Владимир Мясоедов - Всполохи настоящего волшебства
- Окреш! - слово, слетевшее с ее губ, в магическом зрении сопровождалось странным символом, выплывшим из ауры волшебницы и занявшим место внутри звезды. Очертания его я, как ни старался, разглядеть не смог. Каждый раз при пристальном взгляде на то ли картинку, то ли иероглиф сознание расплывалось и его приходилось возвращать на место усилием воли, напрочь сбивающем концентрацию. Неизвестно почему, но у меня сложилось впечатление, что он похож на снежинку, равнодушную и безучастную к судьбам людей, насмерть замерзающих в снегу. Свободно плавающая внутри круга сила начала втягиваться внутрь и преобразовываться в нечто новое. Внутри начерченной мелом фигуры как будто началась жестокая метель, способная превратить день в ночь, а потом она исчезла, оставив после себя лишь нечто, напоминающую человекообразную ледяную скульптуру. Архидемон Окреш откликнулся на зов.
-Спрашивай смертная, - существо, появившееся в центре нарисованной звезды выглядело несмотря на свой пугающий статус не таким уж и страшным, тварь, которая забросила меня и моих друзей в этот мир повнушительнее была, да и гоблинский божок Ленваху почему-то вызывал куда большие опасения. Две руки, две ноги, одна покрытая снежно белыми короткими волосами голова, при взгляде на которую кричать от ужаса совсем не тянет. Практически все тело закрывало нечто вроде черных доспехов, на груди стилизованных под человеческий торс какого-нибудь культуриста, всегда готового похвастаться своими кубиками, открытыми оставались лишь лицо и кисти рук, кожа на которых была темно синего цвета. Угловатое, будто выпиленное из куска окрашенного темной краской льда лицо опального племянника местного повелителя зла любой дальтоник тоже вполне мог бы счесть человеческим, никаких клыков, рогов или иных посторонних деталей на нем не наблюдалось, разве что глаза немного выбивались из общей картину. Ярко-голубые, они выделялись на общем темном фоне белым пятном без малейшего намека на зрачок и приковывали к себе внимание. В магическом зрении Окреш выглядел точно так же, как и в физическом, никаких намеков на развитую ауру у существа не было видно, вероятно он ее зачем-то скрывал.
Пока я рассматривал призванного, Эвелина озвучила свой вопрос, заставив одного из старших аристократов преисподней поморщиться.
-Какой идиотизм! - тихий голос архидемона пронесся по залу как порыв холодного ветра. - Призывать меня ради банальной кражи, которой вообще-то и не было! Скажи своему сюзерену, смертная, чтобы он просто попробовал подвесить своего управляющего на дыбу. Сразу столько пропавшего найдется, что новый замок отстроить хватит.
- Есть еще желающие задать свои вопросы, раз уж владыка Окреш здесь?- разнесся в помещении голос Карина. - А то он сейчас уйдет и придется все начинать по новой!
Архидемон на слова старого мага никак не отреагировал, но и исчезать никуда не стал, просто стоял в начерченной на полу фигуре и смотрел на нас взглядом, в котором без труда можно было различить смесь скуки и презрения.
Волшебники переглядывались, но никто из них пытаться что-то узнать у почти всезнающего монстра так и не попытался. Артем неверящим взглядом буравил призванное существо, явно отказываясь верить, что это одно из самых страшных созданий во Вселенной, а Ярослав, судя по уставленным куда-то в потолок глазам, пытался рассчитать, что целесообразнее всего будет узнать у Окреша, если призвать его где-нибудь подальше от города и без свидетелей. А может и еще о чем-нибудь мечтал. Лично я свои два вопроса тратить в ближайшее время не собирался. Ситуации разные бывают и возможность пару раз установить истину стоит дорого.
-Вижу, больше никто из вас, жалкие смертные, не хочет ничего узнать, - наконец-то соизволил обратить внимание на собравшихся архидемон, чей силуэт начал медленно таять, развеиваясь будто дым. - А зря. Судьба сулит вам испытания, пережить которые сумеют далеко не все. И меня это радует. Бойтесь и ждите!
Окреш исчез.
-Вот гадство! - ругнулся Карин. - Проклятье, неужели я один дурные сны вижу?! Что-то надвигается, а никто не хочет узнать, какая именно беда со дня на день постучится в ворота?!
-Тебе надо, ты и спрашивай, - хмыкнула Эвелина, выходя из круга. - Или плати не демону, так чародею. Дураков терять свои вопросы даром нет.
-Кроме тебя, - не остался в долгу сильнейший волшебник города. - Знаешь, милочка, ты изрядно продешевила, соглашаясь на этот ритуал! Ладно, пройдемте в соседний зал и приступим к торгам, а то уже практически ночь на дворе.
-Пойдем отсюда, - тронул меня за плечо Артем. - Не хочу я присутствовать при продаже этой полурыбы-получеловека на разделку.
-Угу, - согласился с другом я. - А Алколит где?
-Он уже снаружи дома, первым слинял, чтобы успеть незаметно хоть одну бутылку с банкетного стола стырить, - признался шепотом Артем, наклонившись к моему уху. - И знаешь, по-моему, он в своих клептоманских наклонностях не одинок, очень уж в этой комнатке пахнет тем бесплатным пойлом, а пьяных то нет.
-Ладно, - вздохнул я, мысленно обещая дома устроить своему другу с несколько асоциальными наклонностями головомойку. - Тогда выполняем главный маневр всех работников большой дороги под названием 'Делай ноги!'.
Выйдя на улицу мы закрутили головой в поисках Ярослава и нашли его чуть ли не в самом конце улицы посреди маленькой толпы, собравшейся под не высоким, но довольно развесистым деревом, по-моему осиной. Причина спонтанного массового мероприятия сидела примерно в четырех метрах от земли на одной из не слишком толстых веток, свесив вниз обтянутые штанами из светлой ткани стройные ножки, и что-то распевала на неизвестном языке, подыгрывая себе на крепко сжатой в руках лютне. Сохранять равновесие ей помогала то ли магия, то ли врожденная любовь всех эльфов к проживанию в лесу. Впрочем, глаза у девушки были слишком маленькими для чистокровной перворожденной, ушки лишь самую капельку заострены, а фигура все не отличалась чрезмерной воздушностью, имела достаточно привычные пропорции и подошла бы скорее человеческой девушке. Да и длинные волосы обладали медно-рыжим окрасом, а у долгоживущих нелюдей такого окраса вроде бы не встречается. Полукровка. Но довольно хорошенькая и поет красиво, жаль непонятно.
-Арт, ты же вроде начал изучать язык своей ненаглядной продавщицы луков, - толкнул я в бок Ассасина, когда мы приблизились к толпе. -Чего она поет?
Голос мне определенно нравился. И его обладательница тоже. Лицо снизу было видно не очень хорошо, но несколько иная часть организма, служащая обычно амортизатором, просматривалась почти идеально. Как-то само собой вспомнилось, что последний раз близко с представительницей противоположенного пола я общался еще на Земле. Эх, Настя, Настя...кажется, верность тебе я соблюсти не смогу. Надеюсь, ты проявишь большую моральную твердость, потому как если вернусь в родные края раньше, чем окончательно разлюблю, то прокляну твоего незадачливого кавалера такой стабильной импотенцией, что предполагаемой жертве целесообразней будет обратиться за протезом, чем лечится медикаментозно.
