Джеймс Блэйлок - Бэламнийская трилогия
Эскаргот кивнул с самым глубокомысленным видом.
– Ха! – воскликнул эльф, словно давая понять, что кивок Эскаргота ровным счетом ничего не значит. Он поставил банку обратно на полку и слез с кресла.
– Капитан, – сказал Эскаргот, – с вашего позволения я бы хотел обсудить с вами один важный вопрос. Несколько человек с «Бегущего по волнам» – галеона, потопленного вами вчера вечером недалеко от острова, – остались живы и уплыли в открытое море на сломанной мачте. Возможно, они все еще живы. Ваш матрос с косичкой говорит, что их сожрали акулы, но мне кажется, он не может знать это наверное. Я не понимаю, с какой целью вы протаранили корабль, но, безусловно, вам нет никакой выгоды бросать несчастных в открытом море, чтобы они в конце концов утонули, соскользнув с мачты. Мы должны немедленно отыскать их, сэр.
– Вот именно, акулы! – вскричал капитан Перри, ударив себя кулаком по ладони. – Нет практически никакой разницы, мой несведущий друг, между обычной, обитающей в океане акулой и двуногим существом, которое ходит по суше, одержимое желанием убивать своих соплеменников. Нет, сэр, они животные одной породы, на мачте или не на мачте. Глоточек бренди?
– Благодарю вас, – Эскаргот взял предложенный эльфом бокал. – Я хотел сказать…
– Вы хотели сказать, что ничего не понимаете, сэр. Ровным счетом ничего. Я поклялся больше не иметь дела с людьми, и мне абсолютно все равно, сидят они верхом на несомой волнами мачте или рассматривают сквозь очки прилавки в галантерейном магазине. И вы, мой дорогой утопленник, должны приготовиться к той же участи. Вы меня понимаете?
– Нет, – сказал Эскаргот. – Вы спасете тех людей?
– Каких людей? – спросил капитан Перри, недоуменно воззрившись на Эскаргота.
– Ну как же, людей с затонувшего у острова галеона! Команду «Бегущего по волнам»!
– Такое название кораблю – что корове седло, вы не находите? Я уже много, много лет не видел коровы, да и любых других сухопутных животных. – Капитан Перри вздохнул и потряс головой, словно стараясь вспомнить.
– Послушайте меня! – закричал Эскаргот во внезапном приступе ярости. – Вы спасете тех людей?
– С затонувшего у острова галеона, вы говорите?
– Да, с затонувшего у поганого острова галеона! Унесенных в море на бизань-мачте!
– Это невозможно, сэр. Упомянутый остров находится в сорока лигах к западу, в океане, безбрежном, как небесный простор. Мы же направляемся к островам еще меньших размеров. К островам, крохотным, как глаз желейной рыбы. А любой человек, отправляющийся в плавание на бизань-мачте, просто дурак и заслуживает того, что получает, а получает он, насколько я могу судить, глубокую подводную могилу.
Эскаргот уставился на эльфа. Тот явно был не в своем уме. За долгие годы плаваний он совсем потерял рассудок. Окончательно и бесповоротно. Эскаргот понял, что, потакая капитану, он добьется большего, чем злясь и неистовствуя.
– Почему вы спасли меня?
Капитан Перри улыбнулся:
– Кто-то может подумать, что человек, положивший бороться со всем и вся обитающим на суше и решившийся навсегда уйти в море, есть человек безнравственный, не знающий сострадания и жалости. Но так думают только глупцы. Только глупцы, и точка. Вы – живое тому подтверждение. Беспомощный, вы плыли по волнам в открытом море, корм для рыб. А я сжалился над вами, верно? Я накормил вас. И превкусной едой. Как по-вашему, что за мясо вы ели? Свиную ножку? Телятину?
– Либо то, либо другое, – сказал Эскаргот.
– Ха! Ни то, ни другое. Акулье брюхо, вымоченное в морской воде, и сушеные водоросли, собранные с подножия прибрежных скал. Большие искусники, эти подводные повара. А бульон, которого вы выпили целую чашку, сварен из манящего краба, изящнейшего существа, когда-либо пробегавшего по морскому дну. А хлеб! Два дня назад он еще плавал в тени большого южного шельфа, покуда я не поймал его сетью и не извлек в процессе специальной обработки из его скелета природные волокна, которые, будучи размолотыми в порошок, превратились в муку тончайшего помола, способную привести в бурный восторг даже самого дотошного из пекарей-гномов. А вы знаете, кто испек тот хлеб? Я – ибо я, как и любой другой человек, готов омыть ноги незнакомцу под настроение. Смирение – вот существо моей природы. Смирение и сострадание, мой добрый друг. Вам знакомо чувство сострадания?
Эскаргот кивнул. Он смотрел на иллюминаторы, в один из которых таращилась большущая длинная рыба. Вода стала светлее. По всей видимости, наступило утро, и океан пробуждался. Длинные стебли бурых водорослей проплыли мимо, и стайка серебристых рыбешек на мгновение зависла за иллюминаторами, сверкая в свете пронизывающих воду солнечных лучей, а потом развернулась и стремительно скользнула в сторону кормы.
Неожиданно для себя Эскаргот вдруг подумал, что хорошо бы было, если бы это он извлекал из органа мощные и глубокие звуки и его подводная лодка бороздила моря, погружаясь в черные глубины и всплывая сквозь густые заросли бурых водорослей к сверкающей поверхности. Он посмотрел на капитана Перри, который расшагивал взад-вперед по каюте, ломая руки и по-прежнему думая о своем чувстве сострадания. Похоже, было самое время вновь поднять вопрос об уцелевших моряках с «Бегущего по волнам», но Эскаргот боялся снова вывести капитана из равновесия. И если они действительно находились в сорока лигах от острова, у него уже не оставалось никакой надежды уговорить капитана повернуть обратно.
Эскаргот похлопал себя по груди. За пазухой у него лежал амулет правды в кожаном мешочке. До сих – пор он не приносил ему никакой пользы. Возможно, настало время использовать амулет по назначению. Эскаргот вынул камень и зажал его в руке.
Капитан Перри вздрогнул, словно на него вдруг налетел сильный порыв ветра. Эскаргот стиснул зубы и ждал. Эльф покачнулся, схватился за голову и страдальчески застонал, будто человек, терзаемый дьяволами. Он повернулся к банке с огромным глазом нарвала и сразу же попятился, съежившись от страха под его жутким взглядом.
– Я конченый человек! – внезапно выкрикнул капитан. – Убийца! Нет такого преступления, которого я не совершил бы. А все жадность. Гнусная жадность. Вот, посмотрите!
Капитан Перри рывком откинул крышку сундука, стоявшего у стены. Он был битком набит золотыми монетами и драгоценностями. Среди них лежали огромные раковины, наполненные жемчугом и самоцветами.
– Посмотрите на это! – вскричал капитан. Он запустил обе руки в сундук, зачерпнул полные пригоршни монет, рубинов, изумрудов и высыпал обратно, медленно разжав пальцы. Глаза эльфа блестели от удовольствия и ужаса, словно его душу раздирали противоречивые чувства.
