Александр Розов - Золотая жаба Меровингов
— А какой подход тебе нравится? – спросила она.
— Знаешь Лоис, я не политик и не революционер. Я военный жандарм — профи.
— Ну, и что? Свое мнение у тебя все равно есть же, наверное.
— Мое мнение, — сказал он, — что хватит играть в реставрацию Римской империи. Единый Европейский Рейх пал в середине V-го века на Каталунских полях в Шампани, в битве с Аттилой. И каждая попытка его реанимации оборачивалась грандиозным дерьмом. Мое мнение простое: нужна независимость каждой исторической области в Европе. Ведь не случайно эти области сохранились, несмотря на всю возню с евро-интеграцией.
— Эльзас для эльзасцев? – иронично спросила Лоис Грюн.
— А хоть бы и так, — ответил он, — нормальная страна, втрое больше Люксембурга. Если посмотреть на карту, то в Западной Европе, чем меньше страна, тем лучше там жизнь. Закономерно, между прочим. Потому что чем больше страна, тем больше этажей там у пирамиды политической власти, а чем больше этажей, тем больше процент конченной сволочи на верхушке. Глянь на общеевропейский сброд, взятый сейчас в заложники. Я однажды посмотрел суммы, которые платятся из нашего кармана на содержание обще-европейского шапито, так у меня чуть мозг не расплавился. Эту банду извращенцев и бездельников дешевле действительно взорвать, чем кормить по таким расценкам!
— Ого! — еще ироничнее воскликнула девушка-фурри, — И это слова жандарма — профи?!
— У нас приватный застольный разговор, — несколько смутившись, проворчал майор.
Девушка, кажется, собиралась развить свою шутку, но тут внезапно запищал зуммер.
— Хм… — произнес майор, и взял со стола трубку домофона, — …Ну, и кто там?
— Салют! Как дела, Отто? – послышался голос, — Ты очень занят, или все же найдется минутка, чтобы выпить фляжку кальвадоса со старым боевым товарищем?
— Заходи! – Турофф ткнул кнопку домофона, и проинформировал Лоис, — это Ив-Анри Шамбо, полковник в отставке. Он командовал группой, где я служил, когда мы творили демократию в Бурунди. Темная история, но Ив-Анри рулил достойно. Я его уважаю.
…
*День третий. 30 мая. Сразу после полуночи.
В отличие от майора Туроффа, полковник Ив-Анри Шамбо не сохранил такую строгую физическую форму. Теперь, когда к его высокому росту и мощным плечам добавилось определенное брюшко, он стал слишком большим грузом для обстановки современных жилищ. Так, например, когда он уселся за стол, модерновый табурет с тонкими, как у насекомого, ножками заметно просел и чуть не развалился под его тяжестью.
— Хлипкая у тебя мебель, Отто, — пробасил он, водрузил на стол стандартную армейскую фляжку, и уточнил, — это кальвадос натуральный, домашний. Не какая-нибудь отрава из супермаркета, где красивые медали на этикетке, а внутри – сплошная химия.
— Похоже, — заметил Турофф, — сегодня ночь домашнего пойла. Сначала Лоис притащила бутыль самодельного вина, а теперь ты со своим самогоном.
— Мужчины, я вам не мешаю? – поинтересовалась Лоис Грюн.
— Что ты, красавица! – возмутился Шамбо, — Как тебе такое могло прийти в голову?
— Мало ли, — она пожала плечами, — вдруг у вас вечер армейских воспоминаний.
— Нет, — сказал Турофф, внимательно глядя на бывшего полковника, — пока формат нашего мероприятия неясен для меня. Я надеюсь, что Ив-Анри сейчас скажет.
— Брось, Отто! – тут Шамбо махнул рукой, — На кой черт нам какие-то форматы?
— Тебе виднее, Ив-Анри. Кстати, чем ты занимаешься? Я слышал, у тебя теперь бизнес с муниципальными строительными подрядами.
Ив-Анри Шамбо неопределенно качнул головой и плеснул кальвадоса в стаканы.
— Да, сначала было что-то вроде этого. А теперь я министр в Региональном Совете.
— И как ты относишься к идее национальной независимости Эльзаса? — спросила Лоис.
— Смотря, как это скажется на деловом имидже региона? – ответил полковник.
— Понятно, — сказала она, — видимо, ты в каком-то экономическом министерстве.
— Да, — он кивнул, — я занимаюсь социальным строительством и энергетикой.
— В таком случае, — заметил Турофф, — чертовски странно, что ты сидишь здесь, а не в региональном кризисном штабе, где сейчас наверняка обсуждается, как решать вопрос топлива в Эльзасе на ближайший сезон, если терминалы Альберт-Бассейн сгорели.
— В региональном кризисном штабе, — ответил Шамбо, — есть люди, которые могут это обсудить, принять рациональные решения, и начать исполнение. А моя задача: понять, какими еще сюрпризами нас может неприятно удивить этот террорист.
— И поэтому ты здесь, Ив-Анри?
— Да, Отто, в частности – поэтому. Ты единственный, кто с ним близко общался. Никто сегодня лучше тебя не ответит на вопросы: почему он это делает и что ему надо?
— Ну, допустим, я отвечу. И что? Легче тебе станет?
— Ты можешь не только ответить, — сказал Шамбо.
— А-а! Ты намекаешь, будто, я могу уговорить Гюискара не нажимать кнопку. Кто тебе наплел такое, интересно знать?
Отставной полковник хлебнул яблочного самогона, почесал в затылке и произнес:
— Ладно. Мне это наплел кардинал из инквизиции, в смысле из CDF. Что дальше?
— Дальше все логично, — сказал Турофф, — сотрудники инквизиции, очень амбициозные дилетанты, построили ошибочный психологический портрет террориста. Он, будто бы, хрупкий шизоидный субъект, не способный пережить личную трагедию, но ищущий не мести, а лишь утешения, и испытывающий подсознательный страх перед насилием.
— А на самом деле? – спросил Шамбо.
— На самом деле, — продолжил Турофф, — верно то, что Гюискар — шизоидный субъект, не способный пережить личную трагедию, но ищущий не мести.
— Так! – Шамбо щелкнул пальцами, — Гюискар ищет не мести, но и не утешения. Да?
— Да, — Турофф кивнул.
— Ну, хорошо, Отто, и чего же он ищет?
— Ничего, Ив-Анри. Этот субъект ничего не ищет. Он чувствует себя демоном кармы, и выполняет предназначение. Гюискар уверен, что его роль: перевести Европу с рельсов небытия постмодернизма-Д на рельсы расширенного бытия постмодернизма-Ф.
— Тысяча чертей… — Шамбо снова почесал в затылке, — …Что значит эта абракадабра?
Майор Турофф развел руками.
— Извини, Ив-Анри, но тебе лучше посмотреть это в философской энциклопедии. Я тут некомпетентен, и я не дослушал лекцию доктора Гюискара.
— Ладно, — бывший полковник кивнул, — я загляну в философскую энциклопедию. Но ты бы, наверное, мог сообщить мне какие-то практические выводы, что ли.
— Практические выводы таковы, — сказал Турофф, — у этого террориста нет тормозов по отношению к насилию. Он считает, что сейчас европейцы вовсе не обладают бытием и являются чем-то вроде персонажей компьютерных игр. Для Гюискара, таким образом, этически и эмоционально безразлично количество жертв. Хоть миллион. И он играет с общеевропейским истеблишментом, как кошка с мышками. В финале он убьет их. Это безусловно. Если можно как-то помешать ему, то не путем переговоров и убеждения, а только чисто технически. Точечный ракетный удар, или что-либо подобное. Но такие фокусы не по моей специальности. Поговори с экспертами по оружию Hi-Tech.
