Брендон Сандерсон - Сокрушитель Войн
«Черные ковры, – подумала она, усаживаясь на помятом синем платье, заменившем и одеяло, и подушку. – Черные ковры на черном полу в комнате с черной мебелью. Халландренцы определенно знают, как сочетать цвета».
Короля-бога в комнате не было. Сири бросила взгляд на огромное обитое черной кожей кресло, в котором он провел большую часть ночи. Она не заметила его ухода.
Зевнув, она встала, вытащила из вороха одежды рубашку и натянула ее через голову. Высвободив волосы, откинула их назад: понадобится некоторое время, чтобы привыкнуть к такой их длине. По спине рассыпался белокурый каскад.
Каким-то образом она пережила ночь нетронутой.
Сири босиком подошла к креслу и пробежалась пальцами по гладкой кожаной поверхности. Она проявила не слишком много почтительности. Задремала. Свернулась калачиком и подтянула к себе платье. Она даже несколько раз взглянула на кресло. Не из-за непокорности или желания бросить вызов – ей просто так хотелось спать, что она забыла о запрете смотреть на короля-бога. Но он не приказал ее казнить. Синепалый уверял ее, что король-бог непостоянен и скор на расправу, но даже если это так, то на этот раз он решил придержать свой гнев. А что еще ему оставалось делать? Халландрен много лет ждал принцессу, чья королевская кровь должна была слиться с кровью королей-богов.
«Все же я обладаю некоторой властью», – улыбнулась Сири. Он не может ее убить, пока не получит желаемого.
Пусть и немного, но эта мысль придала ей уверенности. Сири обошла кресло, оценивая его размеры. Мебель в комнате была немного крупнее, чем обычно, и это искажало восприятие, заставляя чувствовать себя маленькой. Задержав ладонь на подлокотнике кресла, она задумалась о том, почему он ее не взял. Что с ней не так? Она не вызывает желания?
«Глупая девчонка! – сказала она себе, покачав головой, и направилась к нетронутой кровати. – Ты всю дорогу думала о том, что случится в первую брачную ночь, а когда ничего не произошло, все равно недовольна?»
Сири знала, что не свободна. Рано или поздно он ее возьмет – это был один из пунктов соглашения. Но прошлой ночью ничего не случилось. Она улыбнулась, зевнув, забралась в кровать и, свернувшись под одеялом, погрузилась в сон.
* * *Следующее пробуждение оказалось намного приятнее предыдущего. Сири потянулась и заметила нечто странное.
Сброшенное на пол платье исчезло. Огонь в камине снова горел, хотя она и не понимала зачем. День был теплым, и она во сне сбросила одеяло.
«Я должна сжечь простыни, – вспомнила Сири. – Вот для чего развели огонь».
Одетая только в рубашку, она села на кровати, одна в черной комнате. Жрецы и прислуга не узнают о том, что она провела всю ночь на полу, если король-бог им не скажет. Будет ли обладатель такой власти, как он, делиться со своими жрецами интимными подробностями?
Сири медленно выбралась из постели и стянула простыни. Скомкав их, она подошла к камину, швырнула их в огонь и стала смотреть на пламя. Она по-прежнему не понимала, почему король-бог ее не тронул. Пока она не выяснит, в чем дело, пусть все считают, что первая брачная ночь прошла удачно.
Как только простыни сгорели, Сири осмотрела комнату в поисках одежды, но ничего не нашла. Вздохнув, она в одной рубашке направилась к двери и, открыв ее, едва не подпрыгнула. За порогом ее ожидали на коленях два десятка служанок разного возраста.
«Владыка Цвета! Сколько времени они тут стоят?» – пронеслось в голове у Сири. Возмущение от того, что ей самой из прихоти короля-бога пришлось провести ночь в ожидании, тут же испарилось.
Женщины встали и со склоненными головами прошли в комнату. Сири шагнула назад, вытянув шею, когда заметила, что несколько служанок заносят большие сундуки.
«Сегодня на них другие цвета», – подумала она. Покрой одежды был тем же: широкие юбки-брюки, блузки без рукавов и маленькие шапочки, волосы откинуты на спины. Но теперь их форма была не синей с серебром, а желтой с медью.
Женщины внесли сундуки, открыли их и вытащили множество ярких одеяний разного покроя. Разложив их на полу перед Сири, они снова опустились на колени в ожидании.
Сири замерла в нерешительности. Она росла дочерью короля и никогда ни в чем не нуждалась. Тем не менее жизнь в Идрисе отличалась аскетичностью. Там у нее было пять платьев, и то считалось, что их слишком много: одно белое, остальные бледно-голубые.
Такое разнообразие фасонов и расцветок потрясло Сири. Она попыталась представить себя в каждом из платьев. У большинства был до неприличия глубокий вырез, даже больше, чем у блуз служанок, а ведь даже их вырезы по идрисским меркам казались скандальными.
Наконец Сири неуверенно показала на одеяние, состоящее из красной юбки и блузки в тон. Служанки сразу поднялись. Одни принялись убирать остальные платья, а другие – осторожно снимать с Сири рубашку.
Через несколько минут Сири была одета. Наряд сидел на ней идеально, но Сири смутило то, что блуза оголяет живот. По крайней мере, вырез был не настолько глубоким, как у остальных платьев, а юбка достигала икр. Шелковистая красная ткань оказалась намного легче привычных ей шерсти и льна. Свободная юбка развевалась при движении, и Сири не была уверена, что ткань не прозрачна. В ней она чувствовала себя почти такой же обнаженной, как и ночью.
«Кажется, это уже входит в привычку», – скривившись подумала она. Одни служанки отошли, а другие поднесли кресло. Сири села и позволила им протереть ей мягким теплым полотенцем лицо и руки. После этого они обновили ей макияж, расчесали волосы и побрызгали духами.
Открыв глаза, она сквозь оседающие капельки духов увидела Синепалого.
– А, прекрасно! – сказал он. За его спиной послушно застыл мальчик-слуга с чернильницей, пером и бумагой. – Вы уже встали.
«Уже? – изумилась Сири. – Время перевалило за полдень!»
Синепалый оглядел ее, кивнул самому себе и посмотрел на кровать, очевидно, проверяя, уничтожены ли простыни.
– Что ж, – сказал он, – ваши слуги предоставят вам все необходимое, Сосуд.
Он пошел прочь деловой походкой человека, у которого много забот.
– Подождите! – вскочила Сири, отталкивая служанок.
Синепалый остановился.
– Сосуд?
Сири с трудом могла выразить то, что чувствует:
– Вы знаете… что я должна делать?
– Делать, Сосуд? – переспросил писец. – Вы имеете в виду, касательно…
Он поглядел на постель.
Сири зарделась.
– Нет, не это. Я имею в виду – как мне распоряжаться своим временем? Каковы мои обязанности? Что от меня ожидают?
– Наследника.
– А помимо этого?
