Pol Neman - Ангелы врать не могут
Неля листала документы и постепенно картина давних трагедий разворачивалась перед ней. Мелькали знакомые моменты, знакомые слова и даже знакомые жесты. Но потом картина менялась и за всем этим становился виден, жестокий и хладнокровный сценарист. Он с лёгкостью сбрасывал человеческие жизни, со своих подмостков, дабы освободить место для других актёров. И Неля знала, какую пьесу он хочет поставить…теперь знала, потому что сыграла в ней не последнюю роль.
Боль. Жгучая и холодная жгла сердце. Терять любовь обидно, но ещё обиднее узнать, что всё это время, тебя обманывали. Тобой манипулировали и играли, с куклой. Неля даже не знала, от чего ей теперь больнее, от пережитой утраты, или от того, что у неё украли любовь. И украл ни кто-нибудь, а тот, кого она любила. Она заплакала, сперва тихо, а потом всё громче и сильнее. Документы вскользнули из её ослабевших рук и рассыпались по полу, у её ног. Боль рвалась из измученного сердца Нели, наружу, ища выход в слезах и крике. Она завыла как раненый зверь, чующий свою скорую гибель. Но и в этом ей было отказано. Она не могла даже умереть и это, тоже жгло её душу.
Сильные руки подхватили её, и стали её баюкать, тихо что-то напевая. Ушла боль. Спокойствие и нежность разлились по её телу. Заплаканные глаза закрылись сами собой. Умиротворение. Такое желанное и долгожданное, приняло её в свои объятья. Неля уснула.
— Она, что теперь навсегда останется такой? — сквозь сон раздался удивлённый голос Ани.
— Почему? — удивился Савл — Вовсе нет. Вырастет как все, я вернул её только на восемь лет назад.
— Вот чудеса, я всё ещё не могу поверить, в то, что ты о себе рассказал. Это же надо, ты — ангел!
— Всяко бывает — философски заметил Савл — Но мне кажется, мы её разбудили.
Неля открыла глаза. На её удивление, все предметы в комнате были не размытыми, как всегда, а чёткими. Она лежала в своей кровати, а рядом, в креслах сидели Савл и Аня. Неля прислушалась к своим ощущениям. Сердце больше не болело, хотя полного душевного спокойствия всё ещё не было. Комната несколько преобразилась, или это из-за чёткости предметов? И почему она так хорошо всё видит?
— Я восстановил твоё зрение до стандартного уровня — пояснил Савл, прочтя её мысли.
— Нелька, как я рада, что ты проснулась, мне тебе столько всего порассказать нужно — радостно воскликнула Аня.
Согласна, у меня к тебе тоже куча вопросов, подумала Неля. Тело было лёгким, почти невесомым. Но, памятую недавнюю слабость, Неля села осторожно. Аня подсела к ней на кровать, но казалась какой-то не естественно большой, словно она загадочным образом выросла. Но и Савл тоже казался больше. Неужели это всё из-за зрения?
— Ты проспала месяц в летаргическом сне. За этот месяц ты помолодела на восемь лет, так что физически тебе сейчас всего семь. Это не значит, что твоя жизнь сократилась, скорее, отмоталась назад. Мне пришлось это сделать, так как повреждения, полученные твоей душой, были столь значительны, что грозили полным распадом личности. К тому же, это начало отражаться и на твоём теле. То к чему это могло привести, тебя бы не порадовало. Думаю, о проказе ты слышала, так вот это детский лепет по сравнению с тем, что тебе грозило. Так что проще было отмотать время твоей жизни назад. Это не спасёт тебя от воспоминаний, и весь твой жизненный опыт останется с тобой. Просто ты снова переживёшь некоторые года своей жизни — пояснил Савл.
— Ты теперь такая класненькая девчушка — радостно взвизгнула Аня.
Неля в этом ничего особо радостного не видела. Снова оказаться маленькой девочкой, едва только став взрослой, на это согласится только полный дурак. Вот только опять, её желания ни кто не спрашивал.
— Я распоряжусь на счёт еды — сказал Савл, выходя из комнаты.
Неля встала и, подойдя к зеркалу, оглядела себя. От неплохой девичьей фигуры не осталось и следа. Из зеркала на неё смотрела девчушка лет семи. Именно такой она видела себя на своих фотографиях…или нет? Что-то в её облике слегка изменилось. Неля подошла к полке и не смогла дотянуться. Подошла Аня и спокойно взяла указанный Нелей альбом. Раскрыла. Так и есть. Вот они её фотографии, когда ей было семь. Похоже, но и есть различия. Сходство, бесспорно, есть, но не более чем у двух сестёр. Савл не сказал всего, он вернул её в семилетний возраст, но и внёс кое какие изменения.
— Уже перед зеркалом крутишься? — раздался его голос от двери.
Неля пискнула и, застыдившись, повернулась к нему спиной. Она ведь так и была, в чём мать родила. Аня пришла подруге не помощь, укрыв её пледом.
— Бога ради, только не надо думать, что меня можно смутить женской наготой. Я её за свою жизнь столько и такой нагляделся, что вам даже и подумать страшно — смеясь, сказал Савл — А тем более, ты теперь на моём попечении, так что избавляйся дорогуша, от ложных комплексов.
Неля пробормотала нечто обидное и непонятное. Савл рассмеялся.
— Ты ведь хотела узнать, почему ты отличаешься от самой себя, какой ты была? — спросил он.
Неля, закутанная в плед, как в саронг, кивнула головой и забралась на кровать.
— Всё просто. Тело, зеркало души. Если человек добрый и жизнерадостный, то и выглядеть он будет молодо и красиво, если человек злой и характер у него сварливый, то выглядеть он будет неприглядно и уродливо. Я не вернул тебя назад во времени, я только омолодил твоё тело и исцелил душу, а значит, всё это отразилось на твоём новом теле.
Неля с пониманием кивнула.
— Но, как мне теперь в таком виде ходить в школу? — задала она резонный вопрос.
— Есть два варианта на выбор. Первый, можешь учиться на дому и, сдав экзамены, окончить школу и идти учиться дальше, а можешь ходить как есть. Любой из вариантов я тебе с лёгкостью устрою — ответил Савл.
Он это может. Но было ещё пара невыясненных вопросов, на которые Неля, сперва хотела получить ответ.
— Где я буду жить?
— Я уже сказал, но повторюсь. Пока ты не станешь самостоятельной, ты на моём попечении, а значит, жить будешь в этом доме. Меня он вполне устраивает. Когда подрастёшь и выучишься, ты будешь вольна устраивать жизнь по своему усмотрению.
— Нелька, ты представляешь, он вытурил меня из моих комнат, а меня заставил вернуться назад домой — обиженно встряла Аня.
Савл спокойно посмотрел на Аню.
— Кажется, я ясно разъяснил тебе, то ты наименее пострадавшая из всех в этой истории. У тебя своя судьба, у Нели своя. Так что я не вижу причин, почему ты не можешь жить у своих родителей — слегка раздражённо сказал Савл.
Аня надула губки и сделала вид, что обиделась. Нельзя сказать, что решение Савла было несправедливым, родители Ани не зажимали её, как зажимали родители, Нелю. Но и понять свою подругу она тоже могла. Съехать из такого особняка с бассейном и садом, в тесную комнату, захочет далеко не каждый. Но Савл не Митя и подходит к жизни с совсем другими мерками. Более реальными и можно сказать, прагматичными. Ладно, не она теперь здесь хозяйка, надо продолжать расставлять точки над i.
