Ник Перумов - Операция «Антиирод»
— Больше дел у него нету, как вас от СПИДа оберегать, — нагло съязвил Игорь. «Ну а что сделает? Руки скрутит — в кутузку увезет? Врешь, гад, времена не те».
— Да, Игорь Валерьевич, времена изменились. Но вы сильно заблуждаетесь, если считаете, что с исчезновением аббревиатуры исчезло и, как вы говорите, ведомство.
Антонов медленно сел на кушетке.
— Слышу, слышу, уже ссоритесь, — произнес он хриплым голосом усталой воспитательницы детского сада.
— Виталий Николаевич, — начал Поплавский, невольно входя в образ обиженного ребенка. — Зачем вы привели сюда этого… человека?
— Павел Игнатьевич, — укоризненно произнес Антонов, — вы когда-нибудь научитесь нормально разговаривать с нормальными людьми?
— Извините, Виталий Николаевич, увлекся. Но Игорь Валерьевич так серьезно ко мне отнесся…
— Никак я к вам не отнесся. А вы ведете себя нагло. Не пойму только, что вам нужно. Я вас уже спрашивал: вы клиент? Вы сказали: да. Виталий Николаевич любезно взялся продемонстрировать. Вы видели, что ничего страшного в процедуре нет… — Игорь поймал себя сразу на двух вещах. Во-первых, он говорил хорошо поставленным занудливым, безынтонационным тоном экскурсовода. А во-вторых, сам только что назвал нахождение под аппаратом «процедурой». — Еще раз вас спрашиваю: будете пробовать?
— Пока нет, — спокойно ответил Штепсель. — Я хотел с вами поговорить…
— Еще не наговорились? — Игорю страшно надоела вся эта нелепая болтовня. — Повторяю: ни я, ни мой аппарат ничем другим не можем быть вам полезными. Ни в качестве оружия, ни в качестве детектора лжи мой аппарат выступать не может!
— Игорь Валерьевич! — Штепсель с восхищением выслушал гневную тираду Поплавского. — Да вы сами — почти готовый диссидент! Позвольте вас спросить: вы что, имеете какие-то личные счеты с нашим ведомством? Насколько я знаю, нет.
— Ах, вы знаете? Что, проверяли? — Игорю вдруг стало бесшабашно-весело. Этакое киношное настроение типа: стреляй, гад! Всех не перестреляешь!
— Доктор, да брось ты так горячиться. — Антонов все это время спокойно слушал перепалку, но, видимо, решил вмешаться. — Слушай, у тебя есть время?
Давай, отъедем куда-нибудь недалеко, посидим в неформальной обстановке.
— Вита-алий Николаевич… — Игорь аж руками развел. — Да как же я могу? В рабочее время…
— Да брось ты, шеф, я же знаю, что никто у тебя там не помрет! — Антонов приглашающе загребал рукой. — Пошли. Поговорить действительно надо. А то я сейчас между вами, как Петрушка на ярмарке.
— Ну-у хорошо, — Игорь еще немного подумал, стоя в дверях, — только очень ненадолго.
— Хорошо, хорошо! — Антонов обернулся в коридоре. — Доктор! Халат, если можно, снимите… — В пределах досягаемости администраторши Антонов называл Игоря «на вы».
На улице светило солнце и орали воробьи. Игорю расхотелось куда-либо ехать с этими деловыми людьми. Но и возвращаться в лабораторию желания тоже не было. Сейчас бы пройтись по парку, пошуршать листьями, забыть всю дурацкую суету последних лет. И аппарат, и больных, и бизнесменов вместе с их шальными деньгами…
— Куда едем? — спросил Антонов в машине. Игорь равнодушно пожал плечами.
— Можно в «Какаду» посидеть, — предложил Штепсель.
— Ты с ума сошел, — спокойно ответил Виталий, и они обменялись с кагэбэшником быстрыми непонятными взглядами.
— Тогда сам решай.
Антонов что-то вполголоса сказал водителю, и машина тронулась. И правда, ехали они недолго. Остановились около скромной, если не сказать — убогой, вывески «Кафе», даже без названия. На двери криво висела табличка с выцветшей надписью «ремонт». Нимало не смущаясь этим обстоятельством, Антонов поднялся на три ступеньки и позвонил в звонок. Через несколько секунд дверь открылась, и посетителей впустили, не задав ни единого вопроса.
Ремонтом в этом странном заведении и не пахло. А пахло свежей выпечкой и жареным мясом.
— Есть-пить? — коротко спросил Антонов у Игоря и Штепселя.
— Кофе, — автоматически ответил Игорь.
— Виски, — почти одновременно с ним произнес кагэбэшник. Что поделаешь, у каждого свои привычки.
— Кофе, виски, коньяк, — скомандовал Антонов уже стоящему у стола официанту. Впрочем, на официанта этот крепыш походил так же, как наша администраторша на Синди Кроуфорд. Через полминуты заказ уже стоял на столе.
— Ну все, господа. Хватит словами кидаться. Поговорите, как нормальные люди, — предложил Антонов, демонстративно отключая и выкладывая на стол свой радиотелефон.
— Я готов, — кисло согласился Игорь. — Спрашивайте — отвечаем.
— Игорь Валерьевич, во-первых, я хотел бы спросить: этот аппарат, который стоит в Оздоровительном центре, насколько я понимаю, не единственный? — Штепсель говорил быстро, четко выговаривая слова.
— Аппаратов два, — так же четко ответил Игорь. — Второй стоит у меня в отделении.
— И выполняют они, судя по всему, разные задачи?
— Да. В отделении это — лечение. А в «Фуксии»…
— …развлечение? — Штепсель закончил фразу, не улыбнувшись.
— Да.
— Вы всегда знаете, куда отправляется ваш…
— Пациент — да. — Игорь сам удивлялся четкости своих ответов. — Клиент — как правило, нет. — Штепсель снова обменялся быстрыми взглядами с Антоновым.
— А почему так получается, если не секрет?
— Очень просто. — Игорь пожал плечами. — В случае с пациентом мне важна любая мелочь. Это чисто профессиональное. К тому же я долго общаюсь с больным, прежде чем положить его под аппарат. Извините за самоуверенность, но после таких бесед я, в общих чертах, представляю, куда бы мог отправиться… пациент.
— Почему?
— Потому что фантазия больного человека работает только в одном направлении. Он думает, как бы ему выздороветь. — «Чего я постоянно пожимаю плечами, словно школьник на педсовете?»
— Ну, а в Оздоровительном центре?
— Туда народ приезжает развлекаться. Я получаю за это деньги. Хорошие деньги. — Игорь попытался поймать взгляд Антонова, но тот смотрел в сторону. — Я слежу только за тем, чтобы… процедура была выполнена правильно. Дальше не мое дело. Клиент сам себе выбирает приключения.
— Вы хотите сказать, что это могут быть разные. ммм… — он хотел сказать «миры», но явно не решился, — …декорации?
— Конечно. Хотя их количество и не безгранично. Все опять-таки зависит от клиента.
— На это можно как-то влиять?
— На что?
— На выбор декораций?
— Не знаю… Честно говоря, я этим не занимался.
— И вы никоим образом не можете знать, где и что делает ваш пациент… или клиент?
