Александр Гуров - Ученик некроманта. Мир без боли
– Скорее злую, – уточнил вампир.
– Спасибо, – не обращая на слова Батури внимания, Энин поспешила в указанном направлении. Анэт к этому времени уже заканчивала собирать еду в дорожные мешки.
– В деревне есть «чистые» дома, без заразы? – подумав, поинтересовался Клавдий.
– Увы, но нет, – развела руками деревенская ведьма.
– А в округе есть другие деревни?
– Тех, которые выстояли против чумы, нет. Иначе я бы уже давно отдала им ребенка.
– Они бы его сожгли как ведьмацкого ублюдка, – непринужденно заметил Батури.
– Побоялись бы, – не согласилась Виера.
– Неважно, – отмахнулся Батури, не желая спорить. Заметил вернувшуюся из погреба Энин и решил далее не задерживаться в доме ведьмы. – Спасибо за гостеприимство, Виера, мы уходит.
– Куда держите путь? – хозяйка не спешила отпускать гостей.
– Не твое дело, – не стал откровенничать Батури.
– Можешь не говорить. Это всего лишь любопытство, – непринужденно ответила Виера и закашлялась. Кашель перешел в приступ. Тяжело душа, с трудом хватая воздух и тут же выталкивая его из легких вместе с кровью, она упала на пол. С каждым вздохом, спина ее судорожно поднималась и опускалась, Виера напрасно прикрывала рот ладонью. Деревянные доски, которыми была застлана землянка, окрасились в красный от крови. – Идите, – выдавила она сквозь кашель. – Здесь вам нечего делать.
– Быстро! – скомандовал Батури и девушки трусцой, косо глядя на валявшуюся на полу женщину, поспешили убраться вон из дома. Оказавшись снаружи, несколько мгновений стояли, переводя дух, но не стали задерживаться в зараженной деревне и, похватав провизию, засеменили в сторону леса. Вскоре к ним присоединился Батури и долгий путь продолжился.
* * *
– Бедная женщина, – припомнила Анэт, когда над редким лесом, жалким подобием, оставшимся от Великого Эруна, стали медленно сгущались сумерки. – И ребеночка жалко, что же с ним теперь будет?
– Как сказала ведьма: «То же, что и с остальными», – процитировал Батури. – Он умрет, но не от чумы, а от голода.
– Почему она не отдала его нам? – удивилась Анэт.
– Вампиру, некромантке и одержимой? – язвительно уточнил Батури и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Я бы тысячу раз подумал, что лучше: жизнь в такой компании или смерть? И выбрал, скорее всего, второе.
Анэт хотела возразить, сказать, что не чувствует в себе влияние чужеродной силы, но смолчала, боясь накликать беду. Энин прикусила язык, так и не выдавив из себя проклятий в адрес вампира – он был прав.
Над временным лагерем, разбитым меж двумя деревьями под негреющим солнцем, растянулась пелена молчания. Все погрузились в мысли и каждый проклинал свою судьбу, каждый, кроме Батури. Он думал совсем о другом, о ребенке, что остался в мертвом селении, о ведьме, жить которой осталось недолго, о том, что будет дальше, когда его миссия будет окончена и он выпроводит живых за границу «купола». Не давали покоя и слова ведьмы. Каэль ведет охоту и, видимо, приобрела она широкий размах, если даже деревенским колдуньям известно об этом поиске. А ведь сейчас, когда он не может обратиться в кожана и за день оказаться уже в другом конце Хельхейма, когда он привязан клятвой к двум живым и обязан тащиться в их темпе, выследить его не составит труда. Надо было что-то решать, попытаться как-то обезопасить себя, защититься. Но мысли вновь возвращались к ребенку, тихо спящему за непроницаемой для магии вуалью. Что будет с этим маленьким чудом и почему ведьма, столь тщательно беспокоясь о его безопасности, так беспечно отнеслась к грядущей смерти?
– Клавдий, а ты барон? – невпопад спросила Энин, вырывая Батури из пелены гнетущих мыслей.
– Откуда к тебе на ум пришли такие глупые мысли? – вопросом ответил вампир.
– Та женщина, она назвала тебя Савильеном де Медичи, – вмешалась Энин. – Так ты вправду барон?
– Граф, – усмехнулся Клавдий и, помрачнев, сухо отрекомендовался: – Единственный наследник лорда Фригоя, потомственный хранитель седьмой королевской печати, высший советник Малого Ордена, генерал восточного гарнизона Стигии.
– И вампир, – стеклянным взглядом наблюдая за графом, отчеканила Энин.
– И Высший вампир, – согласился Батури.
– Как ты им стал? – спросила Энин и ее мутный взор просветлел, запылал интересом. Клавдий не нашел в себе сил, чтобы отказать, тем более ему так давно хотелось скинуть с себя тяжесть воспоминаний, что он не выдержал и заговорил:
– Я был им с детства. Да, такого не бывает, ведь вампиры бесплодны, за исключением тех, кто достиг голконды, вампирского рая. Мой отец его достиг, один из немногих, кому хватило для этого сил и везения. Но сын его родился человеком. Мальчик был человеком, рос подвижным и жизнерадостным, единственное, что его беспокоило – ужасные сны. Он не догадывался, из-за чего приходят эти кошмары и не знал, как от них избавиться. Не понимал он и того, почему две ранки, две маленькие точки на его запястьях никогда не заживают? А позже перестал обращать на них внимания, привык к кошмарам и продолжал жить своей безмятежной и непринужденной жизнью. Его не заботило, почему в огромном замке нет прислуги, он думал, что так живут все лорды, что это нормально. В ярком свете беззаботной жизни, мальчик даже не задумывался, кто готовит пищу, убирает в комнатах и ведет другое хозяйство. Отец любил своего сына, ни к чему не принуждал, обучал его магии и владению оружием, рассказывал, сидя у камина, сказки и стародавние былины, вместе они ходили на охоту и учились стрелять из лука. Клавдий был доволен своей жизнью и ни о чем не задумывался. И было так до двадцатипятилетия. Тогда в отцовском замке появилась девушка, которая тут же украла сердце юноши и отняла у него покой. Была она красива, как богиня из мифических рассказов, вокруг нее сиял свет доброты и понимания, любви и непринужденности. Не было никого и ничего, что могло бы сравниться с этой богиней. Но отец сделал из нее любовницу, пастельную угодницу для своего ненасытного нрава. Хрупкая идиллия раскололась. А когда однажды отец застал своего сына в постели наложницы, для юного Клавдия открылась страшная тайна своего происхождения. В тот день от ярости и жажды крови у него впервые прорезались клыки и он узнал о своей вампирской сущности, о том, что отец на обедах поил его людской кровью, а уроками магии приближал сына к посвящению в Высшие. Была битва и в живых, если это подобие можно назвать жизнью, остался только один. Он перед тобой.
– Это… – Анэт беззвучно шевелила губами, пытаясь подобрать слова, но не находила их. – Это ужасная история…
