Клайв Льюис - Серебряное кресло
— Если бы ты не был столь юным воином, — нахмурился черный рыцарь, — я бы сразился с тобой насмерть, мальчик, за такую обиду. Я не стану слушать ни слова, порочащего честь моей госпожи. Но будьте уверены, что бы она вам ни говорила, она делала это из самых добрых побуждений. Ибо вы не знаете ее. Это кладезь истины, милосердия, постоянства, благородства, отваги и всех остальных добродетелей. Я ручаюсь за свои слова. Одна ее доброта ко мне, неспособному ничем отблагодарить ее, поистине поразительна. Но вы еще узнаете и полюбите ее. А тем временем позвольте узнать, по чьему поручению прибыли вы в Подземье?
И прежде, чем Лужехмур смог остановить ее, Джил выпалила:
— Мы ищем Рилиана, принца Нарнии.
Она тут же поняла, как это было неосмотрительно — ведь они, возможно, были среди врагов. Но Принц выслушал ее слова с полнейшим безразличием.
— Рилиан? Нарния? — безучастно повторил он. — А где это? Никогда не слыхал о такой стране. Должно быть, она лежит за тысячи лиг от тех краев в Надземье, которые мне известны. Но что за странная причуда — искать этого Билиана или Триллиана в царстве моей дамы. Насколько я знаю, здесь нет такого человека.
— Он громко рассмеялся, и Джил подумала: «Кажется, я знаю, что так портит его лицо. Уж не глуповат ли он?»
— Нам велели искать надписи на камнях в Граде Развалин, сказал Ерш. — И мы увидели слова ПОДО МНОЙ.
Рыцарь засмеялся с еще большим удовольствием, чем в предыдущий раз.
— О, как вы обманулись! Эти слова не имеют к вам никакого отношения. Если бы только вы спросили мою повелительницу, она дала бы вам лучший совет. Ибо эти слова — все, что осталось от длинной надписи, которая в древние времена, о которых помнит моя дама — составляли такой стих:
Хоть ныне трона я лишен, лежащий под землей,
Пока дышал я — вся земля лежала подо мной.
— Из чего явствует, что некий король древних великанов, похороненный здесь, приказал выбить эту хвастливую надпись на своем надгробье. Иные камни раскрошились, иные — унесли для новых построек, засыпав пустоты щебнем. Но два слова можно прочесть и теперь. Не смехотворно ли думать, что они написаны специально для вас?
Джил и Юстаса словно окатило холодной водой. Им и впрямь показалось, что эти слова, наверное, не имеют никакого отношения к их походу, что все совпадение — простая случайность.
— Не слушайте вы его, — сказал Лужехмур. — Случайностей не бывает. Нас ведет Аслан, а он был здесь, когда древний король повелел высечь эти буквы, и он заранее знал, что с ними потом произойдет, даже то, что останутся именно эти два слова.
— Этот твой вожатый, приятель, должно быть, порядочный долгожитель, — хихикнул Рыцарь.
Надо сказать, что он начал раздражать Джил.
— Мне кажется, — отвечал Лужехмур, — что и дама ваша тоже не первой молодости, если помнит стих, высеченный в такие давние времена.
— Ничего не скажешь, умно, — рыцарь похлопал Лужехмура по плечу и снова хихикнул. — Ты угадал. В ней течет кровь богов, и ей неведомы ни время, ни смерть. Тем более благодарен я ей за безмерную щедрость ко мне, простому смертному. Ибо да будет вам ведомо, господа, что со мной случаются самые небывалые несчастья, и только у королевы достает терпения на то, чтобы не прогнать меня. Я сказал — терпения? Много, много больше, чем терпения. Она сулит мне огромное королевство в Надземье и обещает мне свою прекрасную руку, когда я займу трон. Но эта история слишком длинна, чтобы выслушивать ее стоя и на голодный желудок. Эй, слуги! Принесите вина и надземных лакомств для моих гостей. Усаживайтесь, господа, и ты, девица, садись в это кресло. Сейчас я все расскажу.
Глава ОДИННАДЦАТАЯ. В ТЕМНОМ ЗАМКЕ
На ужин принесли пирог с голубятиной, ветчину, салат и пирожные. Все придвинулись к столу, и рыцарь продолжил свой рассказ.
— Вы должны понять, друзья мои, что я ничего не знаю о своем прошлом. Я помню себя только с тех пор, как очутился при дворе моей прекрасной королевы. Но я уверен, что она спасла меня от каких-то злых чар, приблизив к себе из великодушия. (Любезный Жаболап, ваш бокал пуст. Позвольте мне наполнить его). Я до сих пор нахожусь под заклятием, от которого только она может освободить меня. Каждую ночь наступает час, когда разум мой мутится, а вслед за ним и тело. Вначале я становлюсь таким бешеным, что мог бы убить своего лучшего друга, если бы не был связан. А вскоре после этого я превращаюсь в огромного змея, голодного, злобного и смертоносного. (Возьмите еще голубятины, любезный сэр, позвольте мне угостить вас). Так мне рассказывают. И это, несомненно, чистая правда, ибо моя повелительница подтверждает эти слова. Сам я ничего об этом не знаю, потому что к утру все проходит, и я просыпаюсь в трезвом уме и добром здравии, только очень усталый. (Юная леди, попробуйте вот это пирожное с медом, которые приносят для меня из каких-то варварских южных краев). Благодаря своему искусству, ее величество королева знает, что я буду освобожден от чар, когда она сделает меня королем одной из стран Надземья и водрузит ее корону на мою голову. Эта страна уже выбрана, выбрано даже место, откуда мы выйдем наверх. Подданные моей королевы, подземельцы, день и ночь копали под этим местом проход и дошли уже до такой высоты, что от конца туннеля нет и двадцати шагов до травы, по которой ходят жители Надземья. Скоро, очень скоро они встретятся со своей судьбой. Моя королева сама отправилась сегодня наблюдать за земляными работами, и я жду от нее приглашения явиться туда. И когда будет пробита тонкая земляная крыша, отделяющая меня от моего королевства, я прорвусь туда с моей повелительницей и тысячей воинов-подземцев. Мы обрушимся на врагов, уничтожим их вождей, разрушим их крепости, и не пройдет и дня, как я стану их королем.
— Не очень-то им повезет, — заметил Юстас.
— Вы поразительно сметливы, юный милорд! — воскликнул рыцарь. Клянусь честью, я об этом как-то не задумывался. Я понял, о чем вы говорите. — На мгновение-другое он смутился, но тут же лицо его снова стало безмятежным, и он снова рассмеялся. Но зачем же себя терзать? Разве не смешно, разве не забавно — они там суетятся, возятся, бегают по своим делам и понятия не имеют, что под их мирными городами и полями, совсем рядом расположилась могучая армия, готовая вырваться наружу, как фонтан! А они и не подозревают! Думаю, как только они оправятся от своего поражения, они и сами над этим посмеются!
— По-моему, все это совсем не смешно, — заметила Джил. — По-моему, вы будете злобным тираном.
— Что? — рыцарь, по-прежнему смеясь, погладил разволновавшуюся девочку по головке. — Наша юная леди, оказывается, увлекается политикой? Не бойся, милочка. Я буду править этой страной под руководством моей повелительницы, которая станет тогда королевой. Ее слово будет для меня законом, как мое слово будет законом для жителей этой покоренной земли.