Алёна Харитонова - Охота на ведьму
Из тенистой каштановой аллеи, Люция уверенно свернула на узкую улочку. Ну да, теперь не оставалось ни малейших сомнений в том, что улочка та самая. Пройдя мимо дома, из окон которого за чужачкой накануне следила бдительная горожанка, ведьма остановилась, припоминая.
«…через три дома отсюда семье Дижан требуется служанка, обратись к ним. Если ты не попрошайка и не проходимка, тебя примут», — кажется, так сказала эта суровая мирарка?
И усталая путница снова побрела вперёд.
Домик оказался небольшим, но очень симпатичным — с весёленькими занавесками из зелёного ситчика на окнах, цветком герани на подоконнике и красивой дубовой дверью, на которой висел начищенный до блеска медный молоточек. Люция в нерешительности потопталась на пороге, собираясь с духом, и наконец, совладав с невесть откуда взявшейся робостью, постучала молоточком по медной пластине.
Несколько мгновений в доме царила тишина, а потом послышались торопливые шаги.
Дверь открыла молодая красивая женщина, облачённая в просторное платье свободного покроя и накрахмаленный кружевной чепчик. Судя по располневшей фигуре, хозяйка дома была в ожидании, причём прибавление в семействе ожидалось весьма скоро.
— К кому вы, барышня? — вполне дружелюбно спросила женщина.
— Я… Э… Мне сказали, будто вы ищете прислугу, — стушевавшись, промямлила Люция.
— Да, это так. Входите, милая, не на пороге же нам разговаривать, — хозяйка дома гостеприимно распахнула дверь.
Уставшая путница переступила порог. Внутри всё сияло чистотой и достатком. Круглый стол у окна под белоснежной кружевной скатертью, полы натёрты до блеска, огромный буфет в углу комнаты сияет полировкой, спинки уютных кресел покрыты крахмальными салфетками, огромный фикус у стены сияет глянцем тёмно-зелёных листьев. Всё это создавало тот милый домашний уют, которого выросшая в лесу ведьма никогда не знала.
— Садитесь, — хозяйка указала гостье на одно из кресел.
Люция посмотрела на сахарную вязаную салфетку, украшающую спинку, затем на своё новое, но уже порядком запылившееся платье и вежливо отказалась. Владелица дома ободряюще улыбнулась, словно призывая девушку перебороть застенчивость.
— Итак, что вы умеете по хозяйству и какое жалованье хотите? — нанимательница безо всяких огульных разговоров перешла сразу к делу.
Люция задумалась. Прислугой ей работать не доводилось и сколько брать за подобный труд, она не знала.
— Видите ли, сударыня, — начала ведьма, — у меня нет рекомендаций и я никогда не работала служанкой, всю жизнь провела в деревне… Но недавно скончалась матушка, поэтому приходится искать хоть какой-то заработок. Я соглашусь на любую плату, лишь бы она позволила мне не голодать.
Хозяйка дома внимательно посмотрела Люции в глаза:
— В какой деревне вы выросли? Сколько вам лет? Одним словом, расскажите о себе, — попросила она.
Вот тут-то Люции и пришлось умело сплести правду и вымысел. Она назвала деревеньку, рядом с которой действительно выросла, сказала, что мать умерла от мора, напущенного на крестьян зловредной ведьмой, даже придумала слезливую историю о маленьком родительском домике, который пришлось бросить ради поиска работы. Нанимательница лишь сочувственно кивала, видимо, выдуманная история выглядела достаточно убедительно — деревенская сирота в городе не редкость.
Наконец, хозяйка дома жестом остановила девушку:
— Достаточно, милая. Я безо всяких сомнений приму вас в дом, если только плата, которую мы можем предложить, не покажется вам слишком незначительной.
Люция улыбнулась и сделала почтительный (хотя и несколько старомодный) книксен.
— Итак, я могу предложить вам пятнадцать дилерм в месяц.
Люция прикинула: пятнадцать серебряных монет? А что, весьма неплохо, тем более для деревенской простушки, коей она и являлась.
— Спасибо, сударыня, я согласна.
— Тогда зовите меня Фрида. — С этими словами женщина поднялась из кресла. — Идёмте, я покажу вам вашу комнату.
Сделав ещё один книксен, Люция последовала за хозяйкой.
* * *Ведьма устало сбросила с ног тяжёлые башмаки, небрежным движением задвинула их под кровать и с наслаждением упала на мягкое, пахнущее свежестью ложе. Комнатка, которую отвела домработнице Фрида Дижан, находилась рядом с кухней — небольшая, но уютная, с маленьким зеркальным трюмо в углу, клетчатыми занавесками на окнах, небольшой кроватью под клетчатым же пологом, овальным столиком у окна и пузатым старинным комодом. Обстановка простенькая, но очень домашняя, особенный же уют крохотной каморке придавал пёстрый вязаный половичок.
Люция смотрела на ровный дощатый потолок и постепенно уплывала в сон — слишком уж бурными выдались минувшие сутки, а отдых в лесу был, прямо скажем, непродолжительным…
Как выяснилось, Фрида оказалась невесткой мирарского зеркальщика, того самого, чей магазин находился на Площади Трёх Фонтанов. Служанка в дом была нужна по двум причинам: помогать беременной хозяйке в домашней работе и следить за семилетним отпрыском Фриды — Иланом. Для Люции всё это было сущей ерундой — помыть полы, принести воду, сходить на рынок — пара пустяков! А уж справиться с семилетним мальчишкой — и вовсе дел на пятак. Тем более что оставаться в Мираре дольше, чем на несколько седмиц, ведьма не собиралась.
С этими мыслями девушка провалилась в сон.
Ей привиделась минувшая ночь и болотное озерцо, в котором она накануне отмывалась от липкого отвара. Только во сне озерцо было гораздо страшнее — его маслянистая гладь оставалась дегтярно-чёрной и даже не блестела в лучах луны, а вода казалась густой, словно кисель. Ведьма стояла на берегу, зная, что ей придётся окунуться в эту омерзительную зловещую жижу, потому что всё её тело невыносимо пропахло квасом. Словно против воли Люция двинулась к воде, но у самой кромки берега остановилась и брезгливо потрогала её ножкой. Болотная жижица оказалась отвратительно тёплой и липкой.
«Нет, не буду купаться», — подумала ведьма, но тут из чёрных глубин вынырнула грязная рука, ухватила девушку за лодыжку и потащила в жуткие воды мёртвого озера. От ужаса у Люции перехватило дыхание. Руки слепо бились в чёрной воде, но неведомое Нечто с прежней силой утягивало свою жертву всё глубже в омут. Ведьма силилась закричать, но не смогла исторгнуть ни звука.
И вдруг в тот момент, когда колдунья уже смирилась с жуткой смертью в трясине, чья-то сильная рука ухватила её за косу и изо всех сил потащила обратно — прочь из вязкой жижи, туда, на воздух. А в следующий момент, задыхаясь от ужаса, Люция распахнула глаза.
