Е. Кочешкова - Зумана
— Вставай, дружок. Обед стынет, — Ваэлья похлопала его по ноге, укрытой одеялом и выплыла из комнаты такая довольная, точно повстречала по меньшей мере какого-нибудь небесного посланника.
Дважды звать не пришлось. Таким голодным Шут не был уже очень давно… с прошлой жизни.
В гостиной, залитой солнечным светом, вовсю суетилась Ваэльина кухарка. Эта женщина, прозываемая Микой, была ничем не примечательна не только на первый, но даже на двадцать первый взгляд — тихая, молчаливая, невысокого роста, непонятного возраста. Она носила неприметные платья, волосы убирала под скромный чепец и на глаза появлялась только, когда приходило время подавать еду. Но боги, что это была за еда! Всякий раз, смакуя очередной кусок Микиной стряпни, Шут неизменно осознавал, как мало значит внешняя оболочка… как много сокрыто внутри. Ваэлья умела разглядеть в людях жемчужины их талантов или просто характеров. Как умел это и капитан Дени, и мадам Сирень, шившая свои наряды не для тела, но для души.
Увидев Шута, Мика сокрушенно покачала головой и демонстративно подлила в одну из тарелок еще целый черпачок своей похлебки. Шут даже на миг не усомнился, что это именно его тарелка.
Впрочем, он не стал возмущаться — запах от миски исходил такой, что хотелось опустошить ее немедленно. Удивительно, но аппетит к нему, наконец, вернулся. Поэтому Шут показал кухарке язык и скользнул за стол, усевшись напротив Ваэльи, которая уже расправила на коленях широкую салфетку и всем своим видом демонстрировала, что ждет только Шута.
Точно такая же салфетка лежала рядом с его тарелкой, но Шут на нее внимания не обратил, за что и поплатился немедленно.
— Пат! Ты под деревом вырос? Столько лет при дворе, а хорошим манерам так и не обучился! — наставница смотрела на него сердито, но в глубине ее глаз светились смешинки. — Я понимаю, что жизнь в лесу пришлась тебе по душе, вот только в моем доме изволь вести себя как подобает человеку твоего положения, — она кивнула на салфетку. — Возьми, пока не уделался. Знаю я вас, мальчишек… даже нарядную одежду ничего не стоит обляпать жирным соусом. А матушка Кера должна потом отстирывать!
Шут почел за лучшее смолчать и послушно завязать салфетку себе на шею. Новая рубашка действительно стоила того, чтобы ее поберечь.
— Я исправлюсь, — сказал он голосом примерного маленького баронета и отправил в рот полную ложку супа. На несколько минут, пока не опустела тарелка, Шут забыл обо всем. Только вычерпав похлебку до дна, вспомнил про Ваэлью и решил, что теперь можно и беседы беседовать. Оторвав взгляд от миски, он увидел на лице наставницы ту самую женскую улыбку, которая означала нечто вроде "ну вот, я все-таки добилась своего!". К чему эта улыбка относилась, Шут не понял, а спрашивать не рискнул. Просто улыбнулся в ответ и задал совсем другой вопрос:
— Матушка, а что там путешествие, которое затеяла Элея? Она говорила, будто из-за меня… Но теперь ведь нет нужды плыть так далеко, верно? Да еще и в эти шторма. Скверное время для морских походов, — Шут был искренне уверен, что и королева считает точно так же. Не говоря уже о ее отце…
— Да, Патрик, — Ваэлья кивнула, — нужды нет. Но отменять что-либо теперь поздно. Как ты понимаешь, существует официальная причина путешествия на Материк. И официально принятые советом решения относительно этого вопроса. На скаку с коня не слазят. Плавание состоится… Просто его начало было отложено из-за недомогания нашей дорогой наследницы. Она ведь умудрилась всех убедить, что ее присутствие среди послов совершенно необходимо.
— О… — растерянно произнес Шут. — Значит, скоро она покинет Острова?
Радость истаяла мгновенно, как дым от свечи, которую внезапно задул ветер.
— Боюсь, что так, — ведунья смерила его обеспокоенным взглядом, почуяв неладное. Да и было бы чего там чуять… Шут даже не пытался справиться с выражением отчаяния на лице.
— Ведь это надолго… — он развязал салфетку, положил ее на стол перед собой, пытаясь вникнуть в суть замысловатого узора из темно-синих завитков. Пытаясь не думать о том, что очень скоро боги лишат его единственной радости в этой клятой жизни…
— Патрик… Ну ты чего опять? — Ваэлья встала из-за стола и, обогнув его, подошла к Шуту. Встала за стулом и тихонько опустила его голову себе на грудь, прижала прохладные пальцы к вискам. — Тонкий совсем стал… Хрупкая ты душа…
Шут замер, растворяясь в живительном потоке энергии, окутавшем его. Почти мгновенно разум очистился от всякой суеты, стало спокойно, и захотелось просто молчать до бесконечности. Чтобы ни одна мысль не нарушила целительную тишину.
— Тебе сколькому еще нужно учиться, — негромко прозвучал голос наставницы. — Ты многое забыл, из того, что я тебе говорила. Многое просто не понял. Но понять придется. Понять и научиться. Сейчас ты такой дохлый, мне даже страшно выпускать тебя из дому. Но ты и сам ведь уже осознал, что жизнь не будет прежней. Ведь осознал, верно? Пришло время стать сильным. Достаточно сильным, чтобы постоять за себя, когда рядом не будет ни защитника-короля, ни наставницы, которая вправит душевные переломы. Теперь ты — сам за себя.
Увы… Шут знал, что это так.
6
Ваэлья пообещала узнать точней, когда корабль Элеи покинет Острова. Она оставила Шута со своей библиотекой, зная, что тот всегда был охоч до книг, и до вечера уехала в город по делам.
Но Шуту, который и на свою собственную жизнь смотрел теперь с тоской, чужие истории более не казались ни волнующими, ни даже просто интересными. Впрочем, он честно попытался занять себя полезным чтением, да только вот строки расплывались перед глазами, а слова были лишены всякого смысла. Какое-то время он упрямо пытался вникнуть в содержание книги, которую уже давно искал и вдруг нашел у наставницы, но вскоре понял, что это бесполезно. Каждая новая фраза не увязывалась с предыдущей, и ему несколько раз приходилось заново пробегать глазами одни и те же предложения. Осознав всю тщетность этого занятия, Шут со вздохом отложил книгу и, подперев опущенную голову руками, уставился в никуда. Волосы, как обычно, свесились ему на глаза, скрыв от взгляда половину комнаты. Шут бездумно двигал носком ноги, катая туда-сюда позабытый матушкой Керой клубок темной шерсти. После того, как Ваэлья «поработала» с ним, мыслей по-прежнему было мало, и Шута это устраивало. Конечно, он без труда мог бы по-новой начать обдумывать все, что так заботило и волновало, но зачем?
Скрипнула створка двери, и Шут, вскинув голову, увидел, как в гостиную вошел рослый парень в скромном темно-зеленом наряде. Модный болотный цвет…
