Алан Фостер - День Диссонанса
Джон-Том исполнял песню с предельно бледной эмоциональной окраской: «Шлюп „Джон Б.“ ансамбля „Бич Бойз“. С учетом сложившейся ситуации выбор казался вполне логичным.
Поначалу ничего не происходило, однако Яльвар на всякий случай сделал защитные пассы перед мордой и грудью и перебрался поближе к Маджу. А выдр с тревогой ждал, когда объявится непредвиденное.
Наблюдая эту сцену, тигрица робела, но превозмогала себя и не трогалась с места.
Тревоги Маджа не оправдались. Впервые магические потуги Джон-Тома были вознаграждены ожидаемым успехом. Готовый при первом же признаке опасности метнуться в лес, выдр медленно выбрался из-за валуна.
– Чтоб меня трахнули, как синеглазого бандикута! – пробормотал он возбужденно. – Пацан что обещал, то и сделал!
Сразу за линией прибоя на волнах уютно покачивался одномачтовый шлюп. Корма смотрела на берег, и на пластине любой без труда мог прочесть: «Джон Б.».
Аккорды и голос постепенно утихли, гничии и облако голубого тумана, из которого появилось судно, исчезли. Шлюп мирно дожидался пассажиров. Розарык одобрительно положила лапу на плечо Джон-Тома.
– Клянусь, ты настоящий чахопевец, мой сахахный. Кохаблик смотхится немного необычно, но он мне нхавится. А ведь мне довелось немало походить под пахусами.
Джон-Том все еще сжимал дуару, словно боялся, что шлюп (сколь ни реален он с виду) вдруг исчезнет в набежавшем откуда-нибудь тумане.
– Рад за тебя. А мне ни на чем крупнее серфа плавать не случалось.
– Не волнуйся. Я незнакома с этим типом яхт, но если у нее есть паруса, я с ними управлюсь.
– И я, – произнес Яльвар за их спинами. – В молодости я много плавал на разных судах.
– Видите? – приближаясь к ним, подал голос выдр. – Старый воротник уже окупает свое спасение.
– Ладно, – неохотно кивнул Джон-Том. – Пойдем посмотрим, что на борту.
Первым до шлюпа добрался Мадж – в воде он был как дома. К тому времени, когда Джон-Том перевалился через фальшборт, выдр уже завершил предварительный осмотр.
– Он полностью оснащен, хотя все чертовски странное.
– Дай взглянуть. – Джон-Том первым спустился в камбуз.
На банках и ящиках красовались знакомые ярлыки: «Хормель», «Армор», «Оскар Мэйер», «Хебрью Нейшнл». Еды хватило бы на кругосветное плавание. К тому же наличествовали рыболовные снасти и баллон, под завязку заполненный пропаном. Джон-Том проверил плиту и был вознагражден вспышкой синего пламени, заставившей Розарык отпрянуть.
– Я не вижу топлива!
– Насколько я могу судить, корабль вполне годен для далекого путешествия, – одобрительно прошептал Яльвар. – Я восхищен.
– В песне он предназначался для дальнего плавания, – пояснил Джон-Том.
Кроме парусной оснастки, шлюп был оборудован дизельным мотором. Джон-Том не стал его заводить. Пускай его спутники немного пообвыкнут, и тогда он ошеломит их новым волшебством.
– Розарык, раз уж ты самый опытный мореплаватель среди нас, почему бы тебе не стать капитаном?
– Как пожелаешь, Джон-Том.
Розарык протиснулась через люк на палубу и начала знакомиться с необычной, но вполне постижимой оснасткой. Как на любой современной яхте, она не требовала больших мускульных усилий. Тигрице не составило особого труда разобраться в механике.
Электрическая лебедка моментально выбрала якорную цепь. Розарык встала к штурвалу, шлюп развернулся, его паруса наполнились теплым ветром, и путешественники направились в открытое море. Через час галечный берег и торфяники с их озадаченным фангоидным населением остались далеко позади.
– В какой стохоне Снахкен? – спросила Розарык, одновременно управляясь и со штурвалом, и с ручным воротом. Грот раздувался под напором свежеющего ветра.
– Не знаю. Ты же мореплаватель.
– Мохеплаватель, но не навигатох, человече.
– Зюйд-вест, – сказал Мадж. – Пока держим правильно.
Розарык скорректировала курс по компасу.
– Есть зюйд-вест!
Шлюп плавно переходил с галса на галс, мгновенно повинуясь легким прикосновениям к штурвалу. Джон-Том, которому удачное колдовство частично вернуло уверенность в себе, повторил песню и на всякий случай исполнил «Плыви, плыви, моряк» все тех же «Бичей».
Солнце ласкало, ветер не утихал, и казалось, Снаркен рядом, сразу за горизонтом.
Отложив наконец дуару, Джон-Том проводил Яльвара на камбуз и разъяснил все тонкости обращения с газовой плитой и такой запредельной эзотермией, как консервные ключи и ножи. Прохлопотав до сумерек, он позволил себе первым улечься в койку.
Для того чтобы проснуться от неистовой качки.
– Вставайте, чаропевец! Вставайте!
В крайнем недоумении Джон-Том повернулся на другой бок и уставился в перепуганные глаза хорька:
– Что… В чем дело?
Он опешил, услыхав собственный голос – неестественно густой и замедленный. Кораблик, казалось, совершал сальто-мортале.
– Чаропевец, нам грозит огромная беда! Огромная!
Яльвар исчез, а Джон-Том решил сесть. Это удалось только с третьей попытки. Затем он попробовал встать с койки и обнаружил, что не в силах отличить днища от верхней палубы. Днище нашло его само.
– Да что же это? – донеслось издали.
Он кое-как вскарабкался на ноги.
– Ничего не…
Он дотянулся до рамы нижней койки и попытался выпрямиться.
– А где…
С неимоверным трудом юноше удалось принять стоячее положение. Ноги подкашивались, словно вознамерились идти в ими самими выбранном направлении и не желали исполнять противоречащие указания мозга.
– Что со мной? – простонал он.
В люке появились два лица – одно над другим. Оба расплывались.
– А-а, че-ехт! – протянула Розарык. – Он же пьян! А я, духа, пхоглядела, как он добхался до хмельного.
– И я. – Мадж силился протиснуться между ней и косяком. – Да подвинься же, чертова амазонища!
Он схватил Джон-Тома за плечи и потряс. Юноша отшатнулся.
– Пускай меня прижучат, как коричневую полевку, ежели он не пьян. Эй, шеф, где ты раздобыл бухало?
– Какое еще бухало? – пробасил Джон-Том. – Я не…
Днище чуть не выскочило у него из-под ног.
– Слушайте, какая сволочь качает наш автобус?
Мадж отступил с омерзением на морде.
– Сволочь – это тот, кто надирается в одиночку.
– Оставь его, – велела Розарык, – придется самим управляться.
Они отвернулись.
– Эй, погодите! – завопил Джон-Том. Он шагнул вперед, и шлюп – коварное и подлое, как выяснилось, создание, расчетливо выдернул из-под него днище. Джон-Том налетел на люк и вцепился в него изо всех сил.
«Мадж прав, – дошло до него сквозь тепловатый туман, налипший на глазные яблоки. – Я пьян».
