Наталья Шнейдер - Аларика
Так плохо мне еще не было. С магией из тела словно уходила жизнь. Бил озноб. Ноги подкосились, и я сползла на пол, свернулась калачиком, чтобы хоть как-то унять дрожь. Только не останавливаться, дочитать… Как хорошо, что эффект ключа не будет зависеть от интонации, с которой произнесены слова. Главное, дочитать, образы я удержу, если не потеряю сознание. В глазах темнело, кажется, пошла носом кровь Нет, не успею, все зря, до чего же жаль. Не думать об этом, работать, пока я осознаю, что делаю, еще не все кончено. Почувствовала, как эльф подхватил на руки, усадил на коленях.
— Держись, — прошептал он. Его сила была подобна родниковой воде. И эльф щедро делился ей, отдавая то немногое, что осталось у самого. И я все-таки смогла закончить заклинание. Тяжело перевела дыхание, заставила себя оторвать голову от его плеча. Посмотрела на Митейтель — поворот головы дался с трудом. Насколько можно было разглядеть сквозь пляшущие перед глазами мушки, все хорошо. Исчезла синева на губах и дышит вроде ровно. Перевела взгляд на бледное до зелени лицо Тайрона. Комната поплыла вокруг, если он разожмет руки, упаду. Как же трудно удержать взгляд, когда мир упорно пытается провалиться в звенящую серую полутьму. Выдохнула:
— Все. Теперь она будет спать. Долго. Неделю, может две, — строго говоря, это был не сон. Просто почти полная остановка жизненных процессов. Все силы тело бросало на свое восстановление. Но объяснять это было невмоготу. — Когда исцелится, проснется сама. Ни в коем случае не допусти, чтобы ее что-то разбудило. — До чего же трудно сосредоточиться, нужно ведь сказать что-то еще, что-то важное… ах, да. — Кормить не надо. Вообще трогать не надо.
Успела заметить слезы в его глазах. И с чувством выполненного долга потеряла сознание.
8
— Государь, мне по-прежнему все это не нравится. — Ритан крутил в пальцах перо. — Время идет, а мы все ждем неизвестно чего. Где гарантии, что девушку направляют, а не она сама просто бродяжничает. И даже если ее действительно кто-то ведет — где гарантия, что она доберется живой до цели, каковой бы та ни была?
— Какие могут быть гарантии в этом мире? — хмыкнул король. — Можно только планировать с той или иной степенью уверенности.
— Но если ты уверен, что ее направляют — не спрашиваю, откуда, просто принимаю как данность — то мы снова возвращаемся к началу. К чему ждать, чем все закончится, постоянно опасаясь провала, когда можно узнать имена у самой девки… ведь не призрак же ее ведет! Да и тебе пора заняться более важными делами…
Карн покачал головой:
— Ритан, что случилось? Ты всегда был разумен, а сейчас приходится объяснять очевидное. Хорошо, мы узнаем одно имя, дальше? Где, как ты говоришь, гарантии, что этот один человек и есть причина всего, а не очередная пешка? Где доказательства, в конце концов — слова девушки, за здравость ума которой никто не поручится после того, что ей пришлось пережить? Нет, я подожду, и буду ждать столько, сколько будет нужно для того, чтобы увериться — все нити заговора у меня в руках. А что до дел… позволь мне самому решать, что сейчас важно. Ступай.
Советник поклонился и вышел.
Тайрон был первым, кого я увидела, проснувшись. Он сидел рядом, уперев локти в колени, опустив голову на сцепленные ладони. Волосы упали вперед, закрыли лицо. Было в его согбенной фигуре что-то, от чего защемило сердце.
— Она поправится, — сказала я. Голос прозвучал хрипло.
Тайрон вскинул голову, улыбнулся:
— Жива!
— А что мне сделается? — удивилась я. Он волновался? И, вообще-то, Тайрон сейчас должен караулить у другой кровати.
— Прошла неделя. Я начал бояться, что ты себя выжгла.
Неделя? Да уж, похоже, недалеко до того было. Опасная все-таки штука — магия. Не рассчитаешь, и заклинание вместе с силой заберет жизнь. В этот раз повезло, очень повезло.
— Митейтель?
Он оглянулся:
— Спит.
Бледное осунувшееся лицо, темные круги под глазами… Я села, придерживая одеяло:
— А ты сам-то спал?
— Не мог, — улыбка получилась виноватой. — Боялся… Что ты заплатишь своей жизнью за ее. Это было бы… нечестно.
Странно, обычно он не подбирал слова по полминуты. Устал, наверное, только и всего. Неделя без сна, наедине с двумя полумертвыми девицами. Поневоле станешь косноязычным.
— Тай, можно, я оденусь?
Он кивнул, отвернулся, отошел к окну. Наскоро натянув одежду, я склонилась над Митейтель. Спокойное дыхание, отчетливое ровное сердцебиение. Все в порядке. Похоже, проспит еще долго.
Тайрон все еще стоял спиной к комнате, опершись о подоконник. Словно разглядывал за окном что-то интересное. Я подошла ближе, тронула его за плечо:
— Ляг, отдохни, Тай. Или свалишься. Она выздоровеет. Все хорошо.
Он обернулся, посмотрел в глаза. Взгляд казался совершенно потерянным, как будто происходило что-то, чего он никак не мог понять. Да что с ним такое?
— Ты могла умереть.
Я пожала плечами:
— Может, и могла. Не умерла ведь.
— Но ты знала, что рискуешь жизнью?
Он пристально смотрел лицо, будто ответ был очень важен. Но почему? Что вообще происходит?
— Знала.
— Тогда почему?
— Что «почему», Тай?
— Почему ты рисковала жизнью ради нелюди? Эльфийки, которую видела впервые в жизни?
Я вздохнула. Почему-почему… тебе хоть раз приходилось держать в руках ускользающую жизнь? Впрочем, это-то наверняка приходилось. А знать, что ты — последняя надежда? Когда жизнь уходит, утекает песком меж пальцами, каплями воды в клепсидре, и уже нет времени думать о цене — лишь бы успеть…
— Потому, что обещала тебе сделать все, что смогу.
— Уходишь от ответа. «Все, что смогу» не подразумевало «обменять чужую жизнь на свою».
Я невесело усмехнулась:
— Именно это и подразумевало. «Все» — значит, действительно, все что смогу, не выискивая лазеек и не оглядываясь на последствия.
— Я бы никогда не попросил о таком. — Еле слышно произнес он.
— Именно это ты и сделал, Тай. — Безжалостно припечатала я. — И, правду говоря, мне все равно, понимал ли ты, о чем просишь.
На самом деле, будь я одна, все равно бы попыталась вытащить эльфийку. Но как далеко была бы готова зайти? Хотелось бы верить, что все равно было бы «все, что смогу», но… Ответа не было.
— Ты попросил. Я согласилась. Мой выбор и мое решение. Больше говорить не о чем.
— Знала, чем рискуешь, и все равно… почему?
— Потому, что видела твое лицо, когда ты думал, что она умирает. Потому, что я…
