Даг из клана Топоров - Сертаков Виталий Владимирович

– Ты хочешь быть нам братом?

– Да, – сказал Даг.

– Если мы станем братьями, мы будем всегда защищать друг друга и приходить на помощь.

– Да.

– Если один из нас потеряет, потеряем оба…

– Потеряем оба…

– Да, – Дагу стало немножко стыдно, что он не выучил торжественных слов клятвы. Но будущие его кровники не обижались, они ведь не предупредили заранее.

– Если один из нас найдет, найдут оба…

– Найдут оба…

– Перед святыней могучих асов клянемся до смерти не рвать побратимства…

– Да, – повторил Даг. – Мне это по душе.

Руд опустился на колени и принялся срезать землю по кругу. Закончив надрез, он в самый центр круга воткнул короткое копье, украшенное лентами и по всей длине исписанное рунами. Такое копье младший Северянин видел впервые.

– Его дал нам старик-тул из усадьбы Жаворонка, – с гордостью похвалился Годвин. – Ты умеешь читать? Я тоже не умею. Но это копье волшебное. Оно имеет тайное имя, которое известно только хозяину. Если хозяин свистнет и тихо назовет имя, копье вырвется из рук любого, кто его похитил, и вернется к владельцу…

Даг уважительно оглядел дивное оружие. Минутку он раздумывал, не стоит ли отказаться от затеи стать могучим морским конунгом и податься лучше в чародеи. Но страсть к битвам взяла верх.

– Мы должны три раза пройти под копьем, – строго заявил Руд.

Парень приподнял срезанный край земли, насадил его на копье и осторожно отпустил. Получилось нечто вроде кривых узких ворот. Стараясь не дышать, Даг медленно пробрался следом за Годвином под неустойчивой аркой. Сверху сыпались травинки и комья земли.

Так они прошли трижды вокруг копья и трижды повторили слова клятвы.

– Давай руку, – приказал Руд.

Маленький Северянин бесстрашно протянул ладонь, но в последний момент все же ненадолго зажмурился. Резкая боль пронзила нервы, затем по пальцам потекло что-то горячее. Даг открыл глаза, опасаясь, что старшие мальчишки заметят его слабость. Но никто ему в лицо не смотрел, да и солнце к тому моменту почти закатилось.

Руд и Годвин, сжав зубы, поочередно сделали друг другу надрезы чуть повыше ладони.

– Теперь сюда, – шепотом приказал Руд.

Трое мальчишек сгрудились над вскрытым пластом земли. Годвин подвинул ближе факел. Как завороженный, Даг смотрел на кровь. Она быстро капала у всех троих, смешивалась и пропитывала землю.

– Теперь вместе, – сказал Руд.

Повторяя за старшими, Даг левой рукой стал перемешивать небольшой влажный комок земли.

– Клянусь, что буду делить с тобой воду и хлеб, – глухо заговорил Руд и первым набрал в рот окровавленного дерна.

– Клянусь…

– Клянусь перед мудрым Одином, что буду мстить за тебя любому врагу…

– Клянусь! – Теперь настала очередь Годвина.

– Клянусь, что не оставлю тебя в любой беде…

– Клянусь перед грозным Тором, что буду преследовать и убью любого твоего врага…

Даг отважно запихнул в рот мокрую противную землю и, давясь, принялся глотать. На зубах скрипел песок, корешки никак не хотели проглатываться, но он справился.

Позади раздались шаги. Освещая себе дорогу, подошли Олав и мясник Магнус. Старшие мальчики протянули вперед порезанные руки, схватились за древко волшебного копья. Даг тоже сунул свою ладошку и не вскрикнул, когда ее больно сжали. Кровь по-прежнему текла, но для настоящего мужчины это не рана, а мелкая царапина!

– Приняли ли боги вашу кровь? – без улыбки спросил кузнец.

– Да, теперь мы братья! – гордо заявил отцу Даг. – И я убью любого, кто их обидит!

Глава четырнадцатая

– Вот то, что нам нужно! – Олав осадил лошадь возле высокого крашеного забора. Четверо быков втаскивали под арку ворот громадный, недавно поваленный, дуб. Неровно обрубленные ветки оставляли глубокие борозды в мокрой грязи.

– Ого! Зачем им такое дерево? – удивился Даг. – Им можно топить целую зиму.

– Этим дубом никто не будет топить, – засмеялись работники. – Это киль. Киль для драккара.

– Пошли, Торкиль, нас ждут, – Олав бросил поводья треллям. – Даг, ты тоже можешь пойти с нами. Проводи своего брата.

Семилетний Торкиль вошел в ворота с очень важным видом. За плечами он тащил мешок высотой с себя. Там умещалась вся его одежда, обувь и еда, приготовленная его матерью Гудрун на первое время ученичества.

– Ты боишься? – шепотом спросил Даг, молниеносно оглядывая двор.

Как всегда в новом месте, его ноздри раздулись от возбуждения. Во дворе было на что поглазеть. Даг даже позавидовал двоюродному брату – того ждала такая увлекательная, такая интересная жизнь на верфях тетушки Ингрид. Но Торкилю уже давно исполнилось семь, ему полагалось покинуть дом и постигать ремесло у дальних родственников. Позже семья тетушки Ингрид станет для Торкиля его второй семьей, парня всюду будут принимать как родного.

Из глубины обширного двора, вытирая со лба пот, к ним размашистым шагом приближалась сама тетушка Ингрид. Шириной плеч она не уступала крепким мужчинам, шедшим вместе с ней. Боги и родители подарили тетушке скуластое, суровое лицо и огромные голубые глаза. Эти пронзительные глаза и хмурые брови часто обманывали людей. Но они не смогли обмануть приемного сына Северянина. Он сразу почуял женщину с железной сердцевиной, но не жестокую.

– Так ты боишься? – повторил Даг. – Не бойся, она не злая. Просто она… она много плакала. Теперь она никому не дает спуска!

– Вот еще, – фыркнул Торкиль. – Ничего я не боюсь.

– Так-так, неужели пожаловали мои племяннички? – трубным голосом осведомилась Ингрид, уперев руки в боки. Поочередно крепко обняла братьев, затем пожала руку Торкилю. Он скривился и покраснел. – Ага, это и есть тот парень, который мечтает помахать топором? Знакомьтесь, со мной Ивар Скоморох, лучший плотник Свеаланда. Я перекупила его у самого торнхеймского ярла. Незачем строить корабли для норвежцев, верно? Ха-ха-ха! А этот скалозуб – Хрут по кличке Засоня. Он и правда любит поспать, но лучше него никто не выстругивает мачты и не скрепляет борта, клянусь глазом Одина!

Мужчины поздоровались с Олавом и Снорри. Оказалось, что они прекрасно знают Свейна Волчья Пасть и построили для него два кнорра. Олав произнес официальные слова, которые полагалось говорить отцу, отдававшему в учение семилетнего сына. Хотя Торкиль приходился ему не сыном, а племянником, в глазах тетушки Ингрид это не играло роли. Даг не слушал взрослых. Он крутился на месте, наслаждаясь невиданным зрелищем.

Здесь рождались корабли!

На первый взгляд казалось, что перед большим домом тетушки Ингрид царит хаос, но спустя минуту становилось ясно – здесь каждый занят своим делом и предприятие управляется железной рукой. На высоких козлах подмастерья одновременно сколачивали две небольшие лодки. Длинные изогнутые ясеневые доски пускали внастил, скрепляли шпангоутами и короткими железными скобами. Другие парни над кострами сушили веревки и оленьи жилы. В кузнице гремели молоты. В огромном котле, врытом в землю, булькала горячая смола. Тот огромный дуб, что втащили во двор на быках, моментально облепили полуголые трелли. Под командой седого старичка они принялись обрубать сучья и кору, завели под ствол цепи, перепрягли быков сбоку и потащили дуб к груде таких же огромных стволов. Там они принялись вколачивать молотами в могучее дерево клинья, пока оно не треснуло по всей длине. Половинки разъединили и снова стали загонять клинья. Очень скоро ствол на глазах Дага развалился на четыре части. На низких козлах парни топориками обтесывали палубные рейки, на особом вращающемся станке широкими стамесками выравнивали будущую мачту.

– А это кто же? Неужели это тот самый отважный друг волков, о котором шепчутся старухи? То самый парень, который один спас честь рода? – Голубые пронзительные глаза остановились на Даге. – Он тоже хочет учиться корабельному делу?