Алексей Игнатушин - Железная скорлупа
Фрейлина осторожно развернула ткань, глаза ее округлились, щеки украсил легкий румянец.
Она завернула лютню, двинула кобылку вслед рыцарю. На губах девушки играла смущенная улыбка.
Часть вторая
Глава первая
Лес накрыло сыростью, деревья стояли в холодном поту, роняя со скрюченных ветвей мутные капли. Под копытами проминалось полотно тумана, а дыхание в холодном воздухе густо паровало. Звенящую тишину иногда нарушал скрип, перестук обломанной ветви, хриплые карки.
— Не пойму, сэр Инконню, почему оруженосец струсил и остался? И почему вы не покарали предателя?
Рыцарь тяжело вздохнул. Хелия три дня без умолку судачила о Гарете, клеймя его позором.
— Леди Хелия, он отринул рыцарское служение, найдя более важное… подходящее, — повторил рыцарь устало. Передернул плечами — холод с каждым днем становился наглее.
— Что именно, сэр Инконню? — усмехнулась фрейлина. — Он же бредил рыцарством. Я не хотела говорить, но к вам он относился пренебрежительно, считая себя более достойным высокого звания.
— Знаю, леди, — ответил рыцарь тоскливо. — Но в деревне он нашел беззаботную жизнь, сладости плоти, — Инконню осекся.
Хелия взглянула на него подозрительно:
— Разве жизнь без забот лучше рыцарства?
Инконню едва не дернул поводья — развернуть жеребца в сторону деревни.
— Конечно, нет, леди, — сказал он грустно, — но куда заманчивей.
Фрейлина замолчала.
Маленький отряд двигался в хмурой тишине, вьючная лошадка тяжко вздыхала.
Тропу загородил трухлявый ствол: Инконню спешился, коснулся коры, пальцы ушли в нее будто в мягкую глину.
— Пожалуй, препятствие несерьезное, — пробормотал рыцарь.
Фрейлина одобрительно смотрела, как он рвал ладонями сгнившую плоть дерева. Инконню сделал прореху, небрежно стряхнул с супервеста труху и повернулся к фрейлине.
Девушка окрысилась за его внимательный взгляд:
— Что такое, сэр Инконню? Вас обуревают низменные желания?
Рыцарь оторвался от созерцания юной прелестницы в нарядной одежде: ее локоны непокорно выбились из-под шапочки. Странно, по ночам преследовали красотки из деревни, воспоминания сводили с ума, но при виде Хелии он неизменно восторгался, и грязь плотского желания не возникала.
— Леди Хелия, вы сегодня очаровательно выглядите.
Фрейлина открыла рот, в гиацинтовых глазах отразилось изумление, но характер взял свое.
— Сегодня очаровательно, сэр Инконню? А вчера, выходит, смотреть нельзя было без содроганий?
— Вы всегда прекрасны, голова кружится от вашей красоты. Не устаю восхищаться вашей изумительной грацией, драгоценным шелком волос, сердце замирает при виде кладезя женских добродетелей, коим вы, несомненно, являетесь. А когда вы изволили исполнить балладу, я понял, что голос ваш прекрасней песни архангела.
В раскрытый рот фрейлины без труда влетела бы стая ворон. В глазах мелькнуло сомнение: не подменили ли спутника ночью? Щечки ее заалели.
— Благодарю, сэр Инконню, — сказала она с хрипотцой. — Еще раз спасибо за лютню.
— Да-да, — закивал рыцарь.
Он неловко топтался подле коня. Вьючная лошадка тоскливо фыркнула. Инконню спохватился — молочный жеребец всхрапнул, принимая на спину седока.
Кони вышли на обширную поляну, заваленную бурой листвой. Блеснуло водное зеркало, рядом с ручьем большой горб земли, хранимый лысой стражей кустарника.
— Как здесь хорошо, — сказала фрейлина устало. — Прекрасное место, не находите, сэр Инконню?
— Как скажете, леди Хелия.
Рыцарь настороженно осмотрел поляну, особое внимание обратил на холм, вернее, на темный зев норы у подножия. Придержал коня, а девушка проехала мимо, беззаботно щебеча:
— Обожаю сидеть при свете костра подле воды. Сегодня исполню самую романтическую балладу, какую знаю.
— Великолепно, леди Хелия, — бросил рыцарь равнодушно.
Фрейлина покосилась на него с удивлением:
— Вам что-то здесь не нравится, сэр Инконню?
— Может, не стоит останавливаться рядом с холмом?
Хелия окинула поляну взглядом.
— А где прикажете останавливаться? Уже темнеет. Хотите продолжить путь, сэр Инконню?
— Н-нет.
— Лучшее место у холма, — продолжала фрейлина безапелляционно, — он защитит от ветра. Сэр Инконню, я останусь здесь, решено!
— Хорошо, леди Хелия, — ответил рыцарь раздраженно.
Доехали до ручья. Рыцарь помог фрейлине спешиться, и девушка метнулась к воде. Инконню вгляделся в прозрачную гладь, опасности не усмотрел и занялся конями, сетуя на отсутствие Гарета.
«Мог и я остаться в деревне, — подумал с горечью. — Сейчас бы сидел в тепле, пил вино, глазел на стройных девушек».
— Что вздыхаете, сэр? — спросила фрейлина лукаво. — Сердечная истома?
— Не совсем, — буркнул рыцарь, сваливая седло наземь.
— А-а, — протянула девушка разочарованно. — После комплиментов я уж подумала… — оборвала многозначительно.
Инконню бросил наземь второе седло. Вьючная лошадка приветила подошедшего рыцаря радостным фырком.
— Сказать по правде, леди Хелия, — сказал раздраженно, — иногда я убежден, что нахожусь в шаге от любви к вам.
— Гм…
Фрейлина отвернулась, скрывая красные щеки. Инконню сначала испугался собственных слов, но потом понял, что девушка не знает поговорки: «От любви до ненависти один шаг».
Поклажу он сгрудил на земле, копье положил поверх и стреножил коней. Животные добрались до ручья, и фрейлина брезгливо отдернула пальчики от воды.
Рыцарь привесил к мордам напившихся коней торбы с овсом.
— Разжигайте костер, сэр Инконню, — сказала девушка.
— Разумеется, леди, — ответил рыцарь, помрачнев при мысли, что придется собирать мокрый хворост, корпеть над огнем.
Также он внимательно следил за девушкой, а она, как будто назло ему, подошла к подножию холма.
— Ой!
Рыцарь мигом оказался рядом, закрыл девушку спиной, обнажил меч.
— Отойдите, сэр Инконню, — сказала леди раздраженно. — Кажется, я нашла место для ночлега.
Изящным пальчиком указала на кусты, за которыми зияла черная дыра.
— Не лучшее место, леди, — сказал рыцарь. — Господь знает, какая тварь вырыла эту нору и живет в ней?
По прекрасному личику фрейлины прошла рябь досады.
— Перестаньте! Видно, что нора заброшена. Решено, решено, — она зло хлопнула в ладоши, — я ночую здесь, а вы можете свернуться калачиком у входа.
Рыцарь сказал глухо:
— Но внутри норы костра не разожжешь, а вы любите посиделки.
