Анна Тьма - Белое Пламя
Ал схватил солдата за ворот, заставил опуститься на один уровень с собой, заглянул в перепуганные глаза.
– Сейчас ты исчезнешь, мечник, и если я еще раз узнаю – а я узнаю, – что ты занимаешься мародерством, разбоем или убийствами… Я найду тебя. И тогда тебе придется пожалеть, что сегодня ты остался в живых. Ты понял, мечник третьего ранга?
Солдат истово закивал.
– Пошел вон!
Солдат бросился прочь с такой скоростью, будто за ним гналась сотня личей. Ален с отвращением поглядел ему вслед и вернулся к лагерю.
– Ты ранен, – глядя на мага, сказал лучник.
– Это не моя кровь. – Даже не взглянув на него, Ален прошел к костру.
Парни быстро убрались с бревна, на которое собирался сесть маг. Он имел вид человека, который решал очень сложную задачу. Дубравские парни суетились около Лисенка, кто-то поставил на костер котелок с водой – сделать чай, кто-то просто делал вид, что занят, лишь бы не попадаться под горячую руку. Росомаха сидел около Лени, не отрывая от Алена настороженного взгляда. Стрелок подошел к юноше и терпеливо, как упрямому ребенку, повторил:
– Волшебник, ты ранен.
Безумно, безумно знакомо все это было эльфу, выло в груди тоской: «Вспомни!.. Вспомни!..», но он не мог понять, что он должен вспомнить.
Ален поглядел на Арэна со смесью удивления и раздражения:
– Я же сказал, это не моя кровь.
Стрелок вздохнул и резко выбросил руку вперед, воспользовавшись тем, что юноша пребывал в задумчивости. Ален взвился в воздух и выругался, когда длинные пальцы Арэна проникли в рану, причинив сильную боль.
– Ну хорошо! – раздраженно рыкнул он, рассматривая длинный глубокий порез. – Ранен. Поцарапался о чей-то нож.
– У тебя мышцы до кости рассечены. Это теперь называется просто царапиной? – Эльф выгнул совершенной формы бровь. Весь его облик, почти полностью эльфийский, за исключением некоторых деталей, выдающих толику чужой крови, наверняка покорил не одно девичье сердце. – Сядь и позволь мне зашить рану, – властно велел он.
Негромко проворчав что-то насчет «дурацких царапин», Ален устроился на бревне и чуть оттянул края пореза, из которого тут же хлынула кровь. Эльф тем временем раздобыл чистую тряпицу и так же властно повелел найти бинт. Никто не посмел перечить и задавать вопросы.
Арэн смыл кровь с руки Алена, и серебряная иголка в его руках с филигранной точностью начала штопать рану. Стежки приходилось делать глубокие и широкие, чтобы стянуть как следует мышцы и не позволить швам разорваться. Ален смотрел в сторону и даже бровью не повел, когда стрелок начал свое дело.
Дубравцы расселись вокруг костра, Росомаха пересел ближе к Алену. Ему не терпелось задать сотню вопросов, но он опасался заговорить с волшебником.
– Командор, – не очень уверенно обратился Данила, – ты что, боли вообще не чувствуешь?
– Почему же? – удивился тот. – Чувствую, и еще как! Наверное, гораздо сильнее, чем любой из вас.
– Но ты даже не дернешься! – вслух удивился Росомаха. – А ведь то, что делает уважаемый командор Арэн, очень больно!
– И что с того? – Маг приподнял левое плечо, выражая недоумение, при этом оставив правое недвижимым. – Если я начну дергаться, весь процесс будет гораздо утомительнее и болезненнее. К чему это?
Смущенные парни переглянулись и почли за лучшее промолчать. Ален приложился к бутылке и приказал:
– Трупы скинуть в реку.
Росомаха и еще несколько парней покрепче подскочили со своих мест как ужаленные и почти побежали к месту недавнего боя.
– Я был уверен, что ты действительно ничего не чувствуешь, T’tek Tor’mirroy, – прокомментировал лучник на своем языке, назвав Алена на эльфийский лад.
– Я могу собой гордиться, – на том же языке ответил Пламенный. – Я сумел ввести в заблуждение принца Дома Светлых.
Иголка в руках Арэна на мгновение замерла, прежде чем продолжить путь. Но когда игла вновь вонзилась в плоть Алена, он закатил глаза и зашипел, не разжимая зубов:
– К чему ты это сказал, T’tek Tor’mirroy?
Юноша усмехнулся уголками губ. Взгляд остался непроницаемым.
– Твои глаза выдают тебя, Areshinielite. А у T’tek Tor’mirroy есть глаза, чтобы видеть.
Эльф дернулся при звуке своего имени.
– Я никому не скажу, Светлячок, – прошептал маг, вольно переведя имя эльфа с древнейшего языка. – Не знаю, что у тебя за неприятности, но то, что известно мне, не уйдет за пределы моих мыслей. Кстати, – он позволил себе улыбнуться, – что значит T’tek Tor’mirroy? Я так и не смог понять точного перевода, ведь эти слова имеют слишком много значений.
– Сын Кошмара – он и за Гранью сын Кошмара! – фыркнул эльф и внутренне дернулся, на миг застыв. «Боги! Что же это?» – мелькнула мысль, а вслух он продолжил: – Буквально, mirroy – отражение первозданного ужаса, Tor – владеющий, несущий, T’tek – наследник.
– Спасибо, я понял.
Закончив зашивать рану, эльф перебинтовал руку мага. Ален встал. Он ничего не приказывал, но все разговоры немедленно стихли. После увиденного этой ночью его стали бояться. Только сейчас деревенские парни осознали, кто перед ними. Драка в корчме была не столь ярким показателем, ведь тогда он никого не убивал.
– Сегодня я вдоволь нагляделся на вашу беспомощность. Сборище слабаков, которые от курицы только толпой отобьются! – яростно начал Ален. – Вся ваша хваленая «банда» не отбилась бы и от одного из этих ребят. – Он указал зажатой в руках бутылкой в сторону недавнего поля битвы. – Я – магистр меча и магии. Я решил обучить вас, оболтусы. Учить же я вас намерен лишь мастерству меча. Обучение – дело добровольное. Но как только вы даете свое согласие на обучение, каждый из вас поступает в мое полновластное распоряжение. Это значит, что все мои приказы выполняются беспрекословно. Ослушание недопустимо. Но я клянусь сделать из вас, сопляки беспомощные, достойных мужчин. На размышление час. После этого каждый из вас подойдет ко мне и скажет, будет ли он обучаться или останется сопливой девчонкой.
Развернувшись, командор, печатая шаг, ушел в темноту. Следом неслышно исчез и второй командор. Парни, оставшись одни, начали горячее обсуждение на тему «Что делать?». Невидимые в темноте маг и лучник сидели неподалеку, слушая бурные споры.
– Так что ты здесь позабыл, Волк? – ледяным тоном спросил волшебник, глядя на звезды. – И что ты позабыл в банде этой мрази, где я тебя встретил?
Невидимый в темноте, эльф повернул лицо к Пламенному. Он долго молчал, а когда заговорил, голос его казался насмешливым:
– Неужели T’tek Tor’mirroy ни о чем не догадывается? Видимо, врали слухи о твоем невероятном умении знать то, о чем ты знать никак не можешь.
– То, о чем я знаю, останется пока при мне, – ответил Ален. – А я хочу услышать все из твоих уст, стрелок.
