Не своя война (СИ) - Морох Ольга

— Я понял, — Ллойву, завидев стайку ребятишек, поспешил попрощаться. — Приготовьте мне провиант в дорогу, пожалуйста. Не очень много, не думаю, что путешествие затянется.

— Хорошо. Сейчас скажу Вим…

Асатр подошёл к стене, где ребятня затеяла какую-то возню.

— Милейшие… — Дети сразу повернули к нему чумазые лица. — Марисса. Где она?

— Там, — какой-то мальчик с сильно оттопыренными ушами махнул рукой в сторону океана.

Ллойву улыбнулся детям, сразу потерявшим к нему интерес и направился к величественным волнорезам. Девочку он нашел на стене, бесстрашно стоящей на самом краю пропасти.

— Марисса? — Ллойву подошел ближе к ребенку. Девочка обернулась. — Что ты делаешь? Не боишься упасть? — Девочка отступила от края.

— Ты отдохнул? — Спросила она, клоня голову на бок.

— Да, благодарю. Давно так не отдыхал, — улыбнулся Ллойву.

— Вот видишь, — назидательно проговорила девчонка и даже подняла палец. — Ты не верил мне.

— Теперь верю, — кивнул Ллойву. — Я собираюсь идти на Пик Дьявола. Там живет твой папа? — Девочка кивнула. — Хочешь пойти со мной?

— Нельзя, — вздохнула Марисса.

— Почему?

— Папа запретил.

— Он защищает тебя? — Девочка кивнула. Ллойву хотел спросить про Птицу. Но что-то сдержало уже готовый сорваться вопрос. — А мне можно? Подняться? — И Марисса снова кивнула.

— Он ждет.

— Меня? — И снова утвердительный ответ. Что ж, дальнейший план ясен. Надо идти на гору, как планировалось изначально. Только нужен тот, кто проведет его, самому можно и заплутать. Пивень. Хоть он и говорил, что гора звать не может, по-видимому, ошибся.

— Ты пойдешь? — Марисса с надеждой посмотрела на асатра.

— Да. Пойду, придётся.

Девочка порывисто приблизилась и обняла Ллойву за талию. Тот опешил, пережидая объятия, приподняв руки, чтобы случайно не коснуться девчонки. Он не представлял, что делать. Искренние объятия для него были сродни диковине, и как поступить, чтобы не обидеть дитя, он не знал. Марисса прижалась, крепко обхватив его в талии.

— Отпусти, дитя, — попросил он. Девчонка так же порывисто разжала руки и убежала в сторону крепости, оставив Ллойву одного.

Но отправиться пришлось только лишь на следующее утро. Пивня Ллойву нашел в тот же день, в который решил предпринять рискованное путешествие. Заглотив свое брезгливое отношение к люди, задвинув его подальше, он спустился в Мели, рыбацкий поселок, насквозь пропахший рыбой и тиной. Проводник пил с местными рыбаками, и судя по его отёкшему виду, успел прокутить все, что заработал.

Ллойву Пивень не признал с первого раза, ожидая увидеть Дженве в первую очередь. Но после небольшой встряски, когда наемника подняли за ворот и поставили на ноги, Пивень, присмотревшись и сфокусировав взгляд, узнал неприятного господина.

— Л’ву, — икнул Пивень перегаром в манерное лицо. Ллойву скривился, но ворота не выпустил.

— Очнитесь, господин Пивень, ваша работа еще не закончена, — услышал наемник.

— З’плачено.

— Думаю, ваши средства быстро иссякли, — Ллойву оттащил увальня в сторону от подвыпившей компании под стену рыбацкой лачуги.

— Эгей, брат! — поднялся один из рыбаков. — Неприлично нарушать беседу…

— Не, не, не! — Предостерег Пивень своего нового товарища, — Этого господина не трожь… Коли руки-ноги дороги. Я р’зберусь. — Пивень нетвердо встал на ноги, придерживаясь за стену, а рыбак вернулся к своим. Проводник сфокусировал взгляд на холодных бесцветных глазах, и ощутил холодок, пробежавший по спине. — Я с вами з’кончил…

— Неужели ты не хочешь заработать еще? — Надменно удивился Ллойву. — Золото не изменит твоего мнения?

Пивень вздохнул и оглянулся на компанию, где кружка снова пошла по кругу. По правде сказать, все заработанное он уже прокутил, и снова был на мели. Заработок манил возможностью продолжить веселье, а пиво ароматом. Но пиво не нальют без монет. Пивень снова вздохнул обреченно.

— Хочу, — покорно согласился он.

— Тогда приведи себя в порядок, господин Пивень, — Ллойву холодно улыбнулся. — Завтра на рассвете мы отправляемся на гору. Позаботься о провианте для себя.

Пивень кивнул.

— Дженве пойдет? — С надеждой спросил Пивень. Хоть компания будет поприятней.

— Нет, он занят другими делами, — последовал ответ. И Пивень приуныл. Из двух братьев этот был неприятен сильнее.

— Когда? — Тускло выдохнул Пивень.

— Завтра. На рассвете. У ворот Мельина, — четко выговорил Ллойву, всем видом отвергая всякий отказ или непонимание.

— Понял, — наемник оглянулся на хмельную компанию, но Ллойву жестко встряхнул его за ворот, заставляя снова смотреть на себя.

— Вам надлежит выспаться, если вы хотите идти завтра со мной.

«Не хочу!»- хотелось крикнуть проводнику, но в ушах всё ещё стоял звук ломающихся костей, а перед глазами маленькие желтенькие монетки. Золото…

— Ухожу, — кивнул Пивень. И он поплелся в рыбацкий сарай, где нашел себе ночлег.

Ллойву же с досадой отправился в замок. Он надеялся выйти тотчас, но проводник подвел его. Если бы в нем было столько жизнелюбия и радушия, сколько в брате, наверняка бы он нашел себе другого. Но что-то мешало ему разговаривать с людьми, быть с ними любезным или хотя бы приветливым.

Следующим утром на рассвете Ллойву дождался-таки своего проводника. Пивень приплелся к условленному месту встречи с навьюченной кобылой в поводу.

— Как мы попадем на Пик? — без предисловий спросил Ллойву. Пивень прикинул в уме, где бы оставить этого господина, да так, чтобы потом с ним не встретиться. Тот, второй брат наверняка потом разыщет Пивня, если с этим что-то случится. Угораздило же с ними встретиться! Эх, тяга к достатку сгубила его, ох, сгубила…

— Мы пройдем по дороге. Она идёт серпантином наверх, а потом свернем на тропу, — Пивень махнул рукой в нужном направлении. — Там будет трудновато идти. Не для неженок…

— Ничего, — Ллойву кивнул, проигнорировав намёк, и дал команду Ластве трогаться. Пивень сел верхом на свою кобылу и, сверля мрачным взглядом спину нанимателю, отправился следом.

Первую часть пути они преодолели довольно быстро, кобыла бодро трусила по утоптанной, отмёрзшей земле и уже к обеду они свернули с дороги на едва заметную среди наносов камней и заросшего склона тропу, уводящую вверх. Пивень желал подкрепиться и отдохнуть, но Ллойву даже не заикнулся о привале. Пивень крепился еще какое то время, но потом не выдержал.

— Эй, господин Ллойву, нам бы отдохнуть.

— Я не устал, — последовал ответ.

— Я устал, — возразил Пивень. Голова, тяжелая после нескольких дней возлияния, не желала думать, и ещё менее, трястись на уставшей шее, в кою от седла по спине постоянно било частыми ударами. Дрянь — дорога. Погода начала портиться. Если склон внизу был освещен солнцем и птицы вовсю трубили о наступлении весны, то здесь, высоко над морем облака закрыли полнеба и вокруг начал летать мелкий неприятный снег.

— Мы отдохнем на вершине… — не оборачиваясь крикнул Ллойву.

— Мы не доберемся до нее! — Вот чудак — человек! Сказано же, никто не может туда попасть. Пивень упрямо спешился. — Нам не добраться за день!

Но ответом ему было молчание и удалявшаяся в начинающемся буране спина.

— Я не стану убивать себя ради тебя! — Крикнул он вслед удаляющемуся силуэту. Ллойву как-будто не услышал. Ластва даже не сбавила хода. Пивень постоял немного, размышляя, как поступить. Если он сейчас вернутся в Мели, то лучше сразу бежать прочь. Не этот господин, то Дженве его прибьет, если с Ллойву что-то случится. Если же идти следом, то это грозило смертью от голода, холода и черт знает чего еще! Потому что этот господин обезумел. Гора свела его с ума. Пивень снова взглянул туда, где скрылся наниматель. Снег усилился, и теперь видимость сократилась до пары метров вперед. Легко заблудиться и сгинуть почём зря.

— Чёрт! — Пивень оглянулся назад. И там ничего не видать из-за поднявшейся пурги. Чертов иллий! — Дьявол! — Проводник снова взобрался на лошадь и тронулся следом за Ллойву. В усиливающейся пурге было видно все меньше. Вот уже и перед кобылой наемник едва различал дорогу. Где же этот чертов Ллойву, будь он не ладен!