Анатолий Дубровный - Драконы на каникулах
У дверей стояли две девушки, а перед ними — рыжая девочка. Она-то и возмущалась. Это были те трое, что прибыли с компанией амазонок, а потом неизвестно куда пропали на две недели.
— Листик, они первые начали! — Светленькая девушка в клетчатой юбке обличительно указала на молодых людей.
— Я маркиз… — опять заявил второй, продолжая протирать глаза, залитые подливкой от жаркого.
— Ай-яй-яй! — покачала головой пепельноволосая девушка, одна из тех двух, что пришли. — Как вам не стыдно! Целого маркиза по полу валять! А второй тоже маркиз? Или попроще будет?
— А что? Их сначала надо было на кусочки порезать? Так неудобно же — кусочками! — прыснула одна из смуглых остроухих девушек.
— А можно? — с надеждой спросила вторая смуглянка. Она ловко достала меч из наспинных ножен и со свистом покрутила его. — Я быстренько и аккуратненько! Только вот… на сколько кусочков его порезать?
— Мы вообще их не трогали! — возмутилась Киламина. — Они сами пришли и начали тут валяться. Вон почтенных посетителей лишили завтрака!
— Что же вы, господа? С виду вроде порядочные люди, а пришли в приличный ресторан и на полу здесь валяетесь, нехорошо! Благородные люди так не поступают! — укоризненно сказала пепельноволосая девушка, обращаясь к двум пострадавшим и остальным четырем пока еще чистым дворянам. Ее подруга, пришедшая вместе с ней, захихикала, а девочка влезла с замечанием:
— Ага! Приличные люди, прежде чем на полу валяться, угостили бы остальных! Мороженым! Вот!
— Это еще зачем? — подняла брови пепельноволосая.
— А чтобы не так грустно было смотреть на это жалкое зрелище, — ответила девочка, показав на безымянного маркиза, который уже оттерся от соуса. Потом ткнула пальцем во второго. Тот уже пришел в себя и пытался подняться.
— Ли! Пальцем тыкать некрасиво! — сделала девочке замечание девушка с пшеничными волосами.
— Но, Мил, у меня же нет вилки! — развела руками девочка. Девушки снова прыснули, а Листик повторила: — Очень жалкое зрелище!
— Действительно, жалкое. Да, Листик, пожалуй, ты права. Только не все любят мороженое, — задумчиво кивнула пепельноволосая и добавила, обращаясь к Гэрри Трауту: — Почтенный хозяин, налейте-ка всем темного эля за мой счет. Надо как-то скрасить это душераздирающее зрелище. Нет, нет! Этим не наливайте. А то они, если снова по полу кататься начнут, расплескают! — под общий смех закончила пепельноволосая.
Немногочисленные посетители, даже те, кто до сих пор с осуждением смотрели на девушек, одобрительно загомонили. А пепельноволосая повернулась к тем людям, чей завтрак маркиз размазал по полу, и пригласила:
— Джентльмены, поскольку эти благородные господа не желают проявить присущее им благородство и компенсировать вам испорченный завтрак, прошу вас присоединиться к нам.
— Ага, может, они недостаточно благородные? — поинтересовалась девочка, бесцеремонно разглядывая группу дворян, и предположила: — Или очень жадные?
— Я требую сатисфакции! — заявил наконец убравший все на него налипшее и побуревший от возмущения маркиз.
— От кого? — поинтересовалась та, кого девочка называла Милой, а рыжая малолетка радостно подпрыгнула:
— Милисента, давай я с ним быстренько разберусь!
— Листик, а мороженое? — улыбнулась Милисента. — Ты уж будь добра, выбери что-то одно: или удовольствие надавать по шее, или мороженое.
Девочка задумалась. Видно, мороженое победило в этой нелегкой схватке, и Листик направилась к столу.
— Я требую сатисфакции! — упрямо повторил неизвестный маркиз.
— У кого? — На этот раз вопрос задала остроухая смуглянка.
— У вас есть спутники, вот пусть один из них заступится за вашу честь, — скривил губы маркиз.
— Нет уж, за свою честь я могу и сама постоять! — ответила остроухая.
— Синта, давай я! — вызвалась вторая смуглянка, а третья девушка, тоже с острыми ушами, но со светло-перламутровой кожей, предложила:
— Я не кровожадная, но он и меня обозвал, разрешите мне.
— Ага, им можно, а мне, значит, нельзя! — вскинулась рыжая девочка.
— Первый раз вижу девушек, которые рвутся в драку! — произнес посетитель, ранее сидевший за столиком, с которого маркиз перевернул все на себя.
— Нет уж, им займусь я! — не согласилась со своей светлокожей подругой смуглянка.
— Ладно, Синта, только не убивай и сильно не бей, — разрешила вторая остроухая смуглянка.
Синта выхватила свои мечи и, вращая, превратила их в два темных круга.
— Грентон, проучите эту нахалку! — обратился маркиз к одному из своих спутников, тому, который был трезв. Этот невысокий и худощавый молодой человек был единственным, кто не задирался с девушками.
— Я с женщинами не дерусь, — покачал головой мужчина и, кивнув в сторону эльфиек, добавил: — А уж с такими красивыми — тем более. Так что, маркиз Милантен, в этот раз свою честь вам придется отстаивать самому.
— Да вы… Как вы… — задохнулся от возмущения маркиз.
— Ага! Струсил! — нахмурив бровки, заявила Листик, снова невежливо ткнув в сторону маркиза пальцем. — Как обзываться и аппетит портить своим катанием по полу, так они пожалуйста, а как честно подраться…
— Листик, ну что ты сегодня такая агрессивная!
— Мил, это я кушать хочу, мы же столько всего сделали! Я и проголодалась! Я как покушаю, так сразу доброй стану! Вот! Но сначала давай посмотрим, как Синта этому вывалянному маркизу надерет за…
— Листик! — хором произнесли обе девушки, пришедшие с девочкой.
— А что Листик! Вот — ыратх фырарт и грымуз! Прыдрам в хрыпыр уралам! — с выражением произнесла девочка.
— Листик! — хором закричали уже все девушки, а девочка за сочувствием обратилась почему-то к худощавому мужчине из компании задиравшихся дворян:
— Вот так всегда, подраться не дают! Мороженого мне мало взяли! Даже вот высказаться как следует нельзя!
— О, юная леди! Нет в подлунном мире справедливости! — посочувствовал тот девочке, а потом заинтересованно спросил: — А не переведет ли мне юная леди то, что она так выразительно сказала? Судя по вашим интонациям и реакции ваших подруг, это нечто весьма занимательное!
— Ага! — привычно начала Листик, но, покраснев, спряталась за Тайшу. Та благодарно кивнула:
— Спасибо, а то последнее время с ней никакого сладу нет! Как у вас это ловко получилось!
— Не за что, леди, у меня три юные сестры, примерно как ваша… — замялся Грентон.
Тайша улыбнулась:
— Дочь моей подруги, а теперь и моя подруга.
— Но, леди, вы хоть и очень молоды, но разница в возрасте… Простите, леди, вы не родственница Таисе Ланик?
