Сергей Мусаниф - Стрелок и маг (Тетралогия)
– Лучше бы в следующей, – сказал Бозел. – И вообще, я такого отношения не заслужил.
– Возможно, заслужили.
– Нет, – сказал Бозел. – Как вы можете меня судить? Что вы обо мне знаете? Мерзавец, который заказал вам мое убийство, рассказал что-нибудь о своих мотивах?
– Нет, – сказал Лю. – Но его мотивы очевидны. Вы дракон.
– И что? – взвился Бозел. – Это дискриминация по видовой принадлежности, и ничего более. Да, были времена, когда я творил нехорошие дела, похищал прекрасных дев, разорял деревни, испепелял замки и жрал благородных рыцарей пачками. Но это все были ошибки моей бурной молодости, и я давно остепенился. Даже по драконьим меркам я достаточно богат и содержу свои собственные стада, так что у меня нет нужды причинять беспокойство крестьянам. Я живу в захолустье, вокруг моей пещеры стоят предупреждающие таблички, и никто не попадает ко мне по ошибке. За последние двести лет я дрался только с теми, кто сам желал драки. А когда ко мне за помощью пришли волшебники, я выполнил все, что они от меня требовали. И какова благодарность? Кто-то подсылает ко мне убийцу за убийцей, а я этого парня даже не знаю. Может быть, вы меня просветите? Кто вас послал?
– Я не знаю. Никогда раньше не видел этого человека.
– И все же вы согласились?
– Как видите.
– Что он вам обещал?
– Ничего. Он рассчитался со мной авансом.
– Чем же?
– Древней рукописью.
– Зашибись, – сказал Бозел. – Жизнь дракона оценена в жалкий клочок старой бумаги. Если люди в срочном порядке не пересмотрят свои жизненные приоритеты, ваш вид ожидают большие неприятности. Разве вы не знаете, что любая жизнь бесценна?
– Буддисты считают, что человек не может переродиться в тело дракона или насекомого, поэтому даже они могут убивать и тех и других.
– Но, согласно принципу ахимса, нельзя отнимать любую жизнь, вне зависимости от законов Ганса-Иры, – возразил Бозел.
– К великому сожалению, я не разделяю принципа ахимса, – сказал мастер Лю.
– И древняя рукопись для вас дороже любой жизни.
– Не любой, – возразил мастер Лю. – Даже ради этой рукописи я не согласился бы отнять жизнь у человека.
– А у меня, значит, можно? Что ж, драконам не привыкать к подобному обращению. Хотя я, между прочим, тридцать процентов времени являюсь человеком.
– Заключая сделку, я этого не знал, – сказал мастер Лю.
– Значит, вашу сделку можно считать недействительной, – сказал Бозел. – Поскольку вас ввели в заблуждение, вы можете не выполнять условия договора, а рукопись оставить себе.
– Но временами вы все-таки дракон, – сказал мастер Лю. – И сделка не может быть расторгнута.
Дракон вздохнул. Он не любил принципиальных людей.
Спасти Бозела могло только чудо.
К слову, созданная Филом вселенная была полна чудес. Многие жаловались, что чудес в ней даже слишком много и было бы совсем неплохо добавить в жизнь обыденности, ибо некоторые чудеса обладают нехорошей тенденцией зашибать рикошетом.
Когда человек надеется только на чудо, он даже не пытается справиться с ситуацией своими силами. В долговременной перспективе подобное поведение может обернуться полной потерей инициативности, апатией и затяжной депрессией. Кроме того, чудеса непредсказуемы. Они случаются, когда вы меньше всего их ждете, а когда вы возлагаете на чудо все свои надежды, они не происходят.
В свете вышеизложенного можно ли считать чудом, что в круг света, очерченный костром, из ближайших кустов внезапно вывалился Негоро?
Бозел решил, что можно.
ГЛАВА 6
Это не баг, это фишка такая.
Программист вашей любимой компьютерной игрыГорлогориус долго готовился к серьезному разговору с создателем, и в основном эта подготовка была моральной.
Могущественный маг прекрасно понимал, во что он ввязывается, призывая создателя в сотворенный им мир, отдавал себе отчет, что сильно рискует. Но некоторые вопросы он просто не мог оставить без ответов.
Горлогориус навестил Фила утром, надеясь застать того во вменяемом состоянии, и не прогадал. Создатель маялся легким похмельем и пытался переломить ситуацию при помощи холодного пива из оборудованного Горлогориусом ледника, но еще не успел впасть в то мрачное веселье, в котором пребывал большую часть времени.
Похоже, он относился к своему похищению, как к очередным каникулам, потому что ничего не делал, ничем не интересовался, ни к чему не стремился, а только заливал в себя алкоголь и жаловался на отсутствие женского общества.
– Здорово, Горлодериус, – приветствовал он мага. Горлогориус поморщился – Провиче ему не нравилось. – А где второй бородач?
– Сегодня обойдемся без второго. – Горлогориус сел в кресло. – Разговор есть.
– Тебе бы только поговорить, – сказал ему Фил. – Впрочем, когда я вспоминаю о твоем возрасте, то могу простить эту слабость.
– Что ты имеешь в виду?
– Старики любят поговорить, – нагло улыбнулся Фил, растягиваясь на кровати. – Зачем пожаловал?
– Хочу выяснить, откуда ты меня знаешь.
– Еще бы я тебя не знал, – сказал Фил. – Я же тебя создал.
– Ты создал только нашу вселенную, – сказал Горлогориус. – Я родился несколько позже.
– Это ты так думаешь.
Горлогориус принюхался к ауре Фила. Вроде бы трезвый…
– Неужели ты на самом деле хочешь знать больше, чем уже знаешь? – спросил Фил. – А если хочешь, то наколдуй пузырь коньяка.
– Я не дам тебе выпить, пока ты мне все не расскажешь.
– А я и не собирался. Коньяк предназначен для тебя. Я вообще коньяк по утрам не употребляю – у меня от него изжога.
– Я способен переварить любую информацию без алкоголя, – сказал Горлогориус.
– Как хочешь, – сказал Фил. – Хотя я бы на твоем месте не стал рисковать и граммов двести на грудь принял. Но настаивать не буду. Не спаивать же мне самую светлую голову современности.
– Ближе к теме. – Горлогориусу нравилась лесть, но в словах Фила он услышал слишком много иронии.
– Ты считаешь себя моложе этой вселенной, – сказал Фил. – Но на самом деле вы с ней ровесники.
– А ты меня ни с кем не путаешь?
– Твой отец был охотником на вампиров, а в свободное время баловался астрологией, – сказал Фил. – Он умер до твоего рождения. Твоя мать была красивой женщиной с пепельными волосами, небольшой склонностью к полноте и черной магии. Твое детство прошло в сельской местности, твою первую любовь звали Хлоя, она стала и твоей последней любовью, ибо ты променял ее общество на занятия магией, и на настоящий момент у тебя не было женщины уже больше семисот лет. Если не считать интрижек с суккубами. Так?
