Александр Розов - Созвездие эректуса
— Никаких «подождем», — отрезала Келли, вытаскивая мобильник (как удачно, что они догадались сразу же купить себе новые мобильники), — одевайся… Алло, док Рау, я, конечно, извиняюсь, но тут с Санди какая-то штука приключилась, может, ангина или что-то в таком роде… Ага, мы уже… Санди, что ты копаешься?… Да, док, уже идем.
Разумеется, все это было довольно шумно, так что мальчишки проснулись, и Санди, несмотря на ее возражения, несли к доктору на руках, завернутую в шерстяное одеяло. К их приходу, все медицинские машинки доктора Рау были приведены в полную боевую готовность. Кроме того, уже подошла ассистентка, то есть Кван Ше (скорее всего, она здесь и была, но кому какое дело). Через четверть часа Рау объявил диагноз: острый иммунный кризис от взаимодействия биоагентов плода с антителами матери.
Санди жалобно посмотрела на доктора.
— Стоп! — сказал он, — Я знаю, о чем ты думаешь, но это полная ерунда. Ни с тобой, ни с ними ничего не случится. В вашей тесной компании возникло кое-какое биохимическое непонимание, только и всего. Мы быстро это уладим и всех помирим.
Еще через четверть часа, уложенная на койку Санди, была присоединена к двум трубкам и ее кровь текла через гемофильтр и УФ-рейер. Несколько датчиков, приклеенных к разным участкам ее тела, уже выводили сигналы на компьютер. То, что появилось на экране, явно не привело дока Рау в восторг, но и не особо испугало. Он хмыкнул и повернулся к Келли.
— Теперь займемся тобой, красотка.
— Но у меня-то все нормально, — удивилась она.
— Возможно, — сказал он, — Но проверить не мешает.
Через следующие четверть часа оказалось, что и у Келли далеко не все нормально.
— Просто Санди опередила тебя на несколько часов, — сообщил Рау, — считай, что тебе повезло, у тебя не дойдет до такой острой формы. Ложись на соседнюю койку.
Рау чистил им кровь каждые два часа. Кроме того, он трижды кормил их какой-то жирной кашей, остро пахнущей свежей рыбой и совершенно отвратительной на вкус. Кван Ше, как обычно, невозмутимая, контролировала работу техники, время от времени заменяя трубки, емкости и картриджи. К рассвету температура у Санди существенно упала, а у Келли наоборот, стала подниматься и достигла максимума примерно к полудню. Еще через пару часов температура у обеих девушек стабилизировалась на уровне чуть выше 37 градусов Цельсия, а лихорадочное состояние сменилось более-менее здоровым сном.
Акела и Спарк, все это время слонявшиеся по медпункту, заметили, что доктор уже более-менее спокоен (постороннему человеку показалось бы, что он и до того не беспокоился).
Посыпались вопросы «док Рау, а что это было, а почему, а что дальше?».
— Ладно, — сказал Рау, — Выйдем на террасу, я все равно собирался выкурить сигару, и могу рассказать вам, как обстоят дела. А Кван Ше, я надеюсь, нальет нам по чашечке кофе.
— А вдруг что нибудь? — спросил Спарк, кивнув в сторону спящих девушек.
В ответ Кван Ше дотронулась двумя пальцами до своего левого уха. Ну, да, разумеется, если «вдруг что-нибудь», то она услышит. Два года назад она выиграла у Слая пари, что ночью с завязанными глазами с 10 метров трижды попадет из револьвера Ruger-BNM в висящую на нитке пустую жестянку из-под пива. Слай спросил: «Кван, ты чисто меня напарила, но в чем же все-таки фокус?». Китаянка спокойно ответила «Фокус простой, с океана всегда есть ветер, и жестянка на нитке все время звенит». Вот такие дела…
Рау уселся в удобное кресло, закурил сигару и прочитал краткую лекцию.
— У меня нет иллюзий по поводу того, как вы учились в школе, так что буду рассказывать подробно. Беременность у высших млекопитающих проходит ряд стадий. Яйцеклетка после оплодотворения движется в сторону матки, и одновременно делится до стадии бластоцисты, состоящей примерно из 250 клеток. Бластоциста внедряется в стенку матки, и в этом месте начинает формироваться плацента. У человека это происходит в первые 3 недели беременности. В нашем случае в матку вводилась бластоциста, выращенная in vitro. С 12 недели беременности эмбрион начинает получать через плаценту питательные вещества из крови матери и выбрасывать в ее кровь продукты своего метаболизма. К 16-й неделе функции плаценты по обмену веществ между матери и эмбриона реализуются полностью. Мы наблюдаем пациенток в конце 14-й недели, когда этот обмен приобрел высокую интенсивность. Плацента — это несимметричный барьер. Она защищает эмбрион от активных биохимических агентов матери, но не наоборот. Если эмбрион, как в нашем случае, вырабатывает ксеногенные для современного человека глобулины, то попадая в кровь матери, они вызывает в ее организме острую иммунную реакцию.
Акела почесал в затылке и нерешительно спросил:
— Это что-то вроде аллергии, верно, док Рау?
— Не совсем, но приблизительно так, — согласился доктор.
— А если девчонкам дать что-нибуть от аллергии? Ну, есть же куча таких лекарств.
— Да, можно было бы ввести иммунодепрессанты. Но что если специфические глобулины эректусов представляют хотя бы минимальную опасность для организма современного человека? Тогда, ослабив иммунитет, мы причиним значительный вред матери. Кроме того, иммунодепрессант в каком-то количестве попадет и в организм эмбрионов, а это в сложной иммунологической ситуации может повредить и им тоже.
— А есть что-нибудь, усиливающее иммунитет? — спросил Спарк.
— Да. Но если сейчас усилить иммунитет матери, то мы вызовем у нее не просто острую, а острейшую иммунную реакцию, что довольно рискованно для нее и наверняка смертельно для эмбрионов.
— Получается, что-то вроде вилки в шахматах, — подвел итог Акела, — но ведь вы же как-то вышли из положения, да, док?
Рау расплылся в улыбке, он не страдал излишней скромностью и любил комплименты. Правда, только заслуженные, но это как раз был такой случай.
— Как учит нас Шерлок Холмс, а точнее, Конан Дойл, — ответил он, — Решение очень часто лежит на поверхности. Я поступил самым очевидным образом: не стал вмешиваться в иммунный процесс, а искусственно удалил агрессивные агенты, попавшие в кровь матери. УФ-облучение и тонкая фильтрация. Частицы глобулинов, атакованные антителами, были частично разрушены ультрафиолетом, а частично задержаны фильтром.
— А для чего эта кошмарная каша? — спросил Спарк.
— Это народное средство на жире морской змеи. Ты, вероятно, видел этих змей, они белые с яркими черными полосами.
— Конечно, видел, и знаю, что они жутко ядовитые.
— Совершенно верно. Помимо яда, они содержат еще ряд биоактивных веществ.
Кван Ше, подлила всем кофе из старинного бронзового кофейника и заодно сообщила:
