Ирина Михайлюк - Заповеди Леси
— Дима сказал, что ваша компания тут не бывает. Так что тебе нужно?
— Ну, во-первых, я иногда здесь бываю, во-вторых, я искал тебя, в-третьих, мы вроде как друзья, — привёл он последний довод. Я нахмурилась.
Мне хотелось сказать ему, что дружбы между нами не было и быть не мо-жет.
— И зачем же ты искал меня?
— Во-первых, я хотел тебя увидеть, во-вторых, наша встреча отменилась, и я пришёл назначить новую.
— Ммм, — только и сумела произнести я.
Он пальцами коснулся моей шеи, очертил линию сонной артерии. Я не от-странилась, не закричала, лишь наслаждалась странными ощущениями. Они рож-дались внутри меня и создавали мир, полный запахов, вкусов, желаний, прикос-новений.
Эрик склонился надо мной, и я в полной мере ощутила его близость.
Наши дыхания смешались, и я пьянела от незнакомых прежде чувств. Я желала коснуться Эрика: его кожи, волос, губ. Но остатки здравого смысла не по-зволяли мне этого сделать. По всем законам логики я должна была бы оттолкнуть его, а ещё лучше накричать, но вся моя строптивость испарилась.
Мою волю отобрали, меня сломили. Мелькнула мысль, что Эрик сделал со мной что-то. Но вот что именно?
Между нашими лицами осталось расстояние в несколько миллиметров. Я закрыла глаза, предвкушая прикосновение.
— Так-то лучше, — прошептал Эрик. И его шёпот прокрался мне глубоко под кожу.
И спустя мгновение я поняла, что Эрик отстранился. К злости примеша-лось разочарование. Я распахнула глаза.
Мои щеки залила предательская краска, стоило только вспомнить о своих желаниях. Я бросила на Эрика презрительный взгляд и поднялась на ноги.
Всё прошло: я могла говорить, язвить, кричать. Эрик не был властен над моими мыслями. Я должна была разрешить эту загадку, пока не стало слишком поздно.
— Думаю, нам лучше сразу же всё уяснить, — я посмотрела на Эрика, — если тебе, что-то нужно от меня, то говори сразу. Твои игры бесполезны и совсем меня не впечатляют. Ты только тратишь моё и своё время.
— Не мне беспокоиться о времени, — он ухмыльнулся и весело взглянул на меня, — а что хочешь, чтобы я играл по-другому? Только тебе это вряд ли понра-вится, — на его лице появилось почти мечтательное выражение.
Неожиданно его пальцы крепко обхватили моё запястье. Одно молниенос-ное движение, я даже не заметила его. Не мне тягаться с нечистью.
— Ты такая хрупкая, Злата, от того играть с тобой в двойне интереснее…
— Что здесь происходит? — никогда прежде я не была настолько сильно рада видеть Диму.
Однако появление нового лица не заставило Эрика отпустить меня. Ему нравилось видеть злость и ненависть других, мне казалось, что этими чувствами он компенсировал недостаток доброты, любви, нежности. Где-то глубоко внутри Эрика по-прежнему жил человек, стремившийся к чему-то большому. А потом этот человек неожиданно лишился всего, и все прежние стремления обратились в ненависть. Чужая боль, чужое унижение стали доставлять радость.
Я понимала и не понимала этого, чувствовала жалость и презрение одно-временно.
— Я думал вы тут не ошиваетесь, — в голосе Димы сквозила ненависть. Он всегда держал свои чувства под контролем, но броня лопнула. И то, что копилось годами, вылезло наружу.
Но Эрик ни как на это не отреагировал. Его голос по-прежнему был спо-коен, и глаза ничего не выражали:
— Чего не сделаешь, ради тебя, Злата, — он подмигнул мне, а затем под-нялся на ноги и как бы невзначай коснулся моей спины. Я дёрнулась в сторону в попытке избежать прикосновения.
— Убери от неё свои грязные лапы!
Казалось, ещё немного и Дима бросится на Эрика. Этого я допустить не могла. Я не могла допустить гибели моего друга от руки нечисти.
— Прекратите это! — я встала между Димой и Эриком.
Если бы Эрик решил напасть, то я не стала бы серьёзной помехой. Но он не нападал, он вёл себя совсем как человек. В нём не было хищности, что присутст-вует в вампирах, и дикости, что бывает у оборотней. Он был другим. Его присут-ствие не влияло на мой щит. Если бы не тот случай в саду, то я бы никогда не уз-нала, кто Эрик на самом деле.
Он снился мне, мы должны были встретиться. Но вот для чего? Для чего я видела его глаза в своих снах? Для чего я становилась им?
— Дима, мы с Эриком просто разговариваем. Мы друзья… — смех парня прервал меня.
— Друзья? У него нет друзей. Он использует тебя! — Дима перестал сме-яться. — Лучше держись от него подальше, Злата, а то потом тебе уже ничто не поможет…
— Хватит! — Эрик отодвинул меня в сторону. — Ты говоришь вещи, которые тебе нельзя говорить. Или мне нужно сказать старейшинам, что ты нарушаешь закон, смеешь перечить мне, смеешь перечить нам.
Дима сразу же сник, лишь в его глазах горел вызов. Эрику не нужно было применять силу, чтобы усмирить кого-то. Ему просто нужно было напомнить чу-жое место.
— Я уйду, но только сегодня, — он снова переключил своё внимание на меня, — до скорой встречи, Златослава.
Эрик ушёл, а мы с Димой остались один на один. Я была зла. Ведь Дима наверняка знал о сущности Эрика и так нагло провоцировал его, словно ему жить надоело.
Если бы Эрик вышел из себя, то мы все могли пострадать. Рома… Его ги-бели я допустить не могла.
— Какая муха тебя укусила! Ты что ненормальный?!
— Он опасен, пойми ты это, наконец!
— И чем он опасен? Может, объяснишь уже, наконец?! — и вот я задала глав-ный вопрос. Вопрос, который меня мучил долгие дни.
— Я не могу тебе сказать. Но ему нельзя верить. Я беспокоюсь о тебе, пойми, — он протянул ко мне руку, но я отступила на шаг назад. Я всегда избегала чужих прикосновений. И в это раз сработали мои инстинкты. Мне показалось, что Дима обиделся.
Я хотела одиночества. Мне нужно было о многом подумать.
— Я могу сама за себя постоять, если что. И Эрик спас мне жизнь. И я бла-годарна ему, — я сама не ожидала, что скажу ему об этом.
— Что он сделал?
— Спас меня. Больше я ничего не могу тебе сказать, — я скопировала тон Димы.
— Надо собрать сухих веток в лесу, — Рома подбежал к нам. Я облегчёно вздохнула. Не хотелось оставаться с Димой наедине.
— Я этим займусь, — я не стала дожидаться чьего-либо разрешения и напра-вилась в лес.
— Подожди, кто-нибудь пойдёт с тобой! — крикнул мне брат вслед.
— Я и сама справлюсь.
Мне вовсе не хотелось срывать зло на брате, но так уж получилось.
Рома вёл себя иногда так, словно я была инвалидом. Это избаловало меня, он всегда брал на себя всю работу.
Наконец-то я смогла насладиться одиночеством и свободой. Только крыльев мне не хватало, чтобы взмыть в небо. И никогда… никогда больше не возвращаться на землю.
