Роберт Джордан - Око Мира
У подножия одного из мостов возвышались фигуры троллоков — застывших в момент, когда они размахивали топорами с шипами и мечами-косами. Серые и в таких же язвах, как сам камень, огромные тела по пояс были погружены во вспухшую пузырями поверхность. Некоторые пузыри полопались, обнажив множество окаменевших в крике и рычащих от страха лиц-морд. Ранд услышал, как за спиной у него кого-то тошнит, и с трудом справился с собой, чтобы не составить тому компанию. Даже для троллоков эта смерть была ужасной.
В нескольких футах за троллоками мост обрывался. Путеводный столб валялся, разбитый на тысячу осколков. Лойал осторожно слез с лошади, поглядывая на троллоков так, будто считал, что те способны ожить. Он торопливо обследовал остатки путеводного столба, подобрал металлическую надпись, которая раньше была инкрустирована в камень, потом залез обратно в седло.
— Это был первый мост по дороге отсюда к Тар Валону, — сообщил огир.
Мэт, отвернувшись от троллоков, утирал рот тыльной стороной ладони. Эгвейн прятала лицо в ладонях. Ранд подвел лошадь поближе к Беле и тронул девушку за плечо. Она развернулась в седле и вцепилась руками в юношу, вздрагивая всем телом. Тот сам едва не дрожал; от дрожи его удержали объятия девушки.
— Как хорошо, что мы не идем в Тар Валон, — заметила Морейн.
Найнив обернулась к Айз Седай:
— Как вы можете относиться к этому так равнодушно? То же самое могло случиться и с нами!
— Вероятно, — безмятежно сказала Морейн, и Найнив так скрипнула зубами, что Ранд услышал это. — Хотя более вероятно, — продолжала невозмутимо Морейн, — что мужчины, те Айз Седай, кто создал Пути, защитили их ловушками от созданий Темного. В те времена, до того как Полулюдей и троллоков выбили в Запустение, они должны были опасаться их атак. В любом случае медлить нам здесь нельзя, и, какую бы дорогу мы ни избрали, назад или вперед, там тоже, по всей вероятности, как и везде, есть ловушки. Лойал, вам известен следующий мост?
— Да! Да, эту часть Указателя они, благодарение Свету, не испортили. — Впервые у Лойала было заметно такое же желание отправиться дальше, как и у Морейн. Он послал свою лошадь вперед, еще даже не договорив.
Руку Ранда Эгвейн отпустила лишь когда отряд миновал еще два моста. Тихо она пробормотала извинения и принужденно рассмеялась, и он с сожалением позволил ей высвободить ладонь, и не потому, что ему приятно было ее пожатие. Как он вдруг открыл для себя, легче быть храбрым, когда кому-то нужна твоя защита.
Морейн сколько угодно могла не верить, что им грозят ловушки, но при всей спешке, о которой твердила, она вынудила отряд ехать медленнее, чем до встречи с окаменевшими троллоками, обязательно останавливаясь перед тем, как ступить на мост или с моста на Остров. Она пускала Алдиб вперед шагом, ощупывала воздух перед собой вытянутой рукой и не позволяла ехать дальше без ее разрешения ни Лойалу, ни Лану.
Ранду пришлось положиться на мнение Морейн о ловушках, но всматривался он в темноту так, словно видел дальше десяти шагов, и вовсю напрягал слух. Если троллоки могут пользоваться Путями, то тогда, что бы ни следовало за ними, оно вполне может оказаться какой-нибудь другой тварью Темного. И, возможно, не единственной. Лан заявил, что в Путях не может сказать ничего определенного, но отряд пересекал мост за мостом, потом путники поели в седле, и опять мосты, мосты, но слышал Ранд лишь поскрипывание собственного седла, стук лошадиных копыт, да иногда кто-то покашливал или бормотал себе под нос. Позже где-то в темноте послышался звук далекого ветра. Ранд не взялся бы сказать даже, в какой стороне. Поначалу он решил, что это шутки его воображения, но со временем уверился в реальности далеких звуков.
Хорошо опять почувствовать ветер, пускай даже он будет холодным.
Вдруг его осенило:
— Лойал, ты же говорил, что в Путях никогда не бывает ветра?
Лойал осадил лошадь, чуть не доехав до следующего Острова, и склонил голову набок, прислушиваясь. Лицо его побледнело, и он облизал губы.
— Черный Ветер. Да осияет и обережет нас Свет. Это — Черный Ветер!
— Сколько еще мостов? — резко спросила Морейн. — Лойал, сколько еще мостов?
— Два. Я думаю, два.
— Тогда быстрее, — приказала она, рысью пустив Алдиб на Остров. — Быстрее ищите их!
Лойал, разбирая надпись на Указателе, говорил то ли себе, то ли кому-то, кто бы услышал его:
— Они выходили обезумевшими, вопя о Мачин Шин. Помоги нам Свет! Даже те, кого сумели излечить Айз Седай, они... — Он закончил изучать камень и галопом устремился к выбранному мосту. — Сюда! — крикнул огир.
На сей раз Морейн не стала медлить и проверять дорогу. Она погнала отряд галопом, мост звенел под копытами лошадей, фонари бешено мотались над головами. Лойал пробежал взглядом по следующему Указателю и, будто на скачках, развернул кругом свою большую лошадь еще до того, как та остановилась. Свист ветра становился громче. Ранд слышал ветер сквозь грохот копыт по камню. Позади, и порывы его все ближе.
Искать последний Указатель не потребовалось. Едва свет фонарей выхватил белую линию, отряд свернул к ней, продолжая нестись галопом. Остров исчез позади, остались лишь побитый оспинами серый камень под ногами лошадей и белая линия. Ранд дышал так тяжело, что не был больше уверен, слышит он еще ветер или нет.
Из темноты появились покрытые резными виноградными лозами ворота, одиноко стоящие во мраке, словно крошечный кусок стены в ночи. Морейн наклонилась в седле, протянув руку к резьбе, и вдруг отдернула ее обратно.
— Листа Авендесоры здесь нет! — сказала она. — Ключ пропал!
— О Свет! — выкрикнул Мэт. — Проклятый Свет!
Лойал запрокинул голову и испустил скорбный крик, похожий на предсмертный стон.
Эгвейн дотронулась до руки Ранда. Губы девушки дрожали, но она лишь смотрела на него. Он положил свою ладонь поверх ее руки, надеясь, что не выглядит испуганней Эгвейн. Но сам испугался страшно. Там, у Указателя, завывал ветер. Ранду чудились в нем голоса, голоса, что выкрикивали мерзости, от которых, даже понятых наполовину, желчь подступила к горлу.
Морейн подняла жезл, а из его кончика ударило пламя. Это было не то чистое, белое пламя, что Ранд помнил по Эмондову Лугу и по битве перед Шадар Лаготом. Блекло-болезненная желтизна мелькала в алом огне, и медленно кружились черные как сажа крапинки. Над пламенем вился тонкий, едкий дымок, от которого закашлялся Лойал и нервно затанцевали лошади, но Морейн вонзила огненный наконечник в ворота. Дым продрал Ранду горло и ожег ноздри.
Как масло, плавился камень, лист и лоза поникали в пламени и исчезали. Айз Седай передвигала огонь так быстро, как могла, но вырезать отверстие достаточно большое было делом не одной минуты. Ранду казалось: линия тающего камня ползет вдоль свода арки со скоростью улитки. Плащ юноши зашевелился, как бы поймав порыв ветра, и сердце у Ранда оборвалось.
