Лайон де Камп - Уважаемый варвар
— А почему бы не освободить и девушку? Она у них в плену.
— Хорошая мысль; чем больше людей тебе чем-то обязаны, тем лучше. А потом нам придется перерезать глотки этим негодяям, потому что не вечно же они спать будут. Порошка, который я им в пиво подсыпал, у меня было немного.
— Убивать спящих? Но это... это...
— Мальчишка, не вздумай впаривать мне эти дурацкие западные идейки рыцарства! Ты жить хочешь или умереть? А ведь эти мерзавцы поступают еще хуже: чтобы развлечься, они выкалывают людям глаза или выжигают половые органы. Хороший враг — мертвый враг!
— Так-то так... но ведь...
Пвана внезапно стал полностью видимым — во всей своей наготе: он снял шапку-невидимку. Керин буквально впился глазами в загадочный предмет. На вид это было что-то вроде шлема из тонких цепочек — наподобие кольчуги, но только цепочки тоньше и напоминало дамский кошелек или сумочку.
Пвана поднял с земли свой саронг и надел на себя. Скомкав шапку-невидимку, он спрятал ее в карман и злорадно усмехнулся:
— Ну смотри, сопляк, что я сейчас сделаю!
Для начала отшельник освободил от пут юную женщину. Они обменялись несколькими негромкими словами, а потом девушка, к ужасу Керина, подошла к ближайшему пирату, вытащила у него нож и принялась за дело — вместе с Пваной они ходили от одного злодея к другому, хватали их за волосы, оттягивали голову в сторону и твердой рукой перерезали ножом горло, после чего немедленно отступали назад, чтобы не запачкаться в мгновенно натекавшей луже крови.
— Вот так-то, голубчик, лучше будет, — своим обычным голосом произнес Пвана, перерезав горло последнему пирату и вытерев нож о набедренную повязку мертвеца. — А что в Салиморе слышно?
— Софи Димбакан умер, — ответила девушка, — и ему наследовал его брат Вуркай.
— Я это имя слышал, — сказал Керин. — Не тот ли это Вуркай, что сверг ранее царствовавшую династию? А правивший Софи был убит во время бунтов, начавшихся после падения его Великой башни? До меня доходили такие слухи.
— Так оно и есть, мастер Керин, — ответил Пвана. — Последний правитель был третьим из этого рода. А революция началась из-за того, что изгнанный новарский король по имени Форимар начал вмешиваться в наши дела. Поримар, а по-вашему Форимар — это как вы нашего правителя титулуете Софи, а мы называем Сохли. Мне кажется, что родом этот самый Форимар был из Кортолии. Несмотря на то, что землетрясения часто случаются в Салиморе, он уговорил Софи построить в Кватне высокую башню. При первом же сильном землетрясении башня рухнула.
Во время беспорядков, последовавших за этой катастрофой, первый Димбакан — он был морским капитаном — собрал группу приверженцев. Он объявил, что установит государственный строй по западному образцу, то есть республику, причем чиновников будет выбирать народ. Но, несмотря на свои намерения, он так никогда этого и не сделал. Вместо этого он объявил себя новым Софи, и его династия правила в Салиморе больше ста лет.
На мгновение Пвана замолчал, задумчиво пощипывая усы и поигрывая ножом. Потом он попросил:
— Керин, пошли-ка твоего духа-хранителя на корабль — нужно узнать, сколько там человек осталось.
— Белинка! — позвал Керин.
— Здесь, мастер Керин!
Керин передал эльфице просьбу Пваны, и голубой огонек, заплясав в воздухе, удалился по направлению к морю. Пока Пвана расспрашивал девушку о салиморских делах, Керин отыскал в зарослях свой меч.
Белинка вернулась и сообщила:
— Я обнаружила только одного человека — он спит на корме.
— Керин, — воскликнул Пвана, — эти болваны оставили одного часового. Если мы захватим корабль, ты сможешь довести его до Салимора?
— Если погода не переменится, я, надеюсь, управлюсь с судном — я ведь плавал на шлюпках и внимательно смотрел, что делали матросы Гувраки. Но если погода испортится, мне нужна будет команда побольше. А что касается навигации, так я знаю только, что Салимор находится на юго-востоке.
— Недурно, — произнес Пвана. — Собирай свои пожитки и пошли к твоей лодке.
— Ты хочешь вернуться в Кватну?
— Именно. Боги обязали меня просвещать народ. Для начала помоги-ка мне снять с этих жалких негодяев вещи, которые могут нам пригодиться или которые можно будет продать. Например, шляпа этого болвана избавит тебя от необходимости заимствовать мою.
— Но мы ведь не сможем унести все наши вещи, да еще и кучу добычи, — сказал Керин. — Лучше я пригоню лодку, пока ты обираешь мертвецов.
— А почему бы не воспользоваться шлюпкой пиратов?
— Она слишком большая, и одному мне с ней не справиться.
— Я с тобой пойду, — сказала девушка.
— Гм... — проворчал Пвана, — красотки вечно предпочитают молодых да зеленых пожилым и умудренным опытом. Ладно, идите. Надеюсь, ты будешь фехтовать ловчее, чем с капитаном Малго!
Керин с девушкой пошли вдоль берега, озаряемого серебряным светом заходящей луны. Небольшие полупрозрачные крабы разбегались у них из-под ног. Керин спросил:
— Извиняюсь, сударыня, а почему пираты называли тебя принцессой Ноджири?
— Да, называли, но этот титул немногого стоит. Я всего лишь дальняя родственница Софи. Вот его сестер и дочерей величают «высочествами». А ты кто, сударь?
Керин представился и добавил:
— Я не ожидал, что такая девушка, как ты, станет преспокойно резать людей... Неужели тебе не было противно?
— Может, и было бы, если бы они по-другому со мной обходились.
— Ты хочешь сказать, что они...
— Да-да, они насиловали меня до полусмерти и без счету. К счастью, я знаю хорошее противозачаточное заклятие. У меня все так болит, что от одной мысли о любви дурно делается.
— Бедняжка! — вздохнул Керин. — Со мной ты в безопасности.
— А кто этот другой — старик?
— Отшельник. Зовут его Пвана.
— Тот, что основал культ Баутонга, а потом исчез? Как же я не догадалась! Я много могу рассказать о том, что он в Кватне натворил...
— А вот и лодка. Помоги-ка мне спустить ее на воду, а потом запрыгивай.
Когда луна коснулась горизонта, лодка с «Яркой Рыбки» осторожно подошла к корме пиратского судна. Керин сидел на веслах, Пвана поместился на баке, а Ноджири — на корме. В лодке лежало множество добра, снятого с убитых пиратов, — мечи, кинжалы, кошельки, драгоценности и кое-какие дорогие одежды. Белинка запищала:
— Он спит, мастер Керин. Но будь осторожен! Неужели все мои доводы не остановят тебя? Впереди опасность!
— Не остановят, — пробормотал в ответ Керин. Он обернулся к Пвану, который сказал:
— Вперед, молодой человек! Если ты, конечно, не трусишь.
— Мне кажется, разумнее дождаться наступления полной темноты, — ответил Керин, подавляя в себе нараставший гнев. Сейчас ему понадобится все его хладнокровие, и нельзя позволить раздражению завладеть собой.
