Стивен Эриксон - Врата Смерти(пер. И.Иванова)
Знамя клана Вороны качнулось и исчезло… Вот и все.
Дюкр замер. Он отказывался верить своим глазам.
За его спиной вдруг пронзительно застонала тонким голоском Нетра. Историк медленно обернулся. Юная колдунья по-прежнему обнимала брата, баюкая его как младенца. Однако голова ее была запрокинута, а глаза — широко раскрыты.
На плиты пола упали тени.
Вороны.
«Когда колдун Сормо-старший умирал на стене в Анте, за ним прилетело одиннадцать ворон, ибо столь велика была его душа, что никто из птиц не смог бы унести ее в одиночку».
Вороны заполонили все небо над Ареном. Они слетались отовсюду.
Стон Нетры делался все громче, будто кто-то вырывал душу и из ее тела.
Дюкр пошатнулся.
«Как я сразу не подумал? Убить Кольтена для них было бы слишком просто. Они хотят вдоволь поиздеваться».
Предчувствия не обманули его: Кольтена прибили к кресту, обрекая на мучительную смерть.
— Вороны не успеют его спасти! — закричала Нетра. Подскочив к окну, она вперилась взглядом в косой крест.
Она рвала на себе волосы, до крови расцарапав кожу на голове. Опасаясь, что Нетра чего доброго выдавит собственные глаза, Дюкр крепко схватил ее за худенькие, совсем детские запястья. Рядом с Корболо Дэмом на помосте стоял Камист Рело. Маг поднял руки. В небо взметнулась волна магической силы, ударив по кружащим над Кольтеном воронам. После войны с людьми началась война с птицами.
— Нет! — истошно кричала Нетра, корчась и пытаясь вырваться из рук Дюкра.
Историк предугадал ее отчаянное стремление прыгнуть вниз. Он из последних сил держал юную колдунью.
Вороны удалились к югу. Там они, словно войско, перестроили свои ряды и снова полетели в сторону холма. Камист Рело встретил их еще одним магическим ударом. Стая поредела на несколько сотен.
— Освободите его душу! Выпустите ее из тела! Освободите душу! — требовала Нетра.
Командир гарнизона шагнул к спуску и позвал адъютанта.
— Щербатого ко мне! — ледяным тоном приказал он.
Адъютанту не понадобилось спускаться. Он подошел к дальней стене, пригнулся и крикнул:
— Щербатый! Немедленно сюда!
Камист Рело в третий раз ударил по воронам. Они опять отлетели в сторону и закружились над Аренским путем, готовясь вернуться к холму, где их ждала смерть.
На городских стенах стало тихо.
Нетра перестала вырываться и повисла на руках у Дюкра. Нил неподвижно лежал на полу возле скамьи; бездыханный, а может, и мертвый. Тело юного колдуна было мокрым от собственной мочи, которая лужицей разлилась по полу.
Снизу донесся топот.
— Щербатый все это время помогал беженцам, — сказал командиру адъютант. — Вряд ли он знает о случившемся.
Дюкр заставил себя повернуться к холму, к одинокой фигуре на кресте. Кольтен был еще жив. Они не позволят ему умереть, не отпустят его душу. Камист Рело прекрасно сознавал всю чудовищность своего преступления, однако хладнокровно уничтожал вместилища для души поверженного виканского полководца. Подножие холма напоминало муравейник с большими злобными муравьями — солдатами Корболо Дэма.
В Кольтена летели… окровавленные куски тел; останки воинов его армии. За свою жизнь Дюкр повидал немало человеческой жестокости. Но то, что творилось на холме, находилось уже за пределами человеческих понятий и представлений.
— Давай сюда, Щербатый! — угрюмо произнес командир гарнизона.
На площадку вылез коренастый седой солдат. Едва взглянув вдаль, он все понял.
— Боги милосердные, — прошептал Щербатый.
— Возьмешься? — спросил командир.
— До него, Блистиг, — полтысячи шагов.
— Знаю.
— С первого выстрела может и не получиться.
— Так действуй, а не рассуждай!
Форменная одежда на Щербатом выглядела так, будто он годами не стирал и не штопал ее. Он снял с плеча большой лук, притиснул к бедру и начал проверять тетиву. Дрожащими руками Щербатый закрепил ее. Потом он выпрямился и стал перебирать стрелы в своем колчане.
Камист Рело в очередной раз ударил по воронам. Наконец Щербатый выбрал стрелу.
— Я буду целить в грудь. Самая надежная цель. Можно ударить наверняка и освободить несчастную душу.
— Еще одно слово, Щербатый, и я вырву тебе язык, — прошипел Блистиг.
Солдат вложил стрелу в лук.
— Освободите мне место.
Дюкр оттащил бездыханную Нетру подальше от внешней стены.
Лук Щербатого был почти равен его росту. Воин напряг мышцы, отчего они сделались похожими на перекрученные пеньковые канаты. Щербатый натягивал тетиву, не обращая внимания, что жила царапает ему челюсть. Он уже собирался пустить стрелу, как вдруг замер. Дюкр впервые увидел его глаза — черные бусинки, окруженные красноватыми белками.
— Ты что, Щербатый? — с нескрываемым страхом спросил Блистиг.
— Так это… Кольтен? — выдохнул старый солдат. — Вы хотите, чтобы я убил Кольтена?
— Я не хочу. Это приказ!
Нетра вскинула голову и умоляюще взмахнула окровавленной рукой.
— Освободи его… Пожалуйста.
Щербатый взглянул на юную колдунью. По его щекам катились слезы. Руки солдата перестали дрожать, и лук замер в них.
«Клобук его накрой! Он плачет! Он не может целиться!» — в отчаянии подумал Дюкр.
Тетива пропела свою короткую песню. Громадная стрела вырвалась в небо.
— Боги! — простонал Щербатый. — Высоко… слишком высоко.
Стрела прошла через стаю ворон, никого не задев, и начала снижаться.
Дюкр готов был поклясться: Кольтен успел увидеть и приветствовать дар избавления. Через мгновение железный наконечник стрелы пробил ему лоб и глубоко вонзился в мозг. Голова виканского полководца откинулась набок… Он был мертв.
Солдаты Корболо Дэма попятились назад.
Громко каркая и хлопая крыльями, вороны закружились над крестом. Их крылья били мятежников по головам. Камист Рело попытался им помешать, но его магию смяла другая сила. Возможно, то была душа Кольтена, поднимающаяся вверх вместе с птицами.
Черное облако полностью скрыло и Кольтена, и крест. Издали вороны были не крупнее мух… Они взмыли в небо и исчезли, унося с собой виканского полководца из клана Вороны.
У Дюкра подгибались ноги. Он прислонился к стене. Нетра тихо выскользнула из его рук. Окровавленные волосы разметались у нее по лицу.
— Я убил его, — плачущим голосом повторял Щербатый. — Я убил Кольтена. Кто лишил его жизни? Жалкий старый солдат из армии Пормкваля. Я убил самого Кольтена… Боги, смилуйтесь над моей душой.
Дюкр порывисто обнял его. Щербатый выронил лук, и тот с глухим стуком упал на пол. Историку казалось, что этот человек буквально рассыпается на части, зримо старясь с каждым вдохом.
