Дракон цвета смерти (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

— Я правильно понимаю, из старших только я одна в курсе ситуации?

— Эсса, — поморщилась я. — Вы доверите подобное — письмам? Которые наверняка перлюстрируют?

Эсса фыркнула.

— Не доверю. Но сейчас вы можете поговорить с родителями напрямую.

— Вы в курсе, за кого должна была выйти замуж Мариса Лиез?

Теперь настало время морщиться эссе.

— Мне тоже Лиез не нравится. Это уж вовсе было скотство.

— Тогда чего вы от меня ждете? Чтобы мы доверялись тем, кто может нас в любой момент сломать об колено? Ярина сказала, что вам можно доверять — и мы доверились. Мариса своему отцу и матери не доверится никогда, потому что ее отец — деспот, а мать слишком слаба для ответственности. У всех есть свои причины, эсса.

Эсса кивнула уже с большим уважением.

— Ладно. Я еще раз обдумаю вашу ситуацию, Каэтана. Вы остановились в доме Лиезов?

— Да, эсса.

— Я вас там навещу. А пока предлагаю пообедать.

Естественно, я согласилась. Ракушки — штука питательная, но я предпочитаю мясо. А с некоторых пор и побольше. Видимо, проявляется эффект от связи с драконом. Хищники мы, да…

Эсса Кордова!

Приказываю вам явиться сегодня в шесть вечера ко мне в гостиницу «Синий дракон».

Эс Рауль Кордова.

Кажется, отец собирается окончательно довести меня до приступа бешенства.

Ладно. Я мирный человек, но ты, папаша, сам напросился. Я же отлично понимаю, что происходит, и кто командует парадом. Твоей любовнице не понравилось, что тебе не дали никаких ответов, а ее и вовсе выставили из дома. И пока я у Лиезов, она со мной не справится.

Вывод?

Надо выманить меня из дома. А уж вдвоем они со мной должны справиться. Правда?

Теоретически — должны. Практически же…

Я прищурилась, побарабанила пальцами по столу. Вот ведь засада. Идти на открытый конфликт нельзя, а раэша Луна наверняка будет провоцировать именно его, чтобы потом выставить себя обиженной и окончательно меня загнобить.

Зачем это ей?

Тот, кто задает глупые вопросы, не сталкивался с подобными бабами. Есть такая категория, называется — социальная гиена. Пакостит она по велению души. Может нагадить мелко — нагадит мелко. Может крупно — будет слоновья куча. Главное условие — безнаказанность.

А могу ли я сейчас ей устроить египетские казни?

Чисто теоретически — не могу. Для этого ее надо отсечь от отца, куда-то выманить… нет, не получится. Но и увиливать от разговора не стоит.

Ладно, папашшшша.

Вы хотите откровенности?

Вы ее на санях не увезете!

В назначенный час я постучалась в указанный номер. Конечно, сразу мне никто не открыл. Мелкое такое унижение.

Постой под дверью, подумай о хорошем…

Открыли дверь только минут через пятнадцать, но эссы Кордова там не стояло, а на двери мелом было начертано:

Жду внизу. В общем зале. Эсса К. К.

А чего мне — стоять под дверью? Вот еще не хватало!

Я постучала, прислушалась, из номера явно доносились звуки определенного характера — я развернулась и пошла вниз. Заказала себе горячего кофе, заказала сладости и спокойно сидела, лакомилась ими, пока ко мне не подошел слуга.

— Эс Кордова просит вас подняться к нему, эсса.

Я только вздохнула. Сунула в рот кусочек чего-то вроде рахат-лукума, и отправилась повторно наверх. Не надоесть же людям играть в эти глупости!

Отец принял меня в гостиной, вальяжно сидя в кресле. За его спиной стояла раэша Луна, глядя на меня торжествующим взглядом. Я с удовольствием увидела на сиденье сумочку-клатч. Так-то, папаша! Доход от этой сумочки и мне в карман пойдет!

Нельзя сказать, что эти сумки завоевали популярность у простонародья, но в том и весь смысл! Это была игрушка для элиты, так и позиционировалась, вместе с магнитной застежкой. Простонародью такое и ни к чему…

Так что покупали — все. Аристократы, купцы, даже горожанки из достаточно богатых… потом цена снизится, потом такие сумки пойдут в народ, но это потом. А сейчас — дорого. И мне приятно.

— Добрый вечер, — спокойно поздоровалась я, глядя на отца. Раэша скривилась. Придраться к моим словам она не могла а взвыть что-то вроде: «со мной не поздоровались, меня не уважают!!!» хотелось.

— Каэтана, — «отец» смотрел на меня, как огородник на колорадского жука. — Потрудись объяснить мне это письмо.

Я преспокойно размотала шаль, в которую была закутана, подумала, что надо бы толкнуть в массы идею пончо. Потом повесила шаль на кресло и преспокойно взяла в руки письмо.

Правда, читала я его уже не так спокойно.

Ах ты… гадина санторинская!!! Почему мы ТЕБЯ не доели⁉ Почему я не уговорила дракониц⁈ Единственный вариант, когда драконы могут принять участие в людских делах — это если кто-то покушается на их людей. Вот, как нас похитить пытались.

Девочки бы и сплавали, и покушали…

Нет, не стала рисковать… дура!

А сейчас этот санторинский гад приглашает отца с семьей в Санторин. Как личного и дорогого гостя. И скромно так, со всеми восточными витиеватостями, намекает, что меня надо обязательно привезти. У него есть план…

Гррррр!

Очень хотелось рвануть писульку наискосок, а потом и еще раз, но я сдержалась. Медленно свернула письмо, как было, сложила в конверт и протянула отцу. Заодно обдумала, что говорить.

— Я могу узнать, эс Кордова, что вы решили?

— Пока ничего. Почему его высочество мне пишет?

— Потому что я — эсса Кордова.

— Выражайся яснее, — нахмурился Рауль.

Я развела руками.

— Полагаю, вы и сами знаете о ценности ваших исследований, отец. Думаю, если вы приедете в Санторин, вы из него не уедете.

Елеем по душе. Рауль аж расплылся в улыбке, как масляный блин. Я разглядывала папашу уже более пристально. Как посторонний человек.

Это Каэтана его боялась. А я…

Сидит тут в кресле нечто невыразительное, подлысоватенькое, с наметившимся брюшком и короткими ножками. Но важности! Хоть ложкой ешь!

Раэша Луна тоже не производит впечатления. Это Каэтану, бедную, запугали до невроза. А мне как-то и наплевать… стоит тут крыска средних размеров, смотрит сверху вниз — и пусть смотрит. Пусть полюбуется. Но внешность у нее удачная. На такой что хочешь нарисовать можно. Накрасилась — и красавица. Не накрасилась — крЫсавица. Да и пусть бы ее, если их с папашей все устраивает. В мою жизнь только лезть не надо, а то я огорчусь. Сильно.

— Я тоже предположил, что это из-за моих исследований. Что ж, отрадно, что у тебя есть зачатки разума, в отличие от твоей матери…

Раэша Луна пакостно ухмыльнулась.

Ну да. Единственное, что могло вывести из себя бедную девочку — слова о ее матери. Но не меня.

— Я рада, отец, что вы не забываете мою мать. Чувствуется, что вы ее любили…

Рты открыли оба. Я ударила еще раз.

— Разумеется, отец, если вы решите поехать в Санторин, я не стану с вами спорить. Полагаю, вас там запрут, чтобы вы работали на благо новой родины, меня выдадут замуж, поскольку я молода и девственна, такие ценятся в Санторине, а раэша Луна… даже и не знаю. Зависит от того, насколько она вам дорога, в Санторине шантаж — не подлость, а проза жизни.

Все. Никакого Санторина. Ни рядом, ни близко.

Подтекст раэша поняла, и ей он не понравился, теперь она отца сама отговорит.

— Ты в Академии год. Расскажи о своих успехах.

— В Академии — или на личном фронте?

— Начни с Академии.

— Завела знакомства, приглашена к Лиезам, учусь достаточно ровно.

— Ты должна быть лучшей на курсе! Обязана! Раэша столько в тебя вложила!

Я удивленно подняла брови.

— Я не подвергаю сомнению таланты раэши, но со времен ее молодости программа в Академии изменилась. Мне приходится многое наверстывать, к примеру, математику. Раэша, что вы думаете о последних работах в области теории вероятности?