Ксения Баштовая - Крылья ворона, кровь койота
— Все, мне это надоело! — мрачно сообщил парень в карнавальном костюме. — Я иду на службу, и чтобы, когда я вернусь, его не было у нас дома!
Имке всплеснула руками:
— Можно подумать, я его сюда притащила!
Адам даже не задумался, о ком сейчас может идти речь. Мысли были какими-то отстраненными, вялотекущими, словно не с ним это происходило, не он сейчас попал в аномалию. Статист отставил стакан, встал, шагнул к небольшому, засиженному мухами окну…
— Имке, я не просил затаскивать его домой! — зло рявкнул светловолосый. — И поэтому когда я вернусь со службы…
— Умойся сперва, — ласково посоветовали ему.
— Что? — Парень, очевидно не ожидавший подобных слов, оборвал речь на полуслове.
— Умойся. У тебя все лицо в крови. А потом можешь идти на службу.
Он скрежетнул зубами и тихо повторил:
— Я вернусь вечером. Его не должно быть у нас дома. И ты это прекрасно знаешь.
Дожидаться ответа он не стал. Поднялся и, пошатываясь, вышел из кухни. Через несколько минут откуда-то из коридора послышался плеск воды.
Адам стоял перед окном, потрясенно хватая ртом воздух. Аномалия превышала все допустимые оценки. Она захватила не только эту квартиру: все, что мог охватить глаз, было заполнено нестабильностью. Неведомый художник расчертил небеса в клеточку черной краской, растущие во дворе деревья извивались, а цветы на них схлопывались, ловя пролетающих насекомых. Видимый в окно расположенный неподалеку многоэтажный дом на глазах у Адама потек, превратившись в неопрятную груду желе, а затем резко вытянулся вверх, превратившись в деревянный сруб.
Где-то в коридоре хлопнула дверь: видно, светловолосый поспешил на свою службу, в чем бы она ни заключалась. Через несколько минут внизу — похоже, окно, через которое смотрел Адам, находилось на третьем-четвертом этаже — появилась знакомая фигура: худая, нескладная, со светлыми растрепанными волосами. Житель аномалии огляделся по сторонам, нервно передернул плечами и направился за угол. Через несколько минут он скрылся из поля зрения. Кажется, его совершенно не удивляло то, как выглядит окружающий мир.
В отличие от Адама, которому творящийся вокруг бедлам весьма действовал на нервы.
Голова кругом шла.
Впрочем, в происходящем были и свои плюсы.
Да, нахождение в центре столь мощной нестабильности выматывало, от нее кружилась голова, а во рту чувствовался противный металлический привкус. Да, кожу жгло так, словно Адам умудрился очутиться в центре пожара. Да, последствия этого будут аукаться еще с месяц. Да, у статиста слишком явственный передоз от клубящейся вокруг энергии, но с другой стороны — его кулон уже черт знает сколько не заряжался полностью, а значит, сейчас, в центре такой сильной нестабильности, есть шанс более-менее его подзарядить. Это вам не одиннадцатый уровень, когда все надо специально обрабатывать. Тут все на автомате пойдет.
Кстати.
К слову о кулоне.
Почему не ощущается его жар?
Адам опустил взгляд…
И почувствовал, как сердце упало в пятки.
Кулона не было.
Парень автоматически хлопнул ладонью по груди. Не было кулона. Его просто не было. Не осталось даже обрывка кожаного шнурка, на котором должен был висеть амулет.
В виски ударила упругая волна боли. Сердце встрепенулось где-то в горле. Ноги подкосились, и Адам схватился за подоконник, чтобы не упасть.
Кулона нет. Сколько Адам сумеет протянуть без амулета в центре нестабильности такого уровня? Сутки? Двое? А может, вообще несколько часов?
Ответа не находилось.
Дышать становилось все труднее. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Кожу жгло так, словно неведомый мучитель раз за разом прикасался к телу каленым железом…
И ведь самое ужасное — непонятно, какую площадь занимает эта аномалия. Сколько времени нужно потратить на то, чтобы добраться до ее края?!
В ушах зазвенело.
Теплая ладошка коснулась спины, а в губы ткнулся стакан:
— Выпейте, будет легче. — В голосе блондинки звучало сочувствие.
Вода на вкус отдавала болотом.
Адам с трудом открыл глаза, нашел взглядом свободный стул, плюхнулся на него. В голове не было ни единой мысли, что же делать дальше.
Майе, впрочем, было ненамного лучше. Она абсолютно не понимала, кто и о чем здесь говорит. Нет, пускай эта Имке и рассказала, что тут якобы творится, но все описанное казалось таким бредом, что невозможно представить, будто это реальность.
— Спасибо, — тихо выдохнул «принц», отставляя стакан и опираясь спиной на обитую деревянными панелями стену.
Впрочем, такой она пробыла недолго, сменившись светлым кафелем. Парень дернулся, как будто стена внезапно оказалась горячей, и Майя, автоматически пододвинув ему свободную табуретку, украдкой пощупала плитку: да нет, нормальная, чуть прохладная.
Майе стало смешно. Ну вот, она уже начинает верить в реальность происходящего. Психи никогда не считают себя психами, так? Значит, она уже близка к этой стадии.
Блондинка села на пуфик неподалеку и, склонив голову набок, с интересом разглядывала гостя. Тот встретился с ней взглядом, но девушка совершенно не смутилась. Лишь широко улыбнулась:
— Меня зовут Имке. Ее — Майя. А вас?
— Адам, — с трудом выдохнул парень, опускаясь на стул.
Жар прошел, сменившись противным ознобом. И в тот же миг, когда по коже прошла волна холода, по кухне, смазываясь и растекаясь, как круги на воде, растеклись искажения: кафель сменился плохо отшлифованными бревнами, а мебель, еще недавно выдержанная в классическом стиле, превратилась в ярко-алый пластиковый хайтек с редкими вкраплениями белых полос.
Адам помотал тяжелой головой. Ему от всех этих аномалий было плохо. От слишком большого количества разлитой в воздухе энергии его буквально корежило. Если так дальше пойдет, то по возвращении он даже статистом не сможет работать.
— Где мой кулон?
— Что? — Имке удивленно заломила бровь.
— Кулон, — хрипло повторил Адам. — Бронзовый, на кожаном шнурке.
— Я его не видела, — пожала плечами Имке. — Может, конечно, где-то валяется, но, по-моему, Дерик тебя так притащил.
— Дерик?
— Мой брат. Ты его видел. Он еще требовал выкинуть тебя на свалку, — безмятежно вздохнула девушка.
Адам поморщился. В виски словно по раскаленной игле загнали.
— И что я ему сделал…
Имке улыбнулась ласково, как змея:
— А вот когда он с работы вернется, у него и спросишь.
Она явно знала больше, чем говорила. Впрочем, Адаму было не до того, чтобы выяснять, что же скрывает эта девица. Пусть она и младше его лет на десять, не меньше, но сейчас она является частью той аномалии, что захлестнула многоэтажку и двор вокруг. И неизвестно еще, насколько далеко эта аномалия пролегает: она вполне могла вытянуться на пару километров во все стороны, слишком уж плотной она казалась. Это вам не банальные вьюнки по кружке.
