Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)
— Тихо! Тихо, парни, тихо! Всем слушать меня!
Все мигом замолчали. Рэйварго навострил уши.
— Мы не удержим эту больницу, — сказал Варглар. — Нас всех прикончат меньше, чем через полчаса. Их слишком много.
— Ты что, предлагаешь сдаться? Убежать? — резко спросил у него Ганио Сарс — рыжий юноша с упрямым лбом, который в школе учился на класс младше Рэйварго.
— Нет, — ответил Варглар. — Я предлагаю выйти из бастиона и попробовать потушить пожар. Так мы принесём больше пользы, чем если нас всех просто перебьют здесь, как крыс. Согласны?
Многие просто потеряли дар речи. Наконец кто-то неуверенно сказал:
— Но что мы можем сделать? Нас всего двадцать, отсюда далеко до реки, и…
— Мы включим гидранты котельных, — ответил Варглар.
Переведя дыхание, он продолжил:
— Сейчас мы проголосуем. Кто за то, чтобы остаться здесь?
К удивлению Рэйварго, руки подняли только двое юношей. Ему показалось, что он видит улыбку на лице Импена — улыбку, впрочем, тут же исчезнувшую.
— Кто за то, чтобы идти наружу?
В воздух поднялось семнадцать рук.
— Отлично, — после паузы сказал Варглар. — Сейчас горит половина города. Туда, где огонь, выходят гидранты от пяти крупных котельных. Нам нужно пять отрядов. Сейчас я назначу командиров.
Горящими глазами он обвёл замерших в ожидании юношей, и, беззвучно пошевелив губами, громко сказал:
— Пер Шилга и те, кто под его началом, идут в котельную на улице Большой Ремонтной. Ганио Сарс, у тебя — котельная возле 17-й школы. Дильберт Нейтар, иди со своими в Коровий переулок. Те, которые с Аймором Лонгори — позади Старой аптеки. Синзаго Вэсс, веди ребят к котельной на Фонарщиков. Я иду с тобой.
Переведя дыхание, Варглар громко и чётко сказал:
— Пули зря не тратить! Выходим все вместе. Держаться своей группы, защищать тех, которые с тобой в отряде! К другим на помощь не лезть! Наша задача — не геройствовать, а пробиться и добраться до котельных! Всё понятно? Ну, тогда идём!
Рэйварго быстро присоединился к команде Аймора — Старая аптека была в центре города, а, значит, в том же районе, где Кривой Коготь и, соответственно, Октай и Веглао. Видимо, именно из-за этой близости к врагу к Аймору присоединились сейчас только двое юношей — Олзар и Анзар, близнецы, сыновья бакалейщика.
— И ты к нам, Рэйварго? — спросил темноволосый, красивый Аймор, завязывая распутавшийся шнурок ботинка.
— Да, — кивнул Рэйварго.
— Сколько у тебя осталось пуль?
— Десять.
— Возьми ещё в ящике. Нам далеко идти.
— Начинается, — проговорил Олзар. — Импен уже зовёт.
Юноши подхватили своё оружие и встали рядом с группой Импена и Вэсса. Они готовились выйти сразу после них. Сейчас их стояло возле дверей десять человек, и ещё десять продолжали отстреливаться от оборотней через бойницы.
Рэйварго любил свой родной город, готов был отдать за него жизнь, но сейчас готовился выйти наружу не только ради того, чтоб тушить пожар. Мысль о друзьях и так сверлила Рэйварго мозг последние несколько часов, но сейчас беспокойство было в разы сильнее. Кривой Коготь ещё жив, он управляет оборотнями, бросает их на горожан — значит, Веглао и Октай действительно ещё не выполнили задачу. Но почему? Неужели так ни разу и не представилась возможность? В конце, концов, Кривой Коготь был бы дураком, если б не предусмотрел, что на него будут нападать, наверняка его окружают сейчас самые крепкие и преданные волки, никого к нему не подпускающие. Но что, если ребята уже погибли или умирают в муках? Рэйварго твёрдо решил: включит гидрант — и по городу, искать их, спасти их, если они ещё живы, а если их больше нет… что ж, тогда попробовать убить Кривого Когтя своей рукой. Это не спасёт остальных оборотней, но лишит их командования, и победить, возможно, будет легче…
Не успела эта мысль окончательно оформиться в его голове, как одна створка дверей ратуши распахнулась. Варглар, Синзаго и остальные парни из их пятёрки рванулись вперёд, и дверь захлопнулась за последним из них. Рэйварго успел только увидеть пламя и мечущиеся тени.
Снаружи донеслись крики — звериные и человеческие — и несколько выстрелов. Кто-то из ребят снаружи выкрикнул несколько слов — скорее всего, звал за собой. Рэйварго посмотрел на часы над дверью. Секундная стрелка съехала с цифры 4. Он перевёл взгляд на остальных — лица бледны, глаза широко открыты. Они как дети, которые собрались послушать страшные истории и вот уж никак не ожидали, что эти истории станут правдой.
— Выходим через пять… четыре… три… — хрипло проговорил Аймор. Рэйварго вытащил пистолет из-за пояса и взвёл курок. Секундная стрелка замерла на двенадцати. Аймор на мгновение замер на месте, потом сделал большой шаг вперёд и открыл дверь.
Быстрее, чем сжимается и разжимается сердце, Рэйварго оказался снаружи. Мир, который недавно состоял из полумрака, тревоги и ожидания, превратился в один сплошной ком огня, дыма, ужаса, воплей и ярости. Он выстрелил прямо в распахнутую пасть волка, рванувшегося к нему, и тот закричал голосом, ужасно похожим на голос ребёнка; увернулся от когтей другого, упал и прокатился в сторону. Оборотень перескочил через него, и Рэйварго с опозданием подумал, что вполне мог бы выстрелить ему в брюхо.
— Бежим! — закричал Аймор, и в ту же секунду оборотень прыгнул на него со спины. Рэйварго с усилием поднялся и выстрелил в напавшего, но было уже поздно: волк разорвал зубами затылок их предводителя, и из головы Аймора густым потоком хлынула кровь, перемешанная с мозгами, пока его тело, дёргаясь, оседало на землю.
— Бежим! — в свою очередь закричал Рэйварго, махнув рукой близнецам, и помчался, не оборачиваясь, вверх по улице. Ребята неслись за ним со всех ног. Иногда Рэйварго слышал, как они отстреливаются, но сам не стрелял, потому что боялся попасть в кого-нибудь из братьев. Только добежав до угла одного из домов, он спрятался за ним и, высунувшись, двумя выстрелами перебил передние лапы оборотню, почти что схватившему Олзара. Задыхаясь, ребята добежали до Рэйварго и остановились рядом с ним.
— Вперёд, — сказал он им. — Осталось два квартала.
Они бежали по улицам их города, где ещё пару дней назад было так спокойно и чисто, где дети играли в мяч, а молодые рабочие гуляли под руку с девушками. Сейчас здесь было светло от огня, дым терзал глаза и ноздри, и повсюду слышался вой, от которого обычные волки уже разбежались бы в ужасе. Это был настоящий ад.
