Constance_Ice - Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.
Руки с Эскалибуром повиновались со всё большей неохотой, липкий пот разъедал глаза. За спиной надрывалась несчастным ржанием упавшая кобыла, похоже, сломавшая ногу при падении, от её стонов просто сердце разрывалось. Шаг, наклон, выпад. Скрежет меча по мечу, отскок. Трава вытоптана по широкому кругу, в котором двое напряжённо ловят глазами движения друг друга. Дыхание у Гарри сбивалось, но и Вольдеморт, похоже, устал. Сколько они уже тут топчутся?
На площадке южной башни продолжалось возбуждённое обсуждение.
- Так он долго не выдержит, - озабоченно произнесла Ровена, - барон вынудил его занять атакующую позицию, а сам ушёл в глухую защиту, стоит себе, изображает мельницу, почти не тратя сил.
- Если он собирается использовать кинжал, надо зайти сбоку или сзади, поднырнуть под руку, - бубнил Гриффиндор, - я же ему говорил. Ну, обмани его, мальчик, этого паскудного норманна, этого вурдалачьего сына! Обманный финт Эдгара Савойского, и победа у нас в рукаве…
Снейп молчал с таким угрюмым видом, как будто он поставил на Гарри все свои деньги, и только теперь осознал, какую совершил глупость. Валери, поджав губы, нервно хрустела пальцами. Она первой заподозрила неладное. Гарри вдруг прекратил попытки атаковать противника. Враг тоже не спешил почему-то воспользоваться паузой и перейти в нападение.
- Что с ним такое? – задёргался Рон. Ученики стояли на стене, соединяющей южную башню с восточной, ярусом ниже преподавателей, но видно им было даже лучше. – Чего он застыл, как мороженая рыба? (Действительно, движения Гарри замедлились, как у сомнамбулы, а потом он и вовсе остановился с полуопущенным мечом в руке).
- Давай, Гарри! – взвизгнула Клара. - Врежь ему, средневековому гаду, он уже у всех в печёнках сидит! – в руках она тискала Северину, словно пыталась задушить несчастную белку, алый гриффиндорский шарф реял на шее. За спиной Клары, конечно же, пробившейся в первые ряды, озабоченно пыхтели в унисон Алистер и Гордон Макъюэны, малыш Китто, горестно подняв к небу невидящие глаза, держался за руку Теофилуса, в виде исключения ничего не записывающего (хотя свой свиток и перо он принёс с собой).
- Я ничего не понял, - промолвил Тео недоумённо. – Чего это они оба замерли? Колдовство, что ль какое?
- Точно! Вольдеморт его околдовал, – вынесла горький вердикт Гермиона, не замечая, что вцепилась в рукав Рона, который только скорбно засопел в ответ.
- Как он мог его околдовать, если он теперь сквиб? – не согласился Дин Томас.
- Не знаю, но я видела: Гарри умеет драться. Отчего же сейчас он стоит столбом? - Гермиона со вздохом выпустила рукав Рона.
- Может, Вольдеморт применил гипноз? – робко предположил Невилл. – Гипнотизёрами могут быть и маглы.
- Или, Слизерин околдовал их обоих, - мрачно высказался Рон, перегибаясь через парапет, чтобы лучше разглядеть, что происходит на поле.
…предсмертный крик матери звенел в голове, его перекрывал вопль падающей в озеро Чу. Потом к звукам добавились и картинки: перед Гарри разворачивалась череда кадров из самых трагических событий его жизни: Хагрид с хриплым «Стой!» мчался наперерез Вольдеморту, размахивая розовым зонтиком, юное лицо Седрика всплывало из кровавого сумрака и растворялось вновь. Лица отца и матери, лица убитых друзей вставали перед ним, их губы шевелились безмолвно, твердя одно: ОТОМСТИ ЗА НАС! Гарри ничего не мог поделать с внезапно нахлынувшими воспоминаниями, заставлявшими его кипеть от ярости. Кровь стучала в висках, разрывая жилы, Гарри превратился в одно, пульсирующее гневом, облако ненависти. Облако раздувалось, разбухало, чернело, наливаясь могучей грозовой силой, готовой разразиться молнией.
«Я – ТУЧА. ТУЧА ВОЗМЕЗДИЯ, - неожиданно озарило Гарри. Прощальная сентенция Невилла вдруг обрела в его сознании кровь и плоть. – История страдает. История призывает меня на помощь. Зловещая сила хочет разрушить прошлое, ход событий. Я – туча, я – молния, которая защитит историю от Вольдеморта, от мирового зла. Я призван. Я испепелю его!»
Завыл невесть откуда налетевший ветер, грозя превратиться в ураган. Голубое небо потемнело, стремительно затягиваемое тучами. Все мускулы Гарри напряглись – он чувствовал: это его ветер. Это его напряжение рождает это вихрь, должный смести Вольдеморта с лица планеты. Он – туча и он же – ветер. Пронзительный, отчаянный крик хищной птицы резал уши, мешал сосредоточиться. Туча недовольно, неуклюже повернулась – кто отвлекает её от мировой миссии? Чей силуэт, сокола или ворона, реет там, в той пронзительной выси, где нет уже кислорода, чтобы дышать земной твари?
Синяя молния ударила по назойливой птице. Правильно, нечего орать не вовремя. Тебя же и сородичей твоих, глупая, защищаю. Твой мир, твои леса, в них тебе гнезда вить и птенцов выращивать. Вспыхнули пёстрые перья, замолк хриплый звенящий крик.
Расправившись с птицей, туча успокоилась, опустила взгляд вниз, на землю. Пора заняться делом. Ну, где этот злодей, где это пятно на лице планеты? Сейчас мы с ним разберёмся!
- Что происходит? Что он делает? – шептала Валери на площадке башни. - Почему он опустил меч? Он вот-вот достанет палочку... Ну остановите же его! – отчаянный взгляд её метался от бледного, с закрытыми глазами, лица Снейпа к застывшей посреди поля фигурке и обратно. Наконец, мастер зелий открыл глаза, измученным движением вытер со лба пот и устало выдохнул:
- Он не слышит меня. Наваждение создало такую стену, что мне не пробить её…
- Что же делать? – спросила Валери, голос сорвался и предательски зазвенел. Годрик успокаивающе положил руку ей на плечо. Угрюмо глядя на руку Годрика, зельевар прошипел в сторону:
- Понятия не имею. Я говорил, что выпускать Поттера на поле – идиотская идея...
- А может, пусть он шарахнет его заклинанием? – неожиданно выступил Грифиндор. – Может, вся эта штука с потерянной магической силой – просто тарабарщина для запутывания наших мозгов?
- Нет, – сухо возразила Ровена. – Я слышала о таком. Но не все ещё потеряно, господа. Поединок ещё не проигран, – и повернувшись к Снейпу, предложила - холодновато и по-деловому:
- Объединим усилия?
А иссиня-чёрная туча между тем собралась, набычилась. Замерла вселенная, не ведающая. какая магическая мощь обрушится на неё сейчас, сотрёт её в порошок, повернёт вспять и вкривь потоки энергии и судеб. Загалдели норманнские воины, недоумевая: их повелитель вдруг замер, придержав поднятый меч над самой головой юноши, почему-то запустившего пальцы в рукав кольчуги.
«Ну, давай же, - шептал Гарри нежный вкрадчивый голос, - сейчас или никогда. Убей его. Смерть за смерть – древний закон. Вольдеморт – не человек, он чудовище, изрыгание, просчёт, ошибка природы, исторгнувшей из себя это исчадие зла, всего, чуждого человечеству. Убей его! И слава покроет твоё чело лавровым венком. Тебе принадлежит право судить и карать. Твоя собственная судьба решается в этот час. И судьба твоих близких. А может, судьбы всех людей, живущих сегодня, зависят от тебя, и также тех, которые будут жить много позже. Ты – тот, кто определяет и решает, тот, кому повинуются течения жизней, тот, кто властвует и правит…»
