Андрей Прусаков - Прилив
— Я пришел доложить, что мы вот–вот прибудем… — пол слегка качнулся, и военный поправился, — уже прибыли. Отец ждет вас.
Инстинктивно схватившийся за стенку при толчке Волод растерянно кивнул. Доктор и военный обменялись недоуменными взглядами: сын Изагера всегда чувствовал себя на кораблях спокойно и уверенно. Впрочем, после такого крушения это неудивительно…
Волод, а теперь Слав, проследовал за военным к открывшемуся люку. На гладкий камень площадки спускалась пластиковая лесенка. Чувствуя многочисленные взгляды, Волод спустился вниз и увидел спешащего к нему человека. Было нелегко сконцентрироваться. Отвлекало все: вспыхивающие в утреннем полумраке синие огни, жуткие громады стоящих в ряд кораблей, неподвижные фигуры вооруженных с ног до головы солдат…
За человеком в длинном, до пят плаще без рукавов следовала охрана, но здоровенные, на голову выше Миха, гморы остановились в десяти шагах. Волод понял, что человек в плаще — отец Слава… и его будущий отец. Только бы ничего не заподозрил…
— Слав!
— Отец! — произнес Волод, бросаясь навстречу Изагеру. Он не старался разглядеть его — боялся, что тот не признает — наклонив голову, быстро подбежал и крепко обнял. Наверно, так обнимают своих отцов гморы…
— Ну, что ты, Слав, — отец обнял его, но лишь на секунду. Затем крепкие руки Изагера отстранили юношу. — Держи себя в руках, ты все‑таки сын правителя… — шепнул он.
«Так вот кто этот Изагер! — мелькнуло в голове ошарашенного Волода. — Правитель гморода!»
Изагер оглядел сына:
— Я вижу, как тебе тяжело. Ты на себя не похож… Лучшие медики осмотрят тебя сегодня же, но прошу: не подавай вида, что тебе больно. Держись с достоинством, ты ведь мой сын.
Волод кивнул. Ему и не больно. А вот медики… Волод не хотел, чтобы его осматривали.
— Меня уже осмотрели… медики. Никаких повреждений, одна лишь царапина. Я здоров.
Правитель кивнул:
— Хорошо. Тем лучше. Тогда отдыхай, я прикажу отвезти тебя домой.
— До встречи, отец, — сказал Волод, разглядывая Изагера. Он понравился юноше: высокий, быстрый, с жестким волевым лицом. Настоящий правитель.
— До встречи, — ответил Изагер. — Знай: я найду тех, кто это сделал!
Волод ничего не понял и предпочел промолчать.
— Мне надо спешить. Отдыхай, — повторил Изагер, провел пальцами по щеке Волода и быстрым шагом пошел прочь. Телохранители синхронно повернулись, следуя за правителем.
— Я отвезу вас в город, господин, — услужливо произнесли за спиной.
Жилище Слава потрясло Волода. Войдя в ослепительно красивый дом, верхушка которого терялась в небе, пустынник нерешительно остановился в огромном, вымощенном сияющим белым пластиком холле, в глубине которого открывались и закрывались многочисленные двери, впуская и выпуская десятки спешащих куда‑то гморов. Местные гморы не носили синего, напротив, их одежды были всевозможных и очень ярких цветов. Внимание Волода привлекла девушка в развевающемся, верно, почти невесомом платье, с гладкими белыми руками и чистым, не знающим палящего солнца, лицом. Платье, цвета которого Волод не смог бы назвать, облегало прекрасную фигурку столь вызывающе, что юноша не мог отвести взгляд. Девушка прошла мимо, и на Волода повеяло нежным приятным запахом.
— Вас проводить до секции? — спросили сзади, и Волод очнулся. Девушка уплывала, и Волод неохотно перевел взгляд на лицо провожатого:
— Да, проводи.
Гмор повел рукой, указывая в сторону открывающихся дверей.
— Иди впереди, — сказал ему Волод. Он уже понял, что гмор будет делать все, что он скажет. Вот и хорошо.
Двери в небольшую комнатку открылись сами собой. Внутри никого не было. Вместе с провожатым Волод вошел внутрь. На одной из стен имелась полупрозрачная панель с горящими цифрами. Волод умел считать и знал, как пишутся цифры. Старик Прич учил всех детей в клане считать и писать, но на уроки ходили неохотно — куда интересней гулять по пустошам и играть в охотников, чем запоминать никому не нужные закорючки.
Гмор вопросительно посмотрел на Волода.
— Ты же все знаешь, — не слишком уверенно проговорил варвар. — А у меня болят руки.
К его облегчению, гмор послушно кивнул и что‑то нажал на панели. Волод почувствовал еле заметное движение и понял, что они куда‑то едут.
Двери бесшумно раскрылись, и глазам пустынника предстало совсем иное помещение: абсолютно прозрачные, почти невидимые стены открывали невероятный, захватывающий вид. Удивительная комната подняла их на самый верх дома! Волод видел верхушки зданий и бескрайний, живой и блестящий, напоминающий залитую водой Пойму, океан. Волод знал, что гмород стоит в океане, значит — это океан!
Позади негромко кашлянули. Юноша повернулся. Еще успею все посмотреть, подумал он. Главное сейчас — не вызвать подозрений. Гморы очень умны. Так говорил Прич.
— Веди.
Они остановились у полукруглой ниши. Где здесь спрятана дверь, Волод даже не понял. Стена на вид монолитная, как скала. Вот строят, чертовы гморы!
— Входи! — приказал Волод. Провожатый замялся:
— Вы должны приложить руку…
Волод кинул взгляд в сторону и заметил в нише небольшую металлическую пластину. Подошел и приложил ладонь. Двери не открылись. Сжав зубы, Волод посмотрел на гмора. Если наброситься внезапно, он не успеет позвать на помощь…
— Странно… — пролепетал гмор. — Видимо, дверь неисправна. Я вызову техника.
Отпускать опасно: может позвать солдат. Рука Волода потянулась к ножу, но нащупала лишь пустоту: его одежда и оружие остались в Пойме… Но яростный взгляд сделал свое дело. Гмор затрепетал и бросился к дверям:
— Я быстро, господин, я мигом!
Волод вспомнил, кто он, и понял, что надо подождать. Он сын правителя, местного вожака, гморы не посмеют напасть, если сам отец признал его за сына!
Техник явился быстро, вскрыл часть стены, за которой обнаружилось переплетение разноцветных проводов и трубочек, напоминающих внутренности многорука. Судя по полному почтения взгляду, он тоже хорошо знал Слава и торопился исправить досадную ошибку электроники.
— Пожалуйста, приложите руку, — попросил он, и Волод подчинился, положа ладонь на холодную металлическую пластину. Сколько отличных наконечников получилось бы из нее!
— Отлично, — сказал мастер. — Все, теперь все в порядке. Можете входить.
Невидимая дверь отъехала в сторону, и глазам варвара предстала неописуемая красота. Еле сдерживая восторг, он повернулся к гморам:
— Идите, — и те удалились.
Когда двери закрылись, Волод подпрыгнул и издал дикий крик. Свершилось! То, о чем он даже не мог мечтать, свершилось так легко и просто, что он не верил своим глазам. Подумать только: какие‑то сутки назад он спал в грязном бараке, который и домом‑то назвать трудно, носил старые лохмотья и тяжелые, как камни, ботинки, ел безвкусное вяленое мясо, а теперь! Теперь он должен сделать все, чтобы чудесный сон не закончился! Где‑то далеко, на краю великой Поймы остались мать и братишка Димми, вожак Мих и остальные Северы. И пусть. Волод не жалел ни о чем. Он гордился собой, тем что смог пересилить страх перед гморами и… И наградой станет новая жизнь! Он знал, что так случится, знал, что рожден для большего, чем жизнь среди медленно вымирающего клана. Теперь у него новый отец — и что из этого? Волод не помнил отца, и с удовольствием назовет отцом правителя, только бы остаться здесь! А мать… Отсюда, из роскошных покоев, где все блестит и сверкает, мать казалась чем‑то незначительным и далеким, настолько далеким, что не стоило и вспоминать.
