Беркем Атоми - Чиста пацанская сказка - 2
… Оба! — предчувствие толкнуло в бок и плеснуло за шиворот немного азота. — Э, Бугульма! А ну не зевай!.. Шелуша рачки под стук бьющегося на всю пивную сердца, Марат принял решение — надо метнуться. Конечно, Большой Дракон это вам не шнифты петухам замазывать, а выигрыш — далеко не столица; но и Чингисхан вроде как начинал с заваленного верблюжьим дерьмом аула.
Марат попытался разнять стариков, не на шутку сцепившихся по поводу механизма распределения компенсации — видимо, компромисс по предшествующим этапам нашелся. Куда там — сбиваясь на йоббиш, старики едва не рвали друг друга на части: мосье Бабель отстаивал принцип «один талес — одна доля», Цыперович же, являясь отцом семерых дочерей и недалеко от них ушедшего как-бы сына, отвергал сексизм и настаивал на «усмотрении раффината», так как недавно стал шамесом. Устав хватать собеседников за лапсердаки, Марат хлопнул себя по лбу и вполголоса произнес:
— Мосье, а вот есть тут маленький гешефтик за курренс ыксчейнч…
— Что такое, юноша? — тут же повернулись оба. — Желаете открыть позицию? Вы таки очень угадали — лучшего консалтинга в Атецце вам не получить, да. Все кросс-курсы наизусть, утренние! Из чего выходим?
— Вообще-то надо перевернуть Крылья в любой гелд. — замирая; вдруг и досюда уже дошло, пробормотал Марат.
— Э-э, юноша, а вы не тот случайно хулиган…
— Комиссия на ваше усмотрение. — быстро добавил Марат. — Но без этих всяких там.
— … Цыперович, пусть вас не тревожат этих глупостей, а? Где мы и где та Мусорсква, скажите мне? И потом, они там стали так много знать за себя, вы не находите? Не волнуйтесь, юноша, этих там всяких не будет…
— Пожалуй, вы правы, мосье Бабель, да. Молодой человек, покажите-ка… Да. Бабель, давайте уже работать. Молодой человек, вы еще здесь? Что вы дергаете себя за пипискен? Извозчика! Торгам полчаса осталось… И, кстати, есть предложение рассматривать здешний счет как некий… магарыч, вы согласны?
— Ифраим, слушайте. Сяньские тугрики в форвард на чечешскую марку, через орксийское дерево, хеджироваться по мягким надо эльфячьим Крылом, так? Надо открывать депозит на всю сделку, так? Таки мы его и откроем! Если сразу же снимем заявку на марку — депозит нам в конце торговой сессии возвращают. А вот чем — уже сами решим по ходу, комиссия там для участника торгов смешная…
Оказывается, девять Крыльев — вернее, почти девять, в гелде занимают полмешка и тянут на те же почти девять килограммов… Однако, моя налегке отбегался… — удовлетворенно думал Марат, закидывая желтый нал на извозчика. — … Все. С босоногим детством завязываем. Пора становиться приличным и хранить бабло на подвале… Получение на руки суммы, сравнимой с месячным доходом всего тонка Мяо, преобразило бывшего го-даня. Всю дорогу до станции на Хипишневском тракте он рассматривал дома — но не на предмет, как бы влезть да стырить чего лох послал, а с непривычно платонической точки зрения. Было чертовски дико понимать, что можешь зайти в любой — и приобрести его. И соседний, и тот, что напротив. Безо всякого хулиганства — за наличный рассчет. Он впервые заметил, что решки бывают не только сволочными или беспроблемными, а еще изящными и не очень; то же касалось перил и фонарей, отделки цоколя, ворот с калитками… Блин, он куда смотрел?! Да я бы этому мастеру сначала обе руки отдавил, а потом переделывать заставил. Не, у меня не так будет… Собственность — это кража, короче. Первую кражу собственность сработала неожиданно быстро — Марату пришлось отказаться от любимой скамьи на крыше и нюхать старческий бздех в салоне дилижанса, кривясь всю дорогу от несмолкающей бабьей тупорыльщины.
Как Малоорксия сменилась Ивжопой, было заметно лишь во время остановок — на станциях чистые сортиры; пьяные, толкнув, бормочут «пшишвините», да в открытую бродят непуганные пидарасы. На последней станции перед Орднунгией Марат толкнул одного у стойки бара:
— Э, пан Жопецкий, кокса-рыбу маем?
— Кокса? Пан пшентересуется кокаином? Та пушть пан пшденьги кажэ, мошет, и найдется.
— Я те щас «покажэ»! Стоит с парой чеков, а гонора как у оптовика гарлемского… И почему только кокаином, рыбы тоже надо. А ну дай, клавиши помажу… — пожулькав десну, Марат посоветовал потоньше молоть анальгин и долго торговался с пидором.
Наконец, пидор выскочил за дверь корчмы, и лишь к отправлению дилижанса привел парочку троллей, чье Вонючегорское происхождение было видно за версту в тумане.
— Ты рыба хатэл? — угрюмо поинтересовался тролль, коверкая слова на вонючий лад.
— Я хатэл. — передразнил тролля Марат и перешел на подзабытый троллинг. — Не ломай язык, брателла, беседуй нормально. Сам-то откуда?
— С Укус-Варана, а здесь неделю как наших сменил. — расцвел тролль, — Э, ты как язык знаешь, жил, да?
— Месяц назад гостил у Ку-Тагбаша на Основе, кунак мой. Знаешь его?
— Не знаю, слышал только — рыальный жыгыт. Ну, братела, ты рыбу-то будэшь брать?
— Канэш буду. Килуха?
— Погоди, щас.
Тролль расстегнул грипер с «порошкообразным веществом серо-коричневатого цвета» и скомандовал напарнику:
— Добей земляку.
— Адын минут. — Второй достал грипер поменьше и на глаз натрусил еще граммов с полста.
— Да сыпь все. — великодушно махнул лапой первый. — Че там, земляк же.
— Брат, у меня лавандоса-то хватит?
— Нэ грузись. Накинешь десятку, и хватыт. Мы сегодня этот мэшок уже адын раз продали! — простодушно оскалился тролль, рефлекторно поправляя кинжал на поясе.
О дивный новый мир! Ну где это видано, чтоб с тюком лавешника да солидным пакетом корявого — да через все границы, и никто не то что крутить, а даже ладошки не протянет? Завидно? То-то.
— Э, аллес кля, где тут у вас этот ублюдский дракон? — прорычал на отшатнувшегося пешехода странного вида попутчик, догнавший его на перевале.
— Ви имейт выбрат верный дорога, дракон есть там. — рыжий очкастый тойфель в коротких штанах ткнул альпенштоком куда-то вниз. — Ви иметь попытка… — тойфель замялся, шевеля бескровными губами, — «фалить этот питтараса»?
— Натюрлих. — мрачно подтвердил Марат. — Как догадался?
— Ви орксише киллер, а здесь есть только один работа для киллер — и за этот работа возьмется только орксиш. Все, кто имел попытка «зафалить питтараса», все были ваш братт. Черный одежда, такой же цепп, — тойфель поддел цепь с амулетами на Маратовой груди и снисходительно улыбнулся, — и соффсем нет прическа.
— А че, пробовали уже? Много?
— О, я-я. Питтарас не хотел, чтоб его «зафалить». Ни один орксише киллер не спрафлялся.
