Милена Завойчинская - Дом на перекрестке (Трилогия)
— Но леди! Виктория! Вики, ты не можешь! — понеслись одновременные вскрики со всех сторон.
— Я не могу?! Меня травили, душили, избивали, воровали драконы, на меня навешали кучу обязанностей и титулов, мне подсунули обманщика в телохранители, и я что-то не могу? Да это же бред какой-то! — меня начало мелко колотить от злости. — Вместо того, чтобы заниматься своими землями и политикой, вы все как с ума посходили и не можете оставить меня в покое. Да мужчины вы, в конце-то концов?! Почему вы все ведете себя как стая озабоченных кроликов?! — я всплеснула руками, а над моей головой полыхнула молния.
Повисла напряженная тишина, которую казалось можно резать ножом, и за столом завизжала Селена, до этой секунды сидевшая как мышка, не привлекая к себе внимания.
— А-а-а… — я опустила руки и уставилась на всех мужчин.
— Ну ты, мать, даешь! — донесся обалделый голос Филимона.
А у меня отказали ноги, и я с размаху шлепнулась на траву, окидывая взглядом 'поле боя'. Вокруг меня, укоризненно посверкивая глазами-бусинками и издавая странные звуки, суетилась стая кроликов разных цветов. Или не стая? Как называется толпа кроликов?
— Филя… — прошептала я, так как у меня пропал голос. — Это что?!
— Догадайся, — прошептал Филимон, бочком подбираясь ко мне, после чего сел рядом. — Особенно тебе удались кролики с нетопыриными крылышками и длинными, очень длинными ушами.
— Боже! — у меня совсем сорвался голос от ужаса. — Что я наделала!
Круглыми глазами я наблюдала за передвижениями кроликов, и волна осознания накрывала с головой, захлестывая паникой.
— Филя, что делать?! — я повернулась к коту. — Это ведь правители!
— А я откуда знаю, — фамильяр был не в меньшем шоке.
— Боже! Боже мой! — я схватилась за голову. — Я ведь не хотела этого. Это нечаянно. Я просто хотела бросить все и бежать отсюда.
— Вика, спокойно, — фамильяр пододвинулся ближе и положил лапку мне на руку. — Сосредоточься и попытайся вернуть им нормальный вид.
А за столом по прежнему билась в истерике Селена, и из замка прибежали Лекси и Арейна.
— Что произошло? — Арейна присела передо мной на корточки. — Почему по замку и здесь бегает куча кроликов? Где правители? И где вся наша охрана?
— Ари, — я испуганно на нее посмотрела. — Это я их… Но я не специально, честное слово! Как по замку? — дошли до меня ее слова. — Я, что… и наших охранников-демонов? О, господи!
А количество кроликов вокруг увеличилось, причем большая их часть была с маленькими черными крылышками, как у летучих мышей. И все эти ушастые и мохнатые обступили нас полукругом и укоризненно смотрели.
— Вы это… Я же не хотела. Это случайно, — я обвела их взглядом. — Простите меня, пожалуйста. Я сейчас постараюсь все исправить, — меня начало трясти от страха.
Вперед выдвинулись четыре кролика. Два — совершенно обычного вида, черный и белый, третий — черный с нетопыриными крылышками, и четвертый — белый с огромными висячими ушами. И вот они устроились напротив меня, гипнотизируя взглядом, а остальные за их спинами передвигались, переговариваясь на своем кроличьем языке.
— Вношу условие, через три минуты вы все должны принять свой нормальный вид, — уверенно, насколько это было в таком взвинченном состоянии, произнесла я.
Кролики переглянулись и придвинулись ко мне поближе, а я начала от них пятиться по траве. Заметив это, от стаи отделился еще один белый кролик с зелеными глазами и, быстро приблизившись, вскочил мне на руки, а я едва не стряхнула его, так было страшно. А потом до меня дошло.
— Эрилив? — я заглянула в зеленые глазки. — Это ты?
Кролик кивнул и я, обняв его, прижала к груди.
— Рил, прости меня. Я не хотела, правда, — я подняла глаза на правителей. — Клянусь, это нечаянно. Я понимаю, что это жалкое оправдание, но я действительно нечаянно, перенервничала и потеряла контроль над силами. Потерпите, пожалуйста. Я сейчас постараюсь все исправить.
Три минуты мы сидели в тишине, гипнотизируя друг друга. Краем глаза я видела в сторонке домовых, на которых не сработало это стихийное обращение. Ари тоже молча сидела рядом и, кусая губы, смотрела то на меня, то на кроликов. Лекси, Яна и Ильза маячила в отдалении, не решаясь нарушить происходящее. А через три минуты не произошло абсолютно ничего.
— Филя, — снова шепотом позвала я фамильяра. — Почему они не принимают свой нормальный вид?
— А я откуда знаю, — тоже шепотом ответил кот. — Ты же вообще в истерике была, перед тем как все это случилось.
Мы посидели еще пару минут. И снова ничего не произошло. Кролики-правители обменялись многозначительными взглядами и еще придвинулись ко мне. А я…
А я в очередной раз осознала, что я никчемное существо, что ничего не умею, что сил у меня нереальное количество, а управлять я ими совсем не могу. Я смотрела на них, и мысленно прощалась с жизнью, потому что прекрасно осознавала, что никто мне не простит этого. Сотрут меня с лица всех четырех миров, как глобальное зло. И даже если я смогу превратить их обратно, что теперь под большим вопросом, то никто мне этого не забудет. И что я все испортила. Лишила четыре народа правителей, причем правителей хороших. Что, возможно, теперь там начнется грызня за трон и жертвы. Что на меня, скорее всего, теперь пойдут войной четыре народа. И что мужчина, которого я люблю, сейчас сидит у меня на руках в кроличьей шкуре. Думала я над всем этим, а по щекам текли слезы.
Я уткнулась лицом в мех Эрилива и всхлипнула.
— Вика, не плачь. Лучше придумай, что делать, — позвал Филимон.
— Филь, я не знаю, — я подняла заплаканное лицо. — Я попыталась. Это я во всем виновата, я все испортила, — у меня вырвалось рыдание, и я прикусила губу. — Но я не хотела, клянусь.
На моих коленях Эрилив приподнялся на задние лапки и ткнулся мне мордочкой в лицо, и меня накрыло окончательно.
— Феи! Да где же вас носит, когда вы так нужны?! — выкрикнула я в небо. — Ну помогите же!!! — и спрятала лицо в ладонях.
Рыдания буквально стрясали все тело, и остановиться я не могла. Сидя на траве, навзрыд, захлебываясь слезами, я плакала над тем, какая неудачница и о том, что натворила.
Вокруг раздавались какие-то женские голоса, что-то говорила Арейна, Селена подошла ближе и тоже пыталась мне что-то сказать. А я рыдала так, как никогда в жизни. Если только в глубоком детстве, когда люди не стесняются слез, не пытаются с ними бороться, а оплакивают свои маленькие горести, как конец света.
— Что тут происходит? — донесся сквозь затуманенное сознание чей-то незнакомый женский голос. — Ого! Ну и ну! Это кто же так умудрился раскидываться силой? — голос приблизился и я подняла глаза.
