Маргит Сандему - Сад смерти
— Ты так побледнела… — сказал Даниэль.
— Это просто свет такой, — заверила она его, но сжала руку Даниэля так крепко, как будто бы искала утешение.
Он заметил, что она вся дрожит. Роковой для нее час приближался.
Они оказались в тени, бросаемой Горой четырех ветров. Солнце скрылось за скалистым островом, их охватило тяжелое оцепенение. Казалось, что здесь, под отвесными стенами утеса, устремленными прямо в небо, все мужество покинуло их.
Они осторожно вели свою лодку из моржовых шкур вокруг острова, пока солнце еще раз не окрасило все на борту в металлический цвет. Они безо всякой надежды пытались найти хоть какой-нибудь выступ в скале, который помог бы им пристать к берегу.
Увы…
Путники почти обогнули половину острова, когда вдруг услышали отдаленный гул. Вода уже не была спокойной. Лодку швыряло во все стороны. Море рябило так сильно, что оно казалось застывшим, покрытым плотной, неподвижной массой гребешков.
— Вершина опускается? — с сомнением в голосе произнес Вассар.
— Нет, это море поднимается, — ответил ему отец.
С чувством какого-то благоговения они увидели, как расселина в скале, которая раньше была слишком высоко, стала теперь настолько близка, что до нее можно было дотянуться с лодки.
— Тебя ждут, Шира, — с трепетом в голосе прошептал Ировар.
Колдовское ли солнце было тому виной, или нет, но сейчас все увидели, что губы Ширы стали почти белыми. Она смотрела на остров с почтением, смешанным с ужасом. Прямо перед ними изгибалась теперь трещина в скале, ведущая к впадине между двумя вершинами. «Тенгель Злой трясется от страха, — подумал Даниэль. — Где бы он сейчас ни находился, он должен чувствовать это в своем глубоком сне. Вибрация от Горы четырех ветров должна была настигнуть его и заставить содрогнуться». На секунду Даниэль почти забыл, зачем он здесь оказался, настолько заворожила его открывшаяся перед ним картина.
Они пристали к утесу, нашли, где привязать лодку, и один за другим вскарабкались на берег.
— Этот грохот, наверное, слышен и в Таран-гае, — сказал Ировар Даниэлю. — Ив Норе.
Взбираться по расщелине было очень трудно, но хотя каждому из них в душе было немного страшно идти в это таинственное место, оставаться в лодке не захотел никто. Дрожащий, холодно-золотой солнечный свет, проникавший сквозь дымку облаков, пугал их, но им стало легче находить почву под ногами.
Даниэль ни разу не посмотрел вниз. Ему было страшно. Целая вечность прошла, и они поднялись на гребень между восточной и южной вершинами.
Наверху они увидели пугающую картину. Местность, настолько дикая и таинственная, что напоминала какой-то дурной сон, лежала между четырьмя вершинами. Она блестела, освещенная бледным солнцем. В воздухе парили огромные черные птицы — над пустынными утесами, над темными пещерами, над искаженными каменными изваяниями. Между чернеющими кустами сверкали темные ямы с водой, меж камней гулял заблудившийся ветер. Как будто бы они повстречали одиночество на самом краю вечности.
— Здесь сотни лет не было человека, — прокричал Вассар, ему ответило мощное, учетверенной силы эхо Горы четырех ветров.
Шира огляделась.
— Да, но где источник?
— Источник? — переспросил Ировар. — Сначала тебе надо найти пещеру, которая ведет к нему.
— Я вижу две, — сказал Вассар. — Как узнать, какая из них нужна нам?
В сомнении они смотрели на две пещеры, одна была слева — на горе южного ветра, другая — справа, на горе северного ветра. Казалось, что они совершенно одинаковые, но внезапно пещера северного ветра как бы потемнела и исчезла, в то время как вход в пещеру южного ветра вдруг засветился слабым, почти незаметным мерцанием.
— Если бы среди нас был какой-нибудь абсолютный негодяй, осветилась бы темная пещера, — сказал Сармик. — Так что, думаю, нам надо идти туда, где свет.
Все были с ним согласны. С ними был Map. Но, может быть, свет как-то был связан с ним? Что, если Шира была недостаточно безгрешна? Но выбора не было, они должны были продолжать путь.
Им не пришлось гадать долго, вскоре они поняли, что на верном пути. Потому что сейчас таран-гайцы увидели четыре молчаливые фигуры, стоящие рядом с тропинкой. Даже Ировар и Даниэль почувствовали что-то темное и необъяснимое, что-то, что светило, как огонь, сверкало, как воздух и вода, это что-то было таким же темным, как земля. Ировар с волнением узнал четырех духов, приходивших к нему много лет тому назад. Даниэль затаил дыхание, когда они проходили мимо молчаливых фигур. Духи в глубоком поклоне приветствовали Ширу, она отвечала им древним почтительным движением руки — ото лба к земле. Таран-гайцы повторили приветствие — все, кроме Мара. Когда подошел он, четыре фигуры встали на тропинку и загородили дорогу. Он оскалил зубы, издав рычание, но отступил, повернулся к гребню скалы. Его тень — голова с острыми ушами хищника угрожающе вырисовывалась на фоне бледного, таинственного солнца.
Им пришлось наклонить голову, чтобы войти в пещеру. Она оказалась большой и достаточно высокой. Духи исчезли, но у входа в пещеру в одной из ниш путники обнаружили факел. Ировар зажег его, и пещера осветилась. Самая дальняя стена ее была гладкой и сверкающей, но остальные были неровные и шероховатые. Перед гладкой стеной было небольшое возвышение, как бы маленькая сцена. Прямо напротив, в глубине пещеры, было такое же возвышение на ровном месте. В углу клокотал глубокий колодец, вода в нем постоянно падала и поднималась, кружила, выплескивалась и вновь исчезала в глубине.
— Это и есть источник жизни? — недоверчиво спросил Вассар. В пещере его голос звучал неестественно громко.
— Нет, конечно, — ответил Ировар. — Это обычный колодец, гейзер или как угодно его назови. Если бы чистую воду было так легко найти, мне не понадобилось бы готовить к этому Ширу всю жизнь. Кроме того, разве ты не видишь, что вода в колодце не чистая?
— Верно, — пробормотал Вассар.
— Но где же тогда пещера? — жалко спросила Шира. — Я хотела сказать, путь к источнику?
Все обошли пещеру и ощупали ее стены руками. Нигде не было никаких отверстий. Ировар вздохнул.
— Погоди! Погоди немного! — сказал он и высоко поднял вверх руку. — Может быть, именно с этим связана легенда о факеле?
Все ждали, пока он вспомнит.
— Тун-ши помнила только какую-то часть предания, — проговорил Ировар. — Но не знала, откуда она, да и я не слишком внимательно ее слушал. Могло ли это быть вступлением к истории об источниках? Как это? Тень… тень, факел… Тот, кто наиболее близок.
Они ждали, пока его бормотание не обрело какой — то смысл. Ировар вспрыгнул на стоящее в центре пещеры возвышение.
