M. Nemo - Кровь Ардана
— Ага, ага. Как же. Я ж говорю, одна моська решила тявкнуть на волкодава. Вперёд, барабан, как говорится, тебе в руки, — не унимался кошак слишком уж разгорячено. — Ату королеву!
— Молчи!
— Думай! — Вконец рассерчал кот. — Хоть сейчас начни думать, недоросль кровососущая.
— Шкуру спущу, — вкрадчиво предупредил Ксандер. — Мы проникнем во Двор во время бала. — Тут же переключился он и глаза его снова загорелись. — И выкрадем браслет Истины. Вместе с амулетом Правды он дарит огромную силу. И мы свергнем королеву.
— И дальше что? — вдруг елейным голосом спросил кот.
— Что? — Не понял Ксандер.
— После того, так свергнете королеву, что дальше?
— Будет свобода! — Вступился Нод и остальные закивали ему поддакивая. — Равенство. Братство.
— А Ксандер станет королём, — всё так же медово протянул кошак. И даже не пошевелился, когда под ноги ему ударил магический снаряд вампира. — Кто-то же должен будет направить народ на это самое… свободу, равенство, братство.
— Нет, — холодно отрезал Ксандер.
— Ой ли? — был ответ.
— Нет, — прозвучало всё то же.
— Конечно, ты великий и могучий, сможешь отказаться от власти. Решишь, народ сам разберётся не смотря на то, что ты знаешь, как лучше.
— Я не буду королём.
— Ха!
— Никогда.
Ксандер упёрся в кота испепеляющим взглядом. Тот же сидел с нахальной мордой и в зрачках отражалось бледное лицо вампира. Вдруг Ксандер нахмурился и кот поспешил отвернуться.
— Хотите умереть, делайте как он говорит, — под конец проговорил кошак и развернулся чтобы победоносно удалиться.
— А куда Киса? — удивился Мист оглядывая всех большущими глазами.
— К чёрту кису! — Выругался Ксандер и вернулся к камину. — Мы это сделаем. Риск велик. Можно сказать, огромен. Но мы должны. Соединив артефакты мы их разгромим. Уничтожим Двор до основания. Так мы покончим и с тиранией. И с прочим, со всем, что творят аристократы по своей прихоти. Я видел. — Сказал вдруг Ксандер другим голосом. — Как они выпивают не только кровь, но и мечты, сны и желания, и от человека ничего не остаётся. Одна оболочка. Так нельзя! Вы со мной?
— Я с тобой! — Решительно выступил вперёд Нод.
А за ним и остальные один за другим.
— Мы с тобой.
— Вместе так до последнего!
— Эх ма, поджарим их в мохнатые опки.
— Я с тобой, — проникновенно закончила Арианна и вдруг ко всеобщему удивлению Мист сказал:
— Будет интересно, попробуйте.
Его голос прозвучал как журчание воды и туманю.
— И попробуем! — Решительно вскричал Ксандер. — Сколько можно таиться по углам. Пора начинать войну! Ура!
Ура! Ура! В эту ночь слышалось от тёмного дома среды тысячи других домов, и только упитанные голуби гуляли по черепичным крышам.
— Хочешь, я рассажу тебе сказку?
— Да, моя королева.
Леди Релада потянулась на подушках. Ночной воздух наполнял залу запахом тихих листьев и молока, что разносили женщины на нижних этажах. Далеко в башнях молоко смешивали с мёдом и готовили сладкие напитки для этой ночи.
— Давным-давно жила была девочка и вот однажды её взяли за руку и отвели к запретной двери. «Что это?»- спросила девочка, смотря на вырезанные узоры всевозможных чудищ. Впервые в жизни она испугалась и вцепилась в сухую руку старого проводника. Другой рукой высоко над их головами он держал дрожащий фонарь. «Почему мне страшно, — не унималась девочка, — почему эти узоры двигаются?». И тогда учитель сказал ей, что бояться узоров не стоит, пусть себе двигаются. «Они двигаются, потому что восполняют», — говорил он. «Что восполняют?». «Смотри на эту дверь, — сказал проводник, — смотри очень внимательно. Ведь за ней ничто, пустота. За ней одно равнодушие и серость, ни одного цвета, ни одного оттенка. Ни яркого всполоха мысли. Ни вспышки злости. Нет там и стремлений и взлётов, и падений». «Но что же за дверьми?»- спросила девочка, наблюдая, как узоры выписывают дивные сюжеты и сказки. «За дверьми, — проводник торжественно помедлил. — Тени». «Тени?»- переспросила девочка. «Да, — был ответ».
В зале стало сладко тихо. Оба они, девочка и старый учитель, следили за узорами и видели там тысячи несбывшихся судеб. Мечты, о которых никто никогда не думал. Не приключившиеся сны.
«Всё это могло быть, но не сбылось».
«Почему?».
«Тени были и раньше, — как ни в чём не бывало, продолжал проводник. — Кому-то было легче не надеяться. Кто-то предпочёл не мечтать. Кто-то отказался от снов. Кому-то показалось легче не пытаться. Вот так пустые и скучные они вместо фантазий расползались от человека во все стороны. И пожирали фантазии. Но теней всегда было мало, потому что мечты сильнее. А наш Творец был Мечтателем и создал мир подобным Ему. Ни одной Тени не радостна мечта. Она ей как бельмо на глазу, как муха в ухе. Избавиться! Вывести! Иногда чья-то серость становилась такой сильной, что собиралась в клубок и налетала на самого яркого мечтателя, или сновидца, или фантазёра. И тот превращался в такую же скуку и обыденность. Но в золотой век, когда ещё недалеко было от создания, люди фантазировали и мечтали почём зря и теней было очень мало. Но чем дальше — тем мечтать становилось неудобнее. А кто-то и вовсе разучился».
Тут фонарь дрогнул и проводник умолк.
Они долго молчали в тишине. А ворота узорами поползли медленнее.
«Учитель…».
«Да?».
«Что было дальше?».
«Дальше, — он опустил фонарь и зелёный свет отразил бледное лицо. Тени заплясали под глазами и на подбородке. — Дальше всё пошло как и теперь. Нужно было чтобы кто-то…».
Девочка ждала и ждала.
«За этой дверью тысячи тысяч теней. И они появились не просто так».
«Но тогда что их породило? Учитель?»
— Кисонька.
— Что?
— То есть, о Великий.
— Да чего уж тебе?
— Я тут подумал…
— Хоть ты!
— И мне стало интересно…
— Говори уже.
— Вот…
— Да не тяни кота за хвост!
Оба призадумались.
— А почему ты не хочешь, чтобы Ксандер победил королеву? — Мист устроился тут же в прямоугольнике лунного света под окном и сложи ноги в позе лотоса. — Разве от этого всем не станет лучше?
Кот только скривился.
— Они её не победят.
— Даже если ты поможешь?
— А я что, я ничего. Мне моя шкура дорога. А эти самоубивцы, да пусть лезут куда хотят. Предводитель… Тоже мне! Ума как в орехе. В горошине. Тьфу!
— Кис.
— Ну?
— А чем так плоха королева?
На этот раз кот посмотрел в глаза мальчишке и увидел там себя.
— У неё есть двери.
— Разве это плохо?
