Олаф Бьорн Локнит - Талисман всадника
Мне удалось сдвинуть Ольтена с места и заставить идти за мной. Сначала шагом, потом трусцой мы пересекли пустырь – алый плащ съеживался, стремительно уменьшаясь в размерах. Я не решилась повернуть к усадьбе Ривера, опасаясь, что там нас наверняка будут подкарауливать. Вместо этого я юркнула в переплетение кривых переулков, стиснутых между простецкими деревянными домишками, услышав вдалеке отчаянный вопль: «Ищите их! Они не могли далеко удрать!».
Я сворачивала, следуя внезапным подсказкам обострившегося чутья беглеца, пробегая через внутренние дворы и огороды, пока что-то внутри не крикнуло: «Здесь!».
Кособокий сарайчик на задворках большого строения. Я втащила притихшего Ольтена за собой, захлопнула дверь и старательно прислушалась. Ни криков погони, ни собачьего лая, ни встревоженных людских голосов. Запах мучной пыли, мешковины и старого дерева.
В этой развалюхе мы и скоротали время в ожидании рассвета.
* * *
Легкомысленное журчание фонтана совершенно не соответствовало как подавленному настроению принца, так и грызущему меня изнутри чувству тревоги. Нас наверняка разыскивают, и уж точно не для того, чтобы принести извинения и предложить с честью проследовать в замок короны. Мы – беглецы. Интересно, повезло ли еще кому-нибудь? Страна лишена короля, но кто хотя бы распоряжается в столице?
Нам позарез нужны новости.
В этом духе я и высказалась, понимая, что угрюмое молчание и переживание случившегося ни к чему не приведет. Я потеряла семью, принц Ольтен – жену и братьев, однако это не дает нам повода собственноручно вывязывать для себя петлю и надевать ее на шею. Наша жизнь не кончается с гибелью наших родных.
Моя болтовня наконец-то вывела Ольтена из оцепенения. Он глубоко вздохнул, встряхнулся и впервые за все утро осмысленно глянул на меня.
– Как полагаешь, нас ищут? – спросил он и сам ответил: – Наверняка. Мы ведь улизнули из-под носа у кофийских ищеек и те немедля понесутся докладывать господину…
– При чем тут кофийцы? – немедля уточнила я.
– Ты не узнала этого проходимца? – изумился Ольтен. – Того мерзавца, который… Которого мы встретили рядом с усадьбой старого Ривера? Он всю зиму околачивался в замке короны, как неотлучная тень своего хозяина!
– Я еще не представлена при дворе, – напомнила я.
– Его зовут Гартас, – принц с отвращением скривился. – Он командует одной из сотен кофийцев, явившихся вместе с Тараском из Хоршемиша.
– Вот как? – медленно произнесла я, соображая. – Следует ли из этого, что его светлость Тараск Эльсдорф имеет непосредственное отношение к событиям минувшей ночи? Или его подчиненный действовал, так сказать, по собственному почину и следуя своим убеждениям?
– Какое дело кофийскому наемнику до немедийского дележа власти? – ответил вопросом на вопрос Ольтен. – Признаться, я сомневаюсь, чтобы Гартас решил покинуть своего благодетеля и отправиться на улицы Бельверуса, чтобы примкнуть к бунту городской черни?
– В таком случае я бы спросила: был ли вообще мятеж?
Принц и я посмотрели друг на друга.
– Ты очень похожа на свою матушку, Рингу Эрде, – вдруг сказал Ольтен.
– Спасибо… – я растерялась.
– Я хочу сказать, что ты тоже умеешь задавать неожиданные вопросы, – Ольтен слез с парапета и протянул мне руку. – Если у вас, барышня, нет иных планов и замыслов, то разрешите пригласить вас на утреннюю прогулку по Бельверусу?
– Разрешаю, – важно кивнула я. – Куда пойдем гулять, ваша милость?
– К владениям торгового дома «Игдир, Мошшель и Компаньоны». Надеюсь, там нас не сочтут живыми мертвецами.
…Двухэтажное внушительное здание из красного и серого камня располагалось в самом центре квартала Алмель, считавшегося вотчиной богатых купцов, поставщиков двора Его величества и самых крупных ростовщических контор, из чего я заключила, что «Игдир и Компания» – заведение солидное и процветающее. Первый этаж дома занимала лавка по продаже ювелирных изделий и редкостей, однако сейчас ставни пребывали закрытыми, а большие двустворчатые двери – запертыми.
Оглядевшись по сторонам и убедившись, что пока не привлекли ненужного внимания, мы перебежали улицу, юркнули во двор и постучались в менее помпезную железную дверцу. Стучать пришлось долго, пока внутри не донесся осторожный вопрос:
– Кто там? Мы закрыты!
Ольтен на миг опешил, потом здраво рассудил, что сейчас не время показывать гонор, требуя уважения к представителя королевской фамилии, и негромко ответил:
– Позови господина Игдира! Скажи, что пришел… пришли из дворца.
Я приготовилась к долгом и тревожному ожиданию, но дверь беззвучно распахнулась.
– Ваша милость? – донесся из ароматного полусумрака пришептывающий голос с акцентом коренного уроженца Заморы. – Что же вы стоите? Входите! Госпожа, вы тоже!
И мы вошли.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Записки Долианы, баронессы Эрде – III
«Железная шкатулка»
Бельверус, Немедия.
18 день Первой весенней луны.
Мнение общества, как мне не раз говорили и как я недавно выяснила на собственном опыте – жутковатая вещь. Оно может вас погубить и может вознести на вершину жизненного успеха. Главное, чтобы при каких-либо необычных обстоятельствах на вас обратили внимание и запомнили.
Что самое досадное, мне самой даже не пришлось почти ничего делать. Я с чистой совестью воспользовалась готовым – создавшейся за двадцать лет жутковатой репутацией семьи Эрде. И теперь в крохотной свите принца Ольтена Эльсдорфа мне отведена почетная роль создательницы планов на будущее и придворной предсказательницы.
– Барышня Дана, ты среди нас самая умная! – непререкаемо отверг Ольтен мои робкие возражения. – В конце концов, ты дочь Мораддина Эрде, знавшего о Немедии и ее жителях все! Мы будем добывать для тебя сведения, а ты решишь, как быть дальше!
«Знала бы, что жизнь обернется такой стороной, читала бы больше книг про лазутчиков и историю политики, а не об изящных искусствах и правилах куртуазии, – мрачно подумала я. – Теперь ничего не поделаешь. Как выражаются простолюдины, попала собака в колесо – пищи, да беги. Как бы потактичнее объяснить месьору Ольтену, что он возлагает на меня слишком большие надежды? Я – не мой отец и не в силах вернуть ему трон…»
Первые новости о переменах в столице Немедии мы получили вечером семнадцатого дня Первой весенней луны вместе с роскошным обедом за счет торгового дома «Игдир, Мошшель и Компаньоны». Выслушав, мы с его милостью Ольтеном дружно положили серебряные вилочки и скорбно уставились друг на друга, как две трепещущие серны, пораженные безжалостными стрелами охотников в самое сердце.
