Ирина Баздырева - Жена Дроу
— А кто? - допытывалась Ника с подозрением глядя на мужа. Кажется, эльф принялся, по своему обыкновению, подтрунивать над ней. - Человек?
— И уже не человек
— Понятно! - горько вздохнула она и дрогнувшим голосом, шмыгнув носом, в конец расстроившись, проговорила: - Теперь я гибрид-мутант.
Дорган перебрался к ней и обняв за плечи с участием склонился к ней.
— Зато самый любимый….
- Ага-а… что ж у меня так и останутся эти… эльфийские уши?
— Чем тебе не нравятся эльфийские уши? У тебя очень хорошенькие ушки, — шепотом утешал ее Дорган.
Завеса бус на физиономии орка заколыхалась, задрожала. Он поднял голову. Ника и Дорган переглянулись. Похоже орк смеялся.
— Твоя человеческая сущность не победила эльфийскую природу, хотя и пыталась. Так же как природа эльфа не смогла покорить твою душу. Тоже похоже происходит и с Фиселлой.
В шатер вошла Лиз.
- Теперь вам надлежит оставить Цуффа в покое. Завтра с утра мы покидаем эти места, а он и так потерял много сил. Цуффу необходимо отдохнуть.
Ника и Дорган тут же поднялись и послушно покинули палатку, последний раз взглянув на огромного белого орка, сидевшего неподвижно, опустив голову на грудь. Едва, они выбрались из нее, как Дорган утянул Нику за угол хижины.
— Ну-ка, иди сюда, - притянул он ее к себе. - Расскажи мне из-за чего ты осталась здесь и желательно поподробнее.
Но не утерпев, склонился к ней чтобы поцеловать. Ему еще в шатре Зуффа страшно хотелось этого. Но когда Ника подняла на него сияющий взор, вдруг остановился, позабыв обо всем на свете. То что он увидел превосходило его самые смелые мечты. Какие слова могли сравниться с красноречивым любящим взглядом. Зачем, вообще, было что-то говорить? Эльф боялся дышать, чтобы не спугнуть открывшийся ему миг откровения. На него смотрела душа той, которую он любил и сейчас она доверялась ему полностью. Разве их брак состоялся в Мензоберранзане, в третий день после того как они только узнали друг друга? На самом деле они заключали его сейчас, здесь, возле трухлявой стены лесной хижины, после того, как она ради него отказалась от своей прошлой жизни и своего мира, связав свою судьбу с темным эльфом, а он отдал ей половину своего бессмертия. Они щедро одарили друг друга, кроме этого сотворив маленькую, уже набиравшую силу, жизнь.
— Итак, ты мне расскажешь почему осталась здесь?
— Поцелуй меня, а? - попросила его Ника.
— Еще чего… - тихо рассмеялся эльф. - Только после того, как услышу ответ на свой вопрос.
— Хоть ты и вредный, но самый замечательный, самый красивый, самый…
Но Дорган приподняв одну бровь, улыбаясь ждал.
— А мне вот интересно, много у тебя было женщин до меня?
— Ты отвлекаешься
— Не, ну просто хотелось бы знать
— Зачем?
— Я ревную…
— Ну, хорошо! Сколько бы их ни было, будем считать, что ты отомстила за всех. Теперь вернемся к главному: почему ты осталась?
— Из-за тебя, конечно…
— Уже, хорошо… - кивнул эльф, - но, полагаю, это не то, главное, что ты хотела мне сказать…
— Дорган, ты же все знаешь…
— Знаю, что? - приподнял бровь эльф.
— Ну… что все это время…
— Ты только глянь! Они одни и даже не лижутся! Чудеса да и только! - гаркнули рядом.
Дорган с досадой поморщился.
— Подожди… я отделаюсь от этого несносного дворфа, - пробормотал он, переплетая свои пальцы с пальцами Ники, и прижимаясь лбом к ее лбу, - и мы что-нибудь придумаем…
Ника улыбнулась, набираясь терпения. Ей тоже хотелось побыть с мужем вдвоем, поговорить с ним.
— Ты появился как всегда не вовремя, Борг — повернулся к нему эльф.
— Что-то я не припомню, чтобы ты хоть раз говорил мне это, когда дело касалось того, чтобы “несносный дворф” пришел к тебе на подмогу в схватке, - передразнил его Борг. - Да я бы и не подошел к тебе и близко на целую милю, если бы кое-кто не жаждал поговорить с девочкой. Так, что не обольщайся, дело у меня вовсе не к тебе.
У ног Борга зашевелилась пожухлая, мокрая от снега трава, а в снежной проплешине образовалась борозда, быстро приближающаяся к Нике. Мыши? В тихой панике она отступала, встав на цыпочки и приподняв подол своей рясы. Дорган же, наоборот, выступил вперед, вытянул носок сапога навстречу приближающейся борозде и на него тут же вскочил Клопси, ловко вскарабкавшись по сапогу, он проворно спрыгнул на подставленную Дорганом ладонь, а с нее перебрался на ладошку Ники.
— … моя госпожа! - произнес он, когда Ника, задохнувшись от удивления и радости, поцеловала его в макушку и благоговейно обнял ручками ее нос, прижавшись к нему головенкой.
— Осторожно у меня сопливый нос… - всхлипнув, предупредила его Ника. - У меня теперь все время глаза на мокром месте… Я так рада видеть тебя, переговорник.
Клопси с обожание смотрел на нее.
— Ах, моя владычица, бедному Клопси было так плохо, но не от того, что по повелению Тиреллы, меня схватили и бросили в темный угол подземелья к крысам, а от того, что я не мог предупредить вас об опасности. Мне было больно не от того, что меня кусали крысы с которыми я сражался, а от того, что вы перестанете считать меня своим другом. И когда я уже потерял всякую надежду на спасение и на то, что когда-нибудь увижу вас, меня вдруг что-то заключило в огромный воздушный пузырь. Я взмыл над полом и оттуда смотрел, как крысиное племя с горящими глазами, оскалив зубы, пытается допрыгнуть до меня, - рассказывая, кроха, чтобы видеть Нику, перебрался на плечо Доргана, который был по видимому не против этого. Мало того, стоя на нем, Клопси, удерживаясь, схватился за золотую серьгу и эльф опять же не возражал, и только улыбался, когда кроха увлекшись рассказом, невзначай дергал за нее.
— Через какое-то время в мою темницу пришла чета дроу: женщина-воин и ее мужчина. Они вынесли меня из заточения. Мужчина назвался мастером Бюшансом. Он сказал, что это амулет его сына я припрятал, чтобы потом передать его ему. Женщина оказалась матерью несчастного мальчика, убитого безжалостной Фиселлой. Это ей удалось узнать где меня держали. От них я узнал, что вы, моя владычица, сумели сбежать из Мензоберранзана с помощью лорда Доргана. Потом мастер Бюшанс рассказал, как его женщина разыскала Громфа и приставив к его горлу нож, потребовала, чтобы он отыскал меня. В те дни весь Мензоберранзан волновался и никому не было ни до кого дела. Громфу без труда удалось отыскать меня и заключить в воздушный пузырь, который и спас меня от крыс. Потом мастер Бюшанс, пользуясь неразберихой в городе, провел меня мимо фортов, выведя в Дикое Подземье. Все это время нас сопровождала его женщина. Он передал меня вождю гоблинов племени Таахари, а тот кратчайшим путем доставил меня в Блингстоун к почтеннейшему Хиллори. Я долго жил у этого почтеннейшего дворфа, набираясь сил. Маг рассказал мне, как вы, моя владычица, спасли Блингстоун и как вы попросили его позаботиться обо мне, бедном ничтожестве. Мастер Хиллор был очень добр ко мне. Он даже начал искать в своих свитках в перечне описаний народов и рас, населяющих Поверхностные земли, к какому племени принадлежит несчастный Клопси. Но я все время приставал к нему с вопросом: где вы, и что с моей владычицей. Похоже бедный Клопси очень надоел почтенному магу. Однажды Хиллор объявил, что пробудилась древняя магия, ибо пробудился древний дракон, и что якобы в этом повинны вы, моя владычица. Я очень, очень испугался, но почтенный Хиллор поспешил меня успокоить, напомнив, что с вами ведь лорд Дорган и значит он сумеет уберечь вас от несчастий. А как-то раз, от Гермини, одного из друзей лорда Доргана, почтенному Хиллори пришла весть о том, что вы, моя владычица, расстались с ним. Ах, это было так неосторожно с вашей стороны. С той минуты бедный Клопси потерял покой.
