Майкл Муркок - Воины Зилора
Когда наступили сумерки, Соджан еще раз уточнил подробности плана и направился на восток – к замкам Кергии. Замков всего было около двух десятков, но большинство уже лежало в руинах. Только один все еще стоял незыблемо, и в нем жили кергии, их наемники и рабы.
Крошечная зилорская луна висела низко над горизонтом, почти не давая света, и Соджан чудом не переломал ноги, пробираясь среди каких-то развалившихся построек. До него донеслись отдаленные голоса и еще какой-то шум, несомненно, производимый человеком, но настолько слабые, что только на редкость чуткий слух наемника мог их различить. Не обращая внимания на непонятные звуки, Соджан зашагал дальше. И даже оказавшись вблизи источника ночных шумов, он по-прежнему делал вид, что не замечает ничего необычного. Но на неожиданный удар по затылку Соджан уже не мог не обратить внимания и резко обернулся, схватившись за меч, однако чернота темнее ночи уже встала перед его глазами. Воин потерял сознание.
Он очнулся в пропитанной сыростью темнице, в которую через зарешеченное оконце в стене проникал слабый свет факела. Комната была угловая, одной стороной не правильного треугольника служила та самая стена с оконцем, другой – громадная дверь с решеткой. Через решетку двери на Соджана смотрел всклокоченный стражник в ржавых и покрытых пятнами доспехах, который сжимал в руке древко копья, близоруко щурясь полусумасшедшими глазами на пленника. Внезапно рот его раскрылся, показывая гнилые зубы.
– Ты будешь следующей дичью охотников Кергии, – гадко закудахтал он. – О! Какой зададут пир этой ночью! И ты будешь на середине стола!
Соджан ничего не ответил и отвернулся, стараясь как-то успокоить неутихающую боль в голове.
Прошло несколько часов, в течение которых Соджан несколько раз дремал, чтобы хоть немного отдохнуть, и вот стражник, грубо толкнув пленника древком копья, выдернул его из забытья.
– В чем дело? – спросил наемник, поднимаясь с пола и стряхивая с одежды солому, на которой только что лежал.
– Хе-хе! – кудахтал стражник. – Уже почти полночь. Самое подходящее время для нашей маленькой охоты!
Соджан напрягся: его замысел был построен на том, что если он попадет в плен, то почти наверняка станет дичью в эту же ночь.
– А что я должен делать? – спросил он, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно более испуганно.
Стражник отпер дверь и, толкая Соджана в спину копьем, повел его куда-то по коридору.
Дворик был темным, только луна, выглядывавшая через пролом в стене, слегка освещала его. Соджан уловил странный запах неизвестного животного и подумал, что это те самые «собаки» Кергии, о которых рассказывал ему Джарг. Он слышал стук копыт мьяттов, нетерпеливо переступавших с ноги на ногу, бряцание сбруи, а когда глаза привыкли к темноте, смог различить неясные фигуры рослых всадников.
– Добыча подготовлена? – раздался голос, мертвый и холодный, как руины вокруг.
– Да, хозяин, он здесь!
– Тогда скажи ему, что у него есть четверть часа. После этого мы пойдем по следу, – продолжил голос.
Стражники вывели Соджана на утес перед башней и отпустили его. Он бросился бежать по намеченному несколько дней назад пути. Его замысел требовал немалого мужества: Соджану предстояла роль живой приманки для смертельно опасных хищников. Он мчался по узкой лесной тропинке. Холодный ночной ветер трепал могучие деревья и высокие травы, они шевелились, шумели, шуршали, порой слышались призывные крики мелких зверюшек, а иногда и их предсмертные вопли, когда они становились добычей более крупных созданий. Он бежал все быстрее и быстрее, и воздух из его легких со свистом вырывался наружу. А время ускользало, как вода из ладони. Чтобы достичь условленного места, ему требовалось еще несколько минут. Теперь до его слуха доносились не только звуки леса, к ним присоединились зловещие хлопки бичей и топот копыт – значит, охотники со своими молчаливыми «собаками» уже пустились в погоню. Наемник помчался быстрее, отыскивая на бегу ориентир, сулящий ему спасение, и наконец заметил его, когда щелканье бичей и топот копыт, казалось, раздавались уже совсем рядом. Соджан пронесся мимо высокой скалы и шмыгнул в узкое глубокое ущелье. Когда охотники свернули за ним, он уже вскарабкался на крутой обрыв и закричал:
– Давайте!
И тут же шестьдесят стрел с отравленными наконечниками понеслись вниз и вонзились в тела кергии и их приспешников. Проклятия и неистовые крики раненых врагов прозвучали музыкой для Соджана и воинов Норджа. Они готовили новые стрелы и пускали их в темноту на звук возбужденных голосов.
Предвкушая славную битву, Соджан схватил клинок и спрыгнул со скалы. И тут же из ночи возник темный, как глыба мрака, всадник, мелькнуло свирепое лицо, искаженное нечеловеческой улыбкой, сверкнули зубы и белки дико вытаращенных глаз: он метил в грудь Соджана мечом и заранее радовался, предвкушая победу. Наемник резко прыгнул вперед и полоснул лезвием по ноге кергии. Тот зашипел, как раненая змея, и соскользнул с мьятта, защитившись от Соджана телом животного. Возбужденный скакун фыркнул и взмахнул передними копытами – наемник еле успел увернуться. Тем временем хозяин мьятта оказался за спиной Соджана и снова кинулся на воина, но тот ловко уклонился от удара и, парируя его, чуть не вышиб меч из руки кергии, так как разъяренный противник на какое-то время забыл об осторожности. Взмахом клинка он попытался отсечь Соджану правую руку, которая держала меч, но наемник сделал легкое обманное движение и резким выпадом пронзил сердце зловещего охотника. Обтерев пот со лба, Соджан осмотрелся: большинство кергии были мертвы или смертельно ранены, и воинам Норджа уже не требовалась его помощь.
– А теперь к их наемникам! – закричал Соджан, вскочив в седло мьятта, потерявшего хозяина, и направляя животное к зловещему замку-тюрьме, откуда совсем недавно началась последняя в жизни кергии охота. В свете луны было видно, как падают красные капли с меча воина, как тяжело вздымается грудь, как дико блестят его глаза.
Шестьдесят всадников поскакали за ним по лесной тропе к черным замкам, Соджан оглашал лес боевыми кличами, которые часто разносились над полями битв, и каждый раз победа была на стороне великого воина из страны Илтхотх.
Они ворвались в последнее прибежище кергии, и ошеломленные стражники даже не пытались сопротивляться. Спешившись, воины Норджа выломали ворота замка и бросились внутрь.
– Смотрите за всеми выходами! – кричал Соджан. – Мы перебьем изменников прямо здесь.
Сам он в первую очередь ринулся в темницу: там, скорее всего, находился тюремщик, охранявший его накануне. Полусумасшедший воин съежился от страха при виде Соджана с мечом в руке, но, поняв по лицу наемника, что милости ему ожидать не приходится, выхватил клинок из ножен и так сильно взмахнул им, что, не останови Соджан его своим мечом, на этом поединок и закончился бы. Изо рта противника потекла слюна, как у бешеного пса, он заскулил, но явно решил подороже продать свою жизнь. Они принялись обмениваться ударами, лязг и звон наполнили гулкий коридор. Соджан бился холодно и спокойно, а прислужник кергии явно все более отчаивался. Безжалостный меч наемника гнал его все дальше и дальше в глубь тюрьмы. Но тут безумие придало противнику новые силы, и он начал биться весьма искусно.
