Противостояние миров. Том 1. Часть 1 (СИ) - Еськов Владимир
— Здесь есть черный ход в подземелье Вольномира, — послышался голос очухавшейся Ассольды. — Только выхода из него я не знаю.
Свет мало-помалу стал ослабевать вместе с силами Селины, едва удерживающейся на ногах.
— Наши силы тоже не вечны. Потребуется время, чтобы их восполнить, — и от браслета Веронии появилось небольшое, но достаточное свечение.
— Добрыня, ты как себя чувствуешь? — еще раз спросил колдун, немного опасаясь могучего атлета.
— Да все нормально, голова болит немного.
— Показывай выход, ждать нельзя, — с этими словами старик подошел к кухарке и протянул ей руку, пытаясь помочь ей встать.
— За этим столом каменная дверь, — кухарка подошла к устаревшей мебели, находящейся у дальней стены от лаза, и отодвинула ее в сторону. — Вот здесь железная ручка, только ей много лет уже не пользовались. Нужна мужская сила, чтобы открыть дверь.
Стоящий рядом Виктор подошел к двери и дернул железное кольцо на себя, но громадная глыба и не думала трогаться с места. Тогда к нему на помощь присоединился Гуннар; вместе они только сдвинули с места единый монолит, нарушив покой многолетней пыли, разлетевшейся после образовавшегося скрипа.
— Может, я попробую? — отодвигая наемников, спросил Добрыня, успевший натянуть на себя свою одежду.
Несколько раз дернув за железное кольцо, мощный атлет напряг все свои силы, и неподатливая дверь медленно, с душераздирающим скрипом стала сдавать свои позиции. Два наемника, будто вкопанные, стояли на одном месте и лицезрели невероятную картину: они никогда еще не видели такой силы, спрятанной в человеческом теле. Как только дверь открылась, извне потянуло холодным и слегка прогорклым влажным воздухом, напомнив недавнее приключение в темнице дворца.
2.5. Лабиринт
Первым в темную неизвестность шагнул колдун, опять нашептывая разные заклинания или обереги, известные только ему одному. После того, как все было сказано, он плюнул три раза через левое плечо и со спокойной миной произнес:
— Великие боги, помогите нам выйти отсюда, — после сказанного взял рядом стоявший кувшин с вином и поставил в темный тоннель. Затем попросил Гуннар принести кусок буженины и положить рядом с посудой. — Дайте спокойно пройти и сопутствуйте в наших делах…
Не успел колдун договорить, как один из наемников чихнул два раза, да так громко, что подошедшая к ним Бглагослава аж вздрогнула от неожиданности, а заснувший Ярослав, не торопясь, перевернулся на другой бок и продолжил спать.
— Хорошая примета, — колдун едва заметно улыбнулся. — Нельзя медлить. Второй оборотень, наверное, сообщил, где мы. Я думаю, за нами уже послали погоню.
— Брат говорил о стенах лабиринта, но я была маленькая и не обратила внимания на его слова, — сказала кухарка перед тем, как войти вовнутрь подземелья. — Еще он говорил о крысином мхе…
Ассольда пыталась вспомнить еще некоторые мелочи из прошлого, но ее память явно давала сбой.
Взяв провизии, приятели постепенно, друг за другом стали выходить из западни в темный тоннель подземелья, даже не догадываясь, какие приключения их ждут дальше. Последним из погреба вышел Добрыня, закрывая за собой неподатливую дверь.
Свет от браслета Веи немного угасал, скрывая многочисленных паучков, свисавших с потолка и стен в поисках нового места для будущего обитания. В нескольких шагах от них показался проход в другой тоннель, полностью обтянутый тяжелыми от сырости паутинами, говоря, что здесь уже много лет никто не ходил. По полу ползали слизкие большие насекомые, напоминающие водяных улиток, но только в крепких панцирях, удерживающих человеческий вес; в этом убедился поскользнувшийся о них Виктор, быстро вскочивший на ноги и брезгливо отряхивавшийся от прилипших к нему моллюсков. Хорошо присмотревшись, можно было увидеть большое разнообразие пауков, спрятавшихся от внезапно появившегося света. Сырость царила повсюду, давая возможность произрастать в большом изобилии мху и грибам, не нуждающимся в дневном свете.
Попав впервые в подземелье, юная старушка попросила держать ее за руку и стараться чаще с ней разговаривать. Внешне она казалась взрослой и опытной женщиной, но внутри нее билось сердце маленькой девочки, ищущее поддержки и любви близких ей людей.
— Я забыла сказать, — прервав тишину, сказала Ассольда. — В погребе есть две заправленные лампады.
Здоровяк, немедля, опять открыл дверь.
— Не входи, удачи не будет.
Но слова старика уже летели вдогонку входящему вовнутрь погреба атлету.
— Где они спрятаны? — спросил он у кухарки.
— На столе, справа от тебя.
Немного покопавшись в темноте, воин нашел две небольшие, но до краев наполненные посудины. Выходя из погреба, все обратили внимание на его блестящие глаза, отражавшие свет от браслета Веи. Далее воин опять удивил окружающих его друзей, сказав:
— Я слышу чьи-то мысли, но не могу их разобрать, — пытаясь сосредоточиться, Добрыня взялся двумя руками за голову и зажмурил глаза. — Они все ближе и яснее…
Не успел он договорить, как послышался звук открывающейся щеколды на крышке люка погреба.
— Добрыня, дверь! — выкрикнул опешивший колдун.
Двое наемников бросились закрывать монолитную глыбу, но их остановил спокойный, как удав, верзила. Отдав им лампады, он со знанием своего дела закрыл скрипучую дверь и зафиксировал ее двумя засовами.
— Все под контролем, — самоуверенность атлета переходила всякие границы.
Два наемника стояли смотрели на своего друга, не зная, что сказать. Его характер стал меняться, вынуждая окружающих друзей призадуматься над возможными последствиями.
— С тобой все нормально? — спросила подошедшая к нему Вея.
Воин не обратил внимания на вопрос, опять схватившись двумя руками за голову, и упал на колени от пронизывающей боли.
— Идти можешь? — нежным голосом спросила Вея.
Ответа вновь не последовало. Добрыня катался по полу, корчась от мучительных мигреней, затем, немного погодя, он выкрикнул:
— Нееееет, — и сразу после крика он вырубился без сознания.
— Тяжело приходится нашему полукровке, — сочувствующе произнес старик. — И мы как на острие ножа ходим. Да помогут нам великие боги.
И тут неожиданно для всех Добрыня начал приходить в себя, медленно открывая свои глаза.
— Я видел Кривду или кого-то похожего на него, он будто вгрызался в мою душу и мое сознание, — начал воин. — Мне не передать то чувство, которое я испытал. Это похоже на бесчисленные уколы самыми острыми иглами в один момент, в одно мгновение…
Окончательно придя в себя, здоровяк ощутил множество мелких слизней, прилипших к его коже и понемногу щекочущих его нервы. Один, сидевший на лбу, выделялся больше остальных. Пара его глаз на концах тоненьких усиков постепенно удлинялись, будто выискивая родственную душу, чтобы встретиться с ней воочию. Со стороны такая картина выглядела смешно, опешивший воин вскочила на ноги и настолько забавно начал отряхиваться, что добрая половина слизняков просто оставались сидеть на своих местах, продолжая щекотать его раздраженные последними событиями нервы. Перевоплощенные мышцы Добрыни стали немного сковывать его движения и пластичность, мешая дотянуться до нужного места.
Наблюдавшие эту сцену приятели сами чуть не стали кататься по полу, едва удерживаясь от накатившего на них смеха. Даже Благослава, недавно пережившая большой стресс, хохотала своим невинным смехом, а верзила тем временем махал своими руками, словно крыльями, брезгуя мелких слизняков. Упразднила ситуацию Вея, оказав неоценимую помощь в очищении от мелких моллюсков тела неуклюжего атлета.
Немного успокоившись, приятели вспомнили о враждебных тварях, пытающихся добраться до девочки и малыша. К радости всех за спасительной дверью не было слышно ни малейшего шума, приведшего бы их к паническому бегству или кровавой бойне.
— Они здесь, за дверью. Пытаются открыть…, — Добрыня будто читал чужие мысли. — Нам нужно уходить.
