишься на корм рыбам! Со шкипером я уже договорился, он сказал, что ничего не заметит…
– Воля ваша, хозяин, только нечестно это, - загнусавил слуга, доставая из штанов грязную скомканную тряпку. При виде ее сенатора передернуло.
Слуга развернул тряпку, на ней тускло блеснуло золото.
– Давай сюда! - потребовал Ральер.
Слуга нехотя приблизился и ссыпал дукаты на подставленную ладонь.
– То-то же, мошенник! Манжеты постирал?
– Постирал, сушатся.
– А ты давно проверял? Поди сейчас же, да не возвращайся, я намерен вздремнуть.
– Слушаюсь, сэр, - кивнул слуга, направляясь к дверям.
– Да помойся сам, всю каюту мне провонял, грязнуля!
– А как же я помоюсь, сэр?
– А как я моюсь? - развел руками сенатор.
– Но ведь для вас я готовлю горячую ванну… Мне-то в нее лезть вы не позволяете.
– Так помойся забортной водой!
– Она просто как лед, хозяин! Вы избавиться от меня хотите? Тогда лучше зарежьте, так и то будет меньше мучения, чем от болезни легочной!
Слуга готов был зарыдать от обиды, переживая расставание с дукатами, к которым успел привыкнуть.
