Алсана Злолотце - Линия Между
- Ты сама-то поняла, что только что сделала? - прошипел ей на ухо Арлес, отбирая фляжку.
- А ты бы предпочел, чтобы я убила кого-нибудь? Кого? Тебя, Реяну, Дану, Крэйни? Выбирай, я все еще в настроении! И успокойся. Я знала, что там не вино.
- Но зачем?!
- Даже шэрх иногда хочет есть.
- Кто?
- Не важно. Народная таханская мудрость, - отмахнулась девушка, переключая внимание на проходившую мимо разносчицу. - Принеси мне вина.
Дальше события развивались именно так, как предполагал вампир. ЗА первой бутылкой последовала вторая, за второй третья... Таисс целенаправленно и методично напивалась, стараясь не смотреть никому в глаза и, особенно, не сталкиваться с Крэйни, усевшимся почти напротив. Идиот! Какого демона он лезет выяснять отношения именно сейчас?!
Когда закончились и вино, и общие темы, а сам ар-принц понял, что сейчас уснет прямо в кабинете старшего брата, пришла пора прощаться. Велен поднялся, вежливо расшаркиваясь с наследником, и пошатываясь направился к себе. Коридор был пуст, как и положено глубокой ночью, только пустые латные стражники хранили покой обитателей королевского крыла замка.
- На берег сой-йдем - напьем-мсь, друзья, и п-пусть простят нас-с лих-х-ие ветра, но... - маг напевал себе под нос гимн флибустьеров, запинаясь и фальшивя. - Как же холодно, демоны меня за уши!
Словно в ответ на это замечание, на нос володайца упала снежинка, потом вторая, третья, четвертая... Велемир обернулся, ища незакрытое окно, но снег усилился, пошел большими белыми хлопьями, скрывая все вокруг. Тишина и покой. И боль куда-то делась, то ли вином упилась и уснула, то ли замерзла.
Холодно. Глаза слипаются, а снег все падает, падает, ветер кружит его, поет ласковую колыбельную... Спи, северная звездочка, пока спит твоя боль, пока спит твое сердце...
Мир затянуло белесой пеленой, снег нежно толкнул в грудь, опрокидывая. Пушистая перина сугроба приняла, укутала...
- Спой, Крэйни! - Реяна отодвинула от себя тарелку и откинулась на спинку стула. Вампир с беспокойством взглянул на ведьму, но той было все равно. Эефри взял протянутую ему гитару.
- О чем хочешь, Янка?
- О зиме. Скоро снег выпадет, я по нему уже скучаю.
- О зиме, так о зиме, - кивнул менестрель, зажимая струны. - Слушайте.
Увела, заморочила метель,
Закружила кольцом семи петель,
Тихо пела, баюкала: "Приляг,
На что сдался тебе последний шаг?"
Поднимайся! Велемир сжал зубы, пытаясь встать на ноги. Снег навалился, потянул вниз... Поднимайся! В конце концов, ты ведь еще не посмотрел в глаза своей любви, не спросил ее, не услышал ответа! И пусть она скажет, что ты больше не нужен ей, пусть оттолкнет, но ты должен узнать этот ответ раз и навсегда. Поднимайся!
Ветер пел все и пел все в унисон,
Нагонял, нагонял последний сон,
Как однажды тайком в ночном лесу
С материнских ладоней пил росу.
Холод уже не чувствовался, тело, кажется, ступило за грань, где ощущения не имеют никакого значения. Вьюга вокруг танцевала сумасшедшую асахану, снег летел в лицо, уже не тая на щеках. Поднимайся, пожалуйста...
А метель...
Расстелила перину серебра,
Пеленала и кутала меня,
Обещала, целуя кожу ног:
"Ты со мною не будешь одинок.
Белая занавесь заволокла потолок, ставший вдруг небом. Велен с трудом открыл глаза. Он понимал, что замерзает, но ничего не мог и не хотел с этим поделать. Боль уходила, растворялась в снежной круговерти, наконец-то оставляла мага в покое. И за этот покой он был готов отдать почти все...
Про меня люди всяко говорят,
Ты не верь..." А сама отводит взгляд.
Надарила снегов - не унесу
К материнским ладоням пить росу...
Снежинки нежно целовали лицо, навевая сладкие воспоминания о длинных степных ночах, тягучих, жарких...
Увела, заморочила метель...
Жаль только, что она так и не узнает, что он все еще...
Увела... Заморочила...
Последний аккорд еще не затих, когда рядом с Арлесом упала на пол пустая бутылка, разлетелась на кусочки. Вампир испуганно повернул голову и успел заметить, как Таисс протянула руку к левому плечу. Но даже не это заставило клыкастого вскочить на ноги: взгляд ведьмы был трезв, как слеза младенца.
- Herge'lle vudo, thas'sa! Rono ter Vel as'to mea ten murro! - холодно процедила она сквозь зубы, поднимаясь. - Mea, Tai'sha Gerrene Kano, curun'ti ten: te nesto rassa.
Со зрачками девушки творилось что-то невероятное. Они становились все глубже, темнее, и сквозь этот огонь Хаоса проступала витиеватая руна. В общем, страх и паника. Хозяин трактира, случайно оказавшийся на линии дриадского взгляда, застыл на месте, не смея даже вздохнуть.
А Таисс рывком выбросила себя из-за стола и в три прыжка оказалась за дверью, где зло выл ветер и бил по окнам остервеневший дождь.
- Что она говорила? - тихо спросила Реяна, поднимая голову.
- Я не все понял, это был Истинный, - так же тихо ответил вампир, стряхивая с себя непонятное оцепенение и хватая со скамьи две куртки. - Не знаю, Крэйни, что ты натворил, но если Таисс вспомнила Истинный, то дело плохо! Нам нужно ее найти!
Мир лопнул, расползаясь по шву, что-то взорвалось, залило серебряным светом уже привычную пустоту. Хмель выветрился из головы за удар сердца, а рука сама потянулась к оружию. Вокруг завертелась стремительно белеющая вьюга, но Таисс еще успела подумать, что нужно уйти от сидящих в трактире людей, чтобы не покалечить неудачливых.
А потом все мысли показались ненужным бредом.
Снег жалил, хлестал по лицу, валил с ног, набивался в горло, а в центре обезумевшей бури стояла, склонившись, высокая, немного нескладная фигура. Не Муирэ - она появляется куда торжественнее, не Унна - ее Таисс запомнила один раз и навсегда, не Зимняя богиня - ее время еще не пришло...
Впрочем, девушке было совершенно наплевать на то, как зовут пока еще живую тварь. Все равно она очень скоро умрет, потому что в лежащем на снегу человеке Таисс с ужасом узнала своего бывшего Хранителя. Не морок, не призрак...
- Пошла вон, тварь! Тронешь Вэла - и я тебя убью!
Женщина зашипела, разгибаясь. Удивлена, да?
- Я, Рысь Темное Пламя, предупреждаю тебя: ты не имеешь права, - голос не обещал ничего хорошего, а растущий в ладони Хлыст Ахея - тем более.
Дылда перешла на возмущенный сип, протянула к бессознательному магу руку, но огонь полоснул по костлявому запястью, заставляя прекратить всяческие поползновения. В несколько прыжков Таисс преодолела разделяющее их расстояние, встала между женщиной и ее жертвой, отсекая тварь высокой стеной огня.
