Елена Плахотникова - Последний Хранитель
– Мы не избавились. Не знаю, как другие...
Медведь посмотрел на Кугаров, потом на меня.
– Пока хоть один Кугар жив, – начал Охотник, но т'ангайя перебила его:
– Мы защищаем нашу чарутти, как мать защищает детеныша!
– У Котов тоже есть чарутти, и мы оберегаем его. – Мне не хотелось, чтобы о моем клане думали плохо. Пусть Коты слабее Медведей и меньше Кугаров, но мы не глупцы и еду от отравы можем отличить. – Чарутти – это богатство клана, а Башня, Мост и Дорога – это запретные места, и если Повелители говорят...
– А если Повелители завтра скажут не дышать, Коты сделают, как они скажут?
Это спросил охотник-Кугар, красуясь перед Зовущей. Та фыркнула. Надо мной она смеялась или над Охотником, я не понял. Да это и не важно. Какой боец из Охотника, я не знаю, а как дралась Зовущая, видел. Но не вызывают Зовущих на поединок, даже обычных т'ангай не вызывают.
Подраться с Охотником я не успел, даже вызов ему бросить не смог. Я только начал рычать, Кугар еще не перестал ухмыляться, когда мой наставник рявкнул:
– Отдохнули? Сил девать некуда?! Тогда к Дороге! Бегом!
Этот голос заставил бы бежать и Повелителя. У меня просто сердце замерло, а четырехлапый Кугар вжался в песок. Потом наставник скользнул между мной и Медведем, выдохнул уже на бегу: «За мной!» – и мы сорвались с места, будто за нами гнался еще один санум.
25
Мерантпос. Воин из клана Медведей
Мы опять бежали. Незнакомец первым, за ним – воин из клана Котов, потом я, Игратос, Охотник и Зовущая. За несколько дней все уже привыкли занимать свои места и занимали их, не раздумывая и не споря. В этот раз мы бежали не от санума, а от драки, которую я давно уже ждал.
Бег сменился шагом, потом походным бегом, опять шагом... Опытный вожак умеет много пройти и сохранить силу воинов.
С вожаком нам повезло: незнакомец – опытный вожак (или как у его народа называют того, за кем идут воины?). Глядя на его размеренный и неутомимый шаг, я думал, что ему не раз приходилось вести за собой стаю, отдавать приказы, следить за порядком, прекращать драки между глупым молодняком, сбивать наглость с самоуверенных «стариков», видеть дальше, делать больше, помнить и думать за всю стаю. Обычные заботы любого вожака, я и сам часто выполнял их.
Вожак всегда должен знать, что нужно сделать, как и когда. Этим он и отличается от воина.
Удача улыбнулась мне: здесь, в пустыне, я всего лишь обычный воин. Только старше других. Игратос может думать и хотеть что угодно, но я не стану искать места вожака. В пустыне – не стану. Вот в горах... Но до гор еще нужно дойти.
Краем глаза заметил бегущую Ипшу. Где-то за нами хромал четырехлапый Кугар. Когда у ветра появлялся запах крови, Зовущая начинала идти медленнее, оглядываться, сбиваться с шага. Я не смотрел на нее, только слушал, и наш вожак не оглядывался, но идти он начинал медленнее. Хоть и не очень долго.
Не повезло Кугару. Четырехлапому идти по пустыне труднее, чем двуногому. Но пока на нем ошейник, ничего не изменишь.
Желтая луна уже прошла половину своего пути, а зеленая пряталась за верхушками холмов, когда вожак поднял руку, призывая к осторожности, и остановился. В пути мы не разговаривали, но привалы не всегда были безмолвными. На этот раз никто не издал ни звука. Все замерли, настороженно принюхиваясь и прислушиваясь.
Я не чуял опасности, но торопиться не стал – это не мой поход, не я веду стаю, а вокруг меня совсем чужие места.
Вожак молча подозвал воина из клана Котов, и оба склонились над чем-то. Потом Кот добежал до подножия холма, вернулся... Слов я не слышал, но на расстоянии ощутил настороженное внимание незнакомца и горячее нетерпение Кота. Как раскаленный на солнце камень и холодную тень за ним. Даже летом в горах не бывает слишком жарко. Иначе мы не носили бы такую густую шерсть.
Со стороны Игратоса потянуло сомнением и недоверием. Как ветром от ледника. Без слов я приказал Младшему приготовить копье, а еще поделился уверенностью и спокойствием, которые если и не переполняли меня, то хотя бы не оставляли.
Потом вожак подозвал меня, тоже без слов, и я смог рассмотреть, из-за чего он остановил стаю.
Ряды полузасыпанных ямок. Одни чуть больше, другие поменьше. Кажется, ничего особенного. Но когда я присмотрелся, то понял, что это следы, и они тянутся поперек нашей тропы. Похоже, нам придется добавить к ним свои. Если вожак не проложит другой путь.
И я повернулся к вожаку. Молча. Ведь не только смотреть на песок он позвал меня. Тихо хмыкнув, вожак заговорил:
– Караван. Прошли перед санумом. Туда, – он указал в темноту между холмами. – Их больше, чем нас. Есть верховые животные.
– Караван Ловчих?
Это первое, что просилось с языка.
– Нет, – быстро ответил молодой Кот. – Следы у их тварей другие.
А я продолжал смотреть на вожака, притворяясь, что не слышал Кота. У отряда может быть только один вожак – ему решать, ему и отвечать. Незнакомец понимающе усмехнулся и негромко сказал:
– Пока будем считать их обычным караваном. Но постараемся не попадаться на глаза.
– Рабы... – буркнул я словно бы сам себе.
Ни один караван не обходится без рабов. И без охраны. И охранники не откажутся от еще одного раба или от беглеца в ошейнике. Хоть один колдовской кнут в караване да найдется. А где за беглеца могут заплатить, знает любой караванщик.
– Можем стать, – согласился со мной вожак. – Если будем неосторожны. Пока нам по пути. Вот и пойдем по их следам. Только не очень быстро.
Разумный план. Наши следы смешаются со следами каравана. Ловчим будет труднее найти нас, даже если их твари такие хорошие нюхачи, как о них говорят.
По следам каравана мы шли почти до рассвета. Не очень быстро, как и обещал вожак. Четырехлапый уже не отставал от нас. Я постоянно чуял его запах.
Места вокруг медленно менялись: высокие холмы становились все ниже, их уже и холмами назвать было нельзя. Так, кучи слежавшегося песка, поросшие травой. Перед заходом зеленой луны сильно похолодало. Почти как в горах. Молодому Коту было холодно. Нашему вожаку тоже. Но согреться бегом он не захотел. А скоро и совсем остановился. Неожиданно и не предупреждая об опасности. Устроить привал он тоже не приказывал, вот мы и стояли молча, ждали. Потом вожак обернулся, зацепился взглядом за меня и за Кота. Я не стал гадать, зачем нас зовут. Подойду – узнаю. Вожак не делает глупостей или быстро перестает быть вожаком. Если он остановился, значит, надо стоять, если зовет – надо идти.
Мысли появлялись и исчезали, как ночные бабочки в костре, а ноги быстро несли к вожаку. Я остановился в шаге от него. Рядом молча замер Кот.
– Ну, и как вам это нравится?
