Макс Фрай - Русские инородные сказки - 6
Хозяин же, покряхтывая, налил себе еще чаю и, пока тот остывал, выбрал самую румяную и толстую ватрушку. Творог, смазанный яйцом, так и просился из нее наружу. «Хорошо печет! — с удовольствием подумал мельник. — Только вот ленивая стала, мало работает…»
В дверь неожиданно постучали. Хозяин не торопясь прихлебнул из чашки и задумчиво покосился на самоварное отражение. «Надо будет у Прошки мучицы отсыпать — ему и так довольно! Пусть Лиска припрячет… Скоро уж опять жать начнут. Хорошее у него зерно». Отражение уменьшилось в размерах и исчезло — мельник откинулся на спинку стула. Стук в дверь повторился.
— Ну, кто там еще?! — крикнул хозяин, полуоборачиваясь на звук. — Заходите, не заперто!
Дверь с легким хлопком распахнулась, и в избу ввалился здоровенный детина в мокрой домотканой рубахе. На правом виске у него красовался приличных размеров кровоподтек, от которого на голове слиплась часть волос. Судя по старому шраму над губой, ему и раньше тоже доставалось — не сильно, а так.
Едва детина переступил порог, как сладкий аромат лепешек в избе сменился едким запахом грубой мужицкой махры-самосада. Мельник поставил чашку и в немом изумлении уставился на пришельца.
— Не гони меня, дядя мельник! — заговорил гость. — Оставь на ночь. Пожалей пса бездомного — тебе за это перед Боженькой зачтется…
Пришелец старался говорить жалобно, чтобы расположить к себе хозяина, но нагловатый блеск в глазах выдавал его с головой: опытный мельник хорошо знал таких людей.
— Каторжанин, что ли? — добродушно поинтересовался он.
— Ага. — Детина смазал ладонью кровь с виска и растерянно остановился посреди избы.
— Садись, — пригласил мельник. — Как звать-то тебя?
— Стас. Полностью — Анастас. Дорогу мы строим — там, за лесом, — гость уселся на скамейку и показал рукой в неопределенном направлении. — Не выгоняй, дядя мельник: пропаду ведь я…
— А я и не гоню. — Хозяин смачно отполовинил ватрушку и с аппетитом принялся жевать. — Ты давай, закуси. Или уж выследили тебя?
Анастас взял лепешку, усмехнулся.
— Не. Ушел. Спасибо, гроза подсобила, не заметили.
— Повезло, значит. Завтра лес прочесывать начнут… — Мельник любил порассуждать за чаем. Особенно если собеседник человек бывалый.
— Завтра на рассвете я уйду. Мне бы только ночку переспать и дальше — в город! — Нагловатая самоуверенность парня развеселила хозяина. Он раскрыл было рот, чтобы возразить, но тут скрипнула дверь, и из темноты на порог впорхнула Лиска.
Впорхнула и остолбенела. Такие гости приходили к ним нечасто — хотя, чего говорить, случалось, приходили. Анастас неуклюже поклонился хозяюшке. Лиска повесила полушубок на косяк и испытующе посмотрела вначале на незнакомца, а затем — на отца. Поджала губы.
— Ну чего любуешься-то? Проверила колесо? — строго спросил отец.
— Проверила, — дочка развязной походкой приблизилась к мельнику и положила руку ему на плечо. — Выдержит воду, не страшно. А это кто?
Отец недовольно покосился на гостя.
— Стасом зовут, беглый он. Надо это… умыться ему. — Мельник ткнул толстым пальцем в детину: — Кровь-то, вишь, идет еще…
Лиска кивнула и полезла на печь — за тазиком. Появление девушки заметно отразилось на поведении каторжанина: бесследно исчезли просительные интонации, а вместо них вдруг появилась улыбка — нехорошая, преступная.
…Через полчаса Анастаса привели в порядок — умыли, накормили, и девушка лично привязала к виску какую-то травку. Последнее обстоятельство заинтересовало гостя:
— А скажи, дядя мельник, правду люди говорят, что вы с нечистой силой знаетесь?
— С чертями, что ли? — Мельник лениво похлопал себя по сытому пузу. — А для чего они мне? Муку молоть, хе-хе, я и сам могу. Сорок лет этим занимаюсь. А что там люди у себя болтают, так до того мне и дела нет. Болтать-то болтают, а по осени все как один к дяде мельнику на поклон бегут. И ничего, чертей не вспоминают. Хе-хе…
— Но травы-то ты знаешь, — Анастас указал рукой на повязку.
— Травы знаю, — согласился хозяин. — Ты вот все по каторгам да по дорогам шатаешься, а я всю жизнь в лесу прожил — так что же мне знать-то, как не свой лес? Я и лихорадку ивовым прутом заговариваю и простуду лечу. Я, парень, много чего умею.
— А ты меня каторгой не упрекай, — обиделся гость. — Отними у тебя мельницу — и ты с кистенем по миру пойдешь! Тебе тогда совсем другое уменье пригодится.
— Ну уж!.. — усмехнулся мельник. — Кто отнимет-то?
— Я к примеру сказал. У моего отца тоже лавка была. Когда сукном торговали, хорошо жили, по-купечески. Только случился раз пожар у соседа-москательщика — и конец пришел нашей торговле. Отец-то накануне все свое добро в лавке сложил. Сколько было, столько и сгорело. — Стасу тяжело было вспоминать о случившемся. — Так что ж мне теперь, к господам в батраки наниматься?! За тарелку баланды?..
— Можно и в артель устроиться, на мануфактуру…
— А ты видел их когда-нибудь, работничков этих? Не-е-ет, не видел… А зря. Ты сходи-ка на Илью в церковь, нарочно сходи, посмотри — они к празднику, как черви, из своих нор на паперть сползаются. И мне к ним, что ли, головой трясти?!
Хозяин вежливо поинтересовался:
— Тебя за что арестовали-то?
— А вот за того самого москательщика. Он ведь специально у себя керосин поджег, чтобы отца моего выжить. Думал, никто не догадается… Три года меня потом искали.
Услышав это, Лиска вздрогнула и посмотрела на отца. Невозмутимый мельник только сонно кивал головой. Затем достал еще ватрушку.
— Поешь еще, а то поздно — время спать ложиться. Скоро уж светать начнет…
— Темный вы народ, мельники, — помолчав, заметил Анастас. — Вот и девку у себя держишь, травам учишь… Охота ей здесь с тобою киснуть?
Лиска неопределенно усмехнулась и, опустив глаза, принялась пальцами перебирать туго заплетенную косу.
— Может, и охота, — отозвался хозяин. — Я ее силком не держу. Захочет — уйдет. Только вроде как не с кем ей идти — замуж не берет никто.
— Не бежал бы со стройки — взял бы, — искренне признался Стас. — Красивая у тебя дочка, статная…
Девушка вспыхнула и, закинув косу за спину, повернулась вполоборота к окну.
— А я бы, может, и не пошла с тобой!
— Лиска! — цыкнул на нее отец. — Я твое слово потом спрошу. Тоже мне королевна сидит…
Каторжанин с насмешкой посмотрел на хозяев и переменил тему разговора:
— А как тут у вас хуторские, ничего народ?
— Нормальные. А тебе от них чего нужно-то?
