Павел Корнев - Ледяная Цитадель
— Очень на это надеюсь…
— Да не парься, ты нам целым и невредимым нужен. Сам посуди, кто еще кроме тебя нам такую тему подгонит? — рассмеялся Филипп. — Мы из-за этого даже планы кое-какие скорректируем. А, Принц? Ведь скорректируем?
— Придется, — без особой, впрочем, радости в голосе подтвердил Гамлет и посмотрел на часы. — По чаю?
— А давайте, пожалуй, — согласился я. — Мне черный с сахаром.
— Лимон?
— Свежий?
— Обижаешь! — усмехнулся Филипп. — С оранжереи.
— Это на промзоне которая?
— С нее самой.
— Тогда с лимоном.
— Мы тебе на счет запишем, — предупредил Городовский и направился на выход. — Лимоны нынче недешевы. Принц, тебе как?
— Как Евгению.
— Пишите, пишите, — махнул я рукой. — Вот убьют меня…
— Тьфу-тьфу-тьфу, — постучал по столу Гамлет. — Нет, нам без тебя никак.
— Да прям!
— Точно-точно, — подтвердил Датчанин и, хмыкнув, покачал головой: — Ты понимаешь, шустрят многие, а что-то путное у единиц выходит. Либо чутье есть, но хватки недостает, либо напролом в гибляк ломятся.
— Я, блин, прям сейчас загоржусь…
— Ну погордись минут пять. Вот Филипп припрется и опять о комиссионных нудить начнет.
Но вернувшийся с пузатым заварочным чайничком и чашками Городовский разговора о деньгах заводить не стал. Вместо этого он протянул мне небольшой амулет на прочной стальной цепочке.
— Это что еще за ерунда? — удивился я, разглядывая оплетенный витками тонкой проволоки кусочек горного хрусталя.
— Отводящий пули амулет, — пояснил Филипп и принялся разливать чай. — «Щит веры». Не самый навороченный, конечно, но тридцать выстрелов из ПМ держит.
— И зачем он мне?
— Небольшая страховка. На всякий случай. Только особо не обольщайся, от «дырокола» он не поможет, да и заряды «свинцовых ос» через одного взрываться будут. Убить не убьет, но оглушит конкретно.
— Ну спасибо!
— Да не за что.
— А если не из ПМ? — уточнил я. — Если из автомата шмальнут?
— Тут как повезет, — пожал плечами Гамлет. — Если из АК-74 стрелять будут, то все путем: пока три рожка не всадят, не достанут. А вот из АКМ и половины магазина хватит.
— С чего такая разница?
— В калибре дело, — пояснил Датчанин, — точнее, в весе пули. Квадрат которого, как известно, пропорционален расходуемой амулетом энергии.
— Ясно. — Я накинул цепочку на шею и спросил: — А я еще чего-то про спецпули слышал…
— Не, — махнул рукой Филипп, — забудь. Вчерашний день.
— А чего так?
— А теперь во все амулеты пару заклинаний простеньких зашивают. Одно пространство сканирует на предмет состава, из которого эти пули отливают, второе — его детонацию обеспечивает. Там расход энергии настолько мизерный, что на несколько тысяч пуль запаса хватает.
— И у меня амулет с этими заклинаниями?
— Разумеется.
— Понятно. Тоже на счет запишете?
— Обязательно, — усмехнулся Городовский и, поймав вопросительный взгляд Гамлета, кивнул на дверь: — Лимон Денис принесет.
Селин и в самом деле вскоре приволок сахарницу и блюдце с нарезанным тонюсенькими дольками лимоном, и мы принялись пить чай. Посидели, поболтали. Как-то даже отпустило немного. Появилась иллюзия, что не все так плохо. Бред, конечно, но невозможно просто все время бояться…
В очередной раз глянув на часы, я засобирался, накинул пиджак и, распрощавшись с парнями, направился на выход.
— Если все срастется, через пару часов приеду с товаром.
— Ждем, — кивнул Филипп.
— Вы не ждите, вы деньги готовьте.
— Обязательно.
— Да! — Я вдруг вспомнил о просьбе Бориса Шахрина. — Мне тут аммиачную селитру предлагают задешево. Не интересует, случаем?
— А с чего у тебя возникла мысль, что это нас может заинтересовать? — удивился Городовский.
— Ну из селитры взрывчатку вроде как можно изготовить. А там ее вагон.
— У нас с этим делом проблем нет, — рассмеялся Гамлет. — Пластит и тротил рулят.
— Как знаете.
— Тебя, кстати, Маринка спрашивала, — вдруг вспомнил уже пропустивший меня в дверь Денис.
— Когда? — Я замер на месте как вкопанный.
— Да минут пять назад, — улыбнулся Селин и крикнул в обеденный зал: — Марин, посмотри, кого я привел!
— Женя! — обернулась к нам стройная рыжеволосая девушка. — Прекрасно выглядишь!
— Думаешь?
— Щетина с проседью, потертый пиджак, — Марина поправила загнувшийся лацкан, — и вытянутый джемпер придают тебе поистине брутальный вид.
— А еще я ботинки специально не чищу, — улыбнулся я. — Для полноты образа.
— Заметно. Как жизнь?
— Лучше всех, но никто почему-то не завидует.
— Как-то ты к нам дорогу позабыл в последнее время, — многозначительно посмотрела на меня девушка.
— Дорого у вас. Не по моим доходам.
— Ну как разбогатеешь — приходи. А то смотри, угощу.
— Ловлю на слове. — Я глянул на часы, сунул их обратно в карман и чмокнул Марину в щеку: — Все, бежать пора.
— Ремешок почини, — рассмеялась мне в спину девушка- Часы дорогие, а ходишь как обормот.
— Разбогатею и сразу починю! — Я махнул рукой и поспешил на выход.
Терпеть не могу, когда в памяти провалы появляются. А общение с Маринкой в прошлый раз именно на беспамятство и пришлось. И ведь не рассказывает толком никто, чего учудить умудрился. Ржут только. А все Арабов! Хороший коньяк, говорит, замечательный просто. Еще и на пиво…
Достав из сейфа жезл «свинцовых ос», я забрал в гардеробе куртку и вышел на крыльцо.
— Чего морщишься? — усмехнулся Денис Селин, который отправился покурить на улицу в одном пиджачке.
— Холодно.
— Ну у нас тут типа круглый год не Африка. Или надоело?
— Да по барабану на самом-то деле. — Я натянул перчатки и поправил заткнутый за пояс джинсов жезл. — Пока деньги есть, и в Форте неплохо.
— Тоже верно, — согласился со мной Денис, затянулся и посоветовал: — Ты беги давай, а то варкается уже.
— Чего?
— Не светись на улице, говорю, лишний раз. Огородами, огородами.
— А! Ну пока тогда!
— Не пропадай.
— Постараюсь.
Я сбежал с крыльца и зашагал по направлению к Торговому углу. Дошел до перекрестка Красного и Кривой и выругался, упершись в натянутую поперек тротуара веревку с красными флажками.
— Обходи, обходи давай! — замахал на меня молоденький дружинник. — Не видишь, огорожено!
В это время к обнесенному веревками зданию подъехала «газель» без каких-либо опознавательных знаков, из которой выскочили крепкие парни в белых халатах, надетых прямо поверх теплой одежды.
