Наталия Касторф - Осторожно – Питер! – Свежераспечатанные тайны
– Ну, и садистка же ты…
Ляля его не слушала, мурлыкала своё. На какую-то секунду в ней проснулось любопытство.
– Кстати, что это за странная командировка?
– Да так… По обмену опытом…
– Ой, а мы с Валериком в Америку поедем! Будем там флористами работать, дворы американцев озеленять!
– А если те не захотят?
– Не захотят – отключим газ!
Юрик сочувственно глянул на кретинку. Таки помешалась.
– Да не смотри ты так грустно! Развод – не конец света, а Изольда – не пуп земли!
Кстати, общая работа сближает. Найди себе единомышленницу-переводчицу… Хи!
– Ага, найду, послушаюсь, наверное! У зоолога-ботаника жена должна быть обязательно биологица, а у сантехника – сантехница, да? Или управдомша, это уж как минимум. То есть, если я, к примеру, ваннами стану торговать или унитазиками, то мне непременно нужна будет торговка или менеджер. Аминь!..
*****
Юрик выскочил из спальни, так не открыв коньяк…
Бабушка на кухне читала любовный роман, подкинутый Лялей.
Ляля ничего не делала просто так, и романчик подкинула явно с каким-то подлым умыслом. Накой, спрашивается? Бабушка и так была уверена, что у внученьки с мозгами полная монтана.
– Ну, всё, бабуля, я пошёл…
– А грустный чего такой? Она всё никак? Всё думает о том хмыре?
– Не знаю… По-моему, она его любит…
– Дурак! Мне виднее, кого она любит! Ты жди, жди… Пусть пока думает, что цветы от него, а то совсем на любовной почве тронется! Мы ей потом всю правду выложим, а пока сиди тихо и молчи в тряпочку. Ближе тебя у неё всё равно никого нет и не будет!..
Через две недели Юрик уже стучался в амстердамскую квартиру Дуремара. Квартирка была ништяк. Среди добротной мебели стояли пальмы в кадках. Утешало одно: квартира съёмная, не Дуремарова собственность.
Хозяин открыл в футболке, джинсах и шлёпанцах на босу ногу. Мордашка за несколько лет скукошилась, сморщилась – бр-р-р! Гнуснятина. Ничего общего с портретом над Лялиной кроватью.
Юрик начал атаку с порога:
– Не узнаёшь?
– Простите, но я вас не помню… Кто вы?
– Твой соперник! Только не пугайся, ладно? Тебе бояться нечего, она любит только тебя! Вот, и записочку прислала!
– Кто "она"?
– Так я что, не туда попал? Ты Валера?
– Да…
– Ну, а я от Ляли!
Выбрав амплуа придурка, Юрик изо всех сил старался не выходить за рамки жанра.
Он огляделся, руками развёл, и по-плебейски перешёл обратно с "ты" на "вы".
– Ба-а-а! Да тут королевские апартаменты! Я на днях с одним голландцем разговаривал по бизнесу, так он мне знаете, что сказал? Вы удивитесь! Он сказал, что ездит в Россию мыться! Невероятно! Сказал, что у вас в Голландии всё такое маленькое, тесное, квартирки крошечные, ванных вообще нет, одни душевые. Мол, вам приходится всё время стоя мыться!
– Ну, это он преувеличил. Возможности тут у всех разные. А у вас, как я понял, свой бизнес?
– Да не очень-то он мой… Пока не мой… Короче, я щас ваннами торгую, унитазиками! Гы-ы…
Мичурин брезгливо поморщился. Вот, гад! Знал бы он, с кем разговаривает.
– Ну, и как там Ляля?
Юрик в отместку тоже поморщился.
– А вам действительно интересно?
– До определённой степени… Я ведь её любил…
– То есть, ваши чувства в прошлом?!
Юрик захотелось крикнуть "ура".
– Не знаю, станет ли вам легче от того, что я скажу… У меня большие проблемы со здоровьем. Мне сейчас не до неё.
– Минуточку! Она ждёт из Голландии великого учёного, профессора, можно сказать… в Америку собирается переселяться из-за вас, а вы так просто говорите: "Мне не до неё"!
– Повторяю… У меня серьёзные проблемы…
Душетерзательную встречу прервал звонок в прихожей.
Дуремар пошёл открывать и вернулся в сопровождении кучки маргиналов. На маргиналах были мятые свитеры, кое у кого даже с перьями от подушек. Джинсы зияли мохнатыми дырами, а в ушах и ноздрях болталось много-много всякой бижутерии.
Чудики отправились на кухню, а Юрику стало весело.
– Простите, это, конечно, не моё дело, но ваши коллеги мало смахивают на профессуру. Даже на лаборантов внешне не тянут, я бы сказал!
– Это действительно не ваше дело. Я принимаю вас здесь только из уважения к Ляле, к нашим с ней… отношениям.
– Которые уже в прошлом, да? Могу я ей так передать?
– Вы всё правильно поняли. Спасибо за записку.
Мичурин поднялся с кресла, ожидая того же от Юрика.
Юрик вскочил, взял с пола сумку, но направился не в прихожую, а сделал прыжок в сторону кухни.
– Секундочку! Что там у вас за секреты, а?!
Мичурин озверел.
– Стойте! Вас там не ждут!
– Знаю-знаю!.. Да я, в общем-то, только в туалет! Он ведь у вас рядом с кухней?
– Ага, иди… Давно не какал… Идиот…
На кухне у стола маячили маргиналы в интимных позах и целовались. Но Юрика это не трогало. За годы в туризме он и не такого насмотрелся. Один раз даже сам почувствовал, что не железный. Когда работал с голландской группой в Москве.
Проблема тех парней была в другом. Они нюхали и кололи в вену наркотики. Отсюда могут быть любые проблемы со здоровьем. К счастью, никто из них Юрика не заметил, и он беспрепятственно вернулся в комнату.
– Ну, я пошёл! Провожай меня скорее, кореш, а то я за себя не ручаюсь…
– Теперь доволен? Всё вынюхал?
– Всё! Теперь я за Лялю спокоен!
– В каком смысле?
– Да нафиг ты ей такой сдался!
– Ладно, выметайся!.. Надоел!..
Выйдя из квартиры, Юрик на секунду подпер дверь ногой.
– Ну и вляпался же ты, приятель! А как же розы без шипов? Ляля говорила, что ты хотел назвать новый сорт её именем…
Мичурин, собрался с последними силами (дохляк ещё тот!) и вытолкал Юрика на лестничную клетку.
– Будем считать, что опыт не удался…
Красивая голландская дверь с грохотом захлопнулась.
Глава 16.
"До спинного мозга" Ступив на набережную канала, Юрик вдохнул прохладный осенний воздух.
Поздняя осень в Амстердаме малоприятное явление, но бывают и большие исключения.
Юрику в тот день повсюду мерещились весенние ароматы. Один раз даже Ляля померещилась в одной из стеклянных витрин. "Это от счастья", – подумалось ему.
На утро был выезд автобусом с группой в Париж, а потом долгое возвращение в Питер через всю Европу. Хотелось сразу же рвануть домой, но путёвка длинная попалась, шесть стран за две недели. Так что пришлось терпеть.
Юрику терпеть было не в лом. Он был полон всяческих надежд и энтузиазма…
Энтузиазм, привезенный из-за границы, быстро улетучился. Всё случилось, как он и боялся.
Ляля выслушала молча, подумала, что он из ревности наговаривает.
