Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны, или Урок выживания
Воспитанная на традициях чести и рыцарских романах молодая девушка невольно переносила их сказочную атмосферу в реальную жизнь. Таинственное появление Алекса, его красота, отвага и смелость не могли не произвести впечатления на Сайо.
Постепенно девушка стала относиться к Алексу как к близкому доверенному слуге. Она спасла парня от верной смерти в Гатомо-фами, взяв с собой в Канаго-сегу, пыталась учить читать и писать. Никогда не наказывала и не ругала зря. Поэтому все, что делал он, Сайо воспринимала как проявление естественной благодарности и преданности верного слуги.
Когда Алекс удержал ее от самоубийства и почти насильно вывез из усадьбы Айоро, девушка стала надеяться, что за личиной потерявшего память молодого человека прячется благородный, решительный воин. Его чудесное появление в дверях темницы Сайо восприняла как знак Вечного Неба. Только благородный воин мог уцелеть на Чердаке Демонов, бесстрашно пройти кишащими соратниками замком, освободить возлюбленную и увести ее подземным ходом! Жизнь снова стала походить на рыцарский роман.
Тем сильнее оказалось разочарование, постигшее ее в гостеприимном доме Няньки. Мудрая женщина словно сняла пелену с ее глаз. Сразу вспомнился страх Алекса перед болотом, тот жалкий ужас, что прочитала она в его глазах. В первое мгновение девушка не поверила старухе. Но задумалась над ее словами. А потом сама убедилась, что Алекс ей врет. Это было обидно и неприятно. Именно тогда Сайо поняла, что он всего лишь простолюдин и никак не может принадлежать к благородному роду. Не легко было ей признаться самой себе, что между дочерью Сына Неба и слугой никогда не может быть никаких романтических отношений.
Последние чувства к нему улетучивались после неприкрытого хамства. «Как он смел со мной так разговаривать?» — с гневом и горечью думала девушка, шагая по подсохшей дороге мимо тянувшихся огородов.
Услышав предложение «идти одной», Сайо в первый момент собралась так и поступить. Пусть грязный задавака не думает, что дочь Сына Неба не сможет обойтись без услуг какого-то глупого простолюдина. Лишь природная осмотрительность заставила тогда ее промолчать. Успокоившись, девушка быстро поняла, что к сожалению без слуги ей не добраться до армии степняков и не найти свою мать. Тут очень кстати Алекс напомнил ей о пластинке. Еще раз осматривая в зеркале изменившееся лицо, Сайо вдруг вспомнила слова опекунши.
«Женщины слабы. Мы не можем драться на мечах, скакать день и ночь на коне, преследуя врага. У нас не хватит сил совершать долгие утомительные марши в тяжелых доспехах, а потом всей силой обрушиваться на противника. Это удел мужчин. Они управляют миром. Так уж решило Вечное Небо. Но мы должны управлять мужчинами».
«На этот раз я промолчу, — думала она, приближаясь к первым постройкам деревни. — Но это не значит, наглец, что я забуду или прощу тебе эти слова».
Девушка вздохнула и обратилась к крестьянину, ведущему за повод козу.
— Скажи, почтенный, как мне пройти в Скотий конец?
Мужчина посмотрел на нее, подслеповато щуря выцветшие глаза.
— Пройдешь прямо, потом направо мимо пруда. Дальше спросишь.
— Спасибо, — поклонилась Сайо и, взглянув на застывшего Алекса, проговорила. — Пошли.
Очень скоро навстречу им попались повозки с дровами. Трое конных воинов проехали, не обратив на них никакого внимания.
Широкая плотина, когда-то перегородившая овраг, превратила его в большой пруд, заросший камышом. То ли для прочности, то ли для красоты по краям были насажены ивы, мрачно скрипевшие узловатыми, корявыми стволами.
От пруда дорога шла вверх по склону мимо ветхих домишек, с просевшими крышами и полуразвалившимися надворными постройками.
Мимо пробежала стайка одетых в лохмотья ребятишек, едва не сбив с ног женщину. С трудом удержав на коромыслах полные ведра, та крикнула им вслед что-то оскорбительное.
— На Скотий конец туда? — спросила у нее Сайо.
— А что надо? — осведомилась женщина.
— Осла хочу купить, — благожелательно ответила девушка. — Наш околел дорогой.
— Муж мой повел на ярмарку в Канаго четырех осликов, — ответила собеседница. — Один остался. Если хотите, можете посмотреть. Дешево отдам.
— Посмотрим, Заш? — спросила Сайо.
Алекс вытер рукавом нос.
— Посмотрим, почтенная.
— Вот и хорошо! — обрадовалась женщина и заторопилась. — Пойдемте.
Они втроем подошли к высокому забору, за которым прятался добротный дом с черепичной крышей и застекленными окнами. Хозяйка, попросив покупателей подождать, торопливо поднялась на высокое крыльцо.
Сайо оглядела большой двор с амбаром, длинной конюшней и сараями.
— По-моему нам туда, — проговорил Алекс, кивнув на большой, огороженный жердями загон.
Не дожидаясь хозяйки, они подошли ближе.
В дальнем конце загона у длинной колоды, грустно опустив голову с огромными ушами, стоял… осел. Низенький, широкогрудый с маленьким горбом на спине.
— Она хочет всучить нам этого уродца!? — возмутилась Сайо. — Он же с собаку ростом!
— Зато отдам дешево, почтенная, — проговорила тихо подошедшая хозяйка. — Всего за двадцать серебряных монет!
— Пойдем, Заш, — махнула рукой девушка.
— Ты погоди, почтенная, — встала у нее на пути женщина. — Скажи свою цену.
— О чем торговаться? — возмутилась Сайо. — Да эта собачонка не то что телегу, мешок с капустой не увезет!
— Он сильный, очень сильный, почтенная, — стала уверять хозяйка. — Только вид неказистый. Так я и прошу пятнадцать «лебедей» всего.
— Сильный, говоришь? — влез в разговор Алекс.
Сайо бросила на него гневный взгляд. Продавщица обрадованно закивала.
— И сильный, и выносливый. А уж покладистый! Золото, не осел!
— Тогда, может, испытаем его? — хитро улыбнулся парень. — Посмотрим, почтенная Хаера?
Девушка неопределенно пожала плечами.
— Что за испытание? — нахмурилась хозяйка. — Калечить скотину не дам! Вдруг не купите, что я буду с ним делать?
— Вон у тебя в углу телега стоит, — проговорил Алекс. — Запряжем и посмотрим, свезет он нас троих или нет?
— Ополоумел!? — взвилась женщина. — Она же для лошади!
— Ты говоришь, что он сильный да выносливый, — поднял брови парень. — Или хочешь нам дерьмо впарить?
Хотя Сайо очень устала и мечтала лишь об отдыхе, происходящее стало ее забавлять.
— Если не хочешь испытать своего осла, то мы пойдем.
Хозяйка тяжело вздохнула, на ее круглом с ранними морщинами лице читалась явная растерянность. Видно, что ей очень не хочется упускать потенциальных покупателей.
— Если твой осел справится, начнем торговаться, — поддразнила девушка.
— Сейчас принесу сбрую.
— А я пока его выведу, — предложил Алекс.
Женщина махнула рукой и поспешила к сараю.
— С чего это ты решил его купить? — спросила Сайо, пока парень открывал ворота загороди.
— Приглянулся он мне, го… почтенная.
— Не прогадай, Заш, — нахмурилась Сайо.
— Я ослов хорошо знаю, — улыбнулся молодой человек. — Часто встречал в жизни и ослов, и свиней.
Когда хозяйка принесла старенькую уздечку, стало понятно, что ее утверждение о покладистости товара, мягко скажем, сильно преувеличена. Осел никак не хотел покидать загон.
— И ты хочешь за такого упрямца пятнадцать серебряных монет?! — возмущалась Сайо.
— Твой человек просто не может обращаться со скотиной! — возразила женщина, уперев руки в бока.
— Так поучи, почтенная, — предложил Алекс, отступая от неподвижно стоявшего осла.
Но и усилия хозяйки оказались тщетны. Животное стояло насмерть! Взбешенная женщина огрела его толстенной палкой. Ослик жалобно всплакнул и тихо пошел к воротам.
— Не умеешь, не берись, — гордо проговорила хозяйка, сдувая с лица выпавшую из-под накрученного платка прядь волос.
— Так палок не напасешься, почтенная, — проворчала Сайо, с трудом пряча улыбку.
После столь варварской экзекуции ослик безропотно позволил себя запрячь в телегу. Все трое уселись, и Алекс легонько тронул животное прутом.
— Вперед.
Но осел только вздохнул и с шумом выпустил газы.
— Пошеееел!!! — рявкнула хозяйка.
Ослик вздрогнул. И играючи потащил тяжелую телегу по двору.
После столь впечатляющей демонстрации тягловых возможностей низкорослой скотинки собственно и начался торг.
— Сама видишь, почтенная, — уверяла хозяйка. — Меньше пятнадцати серебряных ну никак нельзя.
— Да я голос сорву, если на него все время так орать нужно, — возражала Сайо. — Еще и палку с собой все время носить. Нет, давай уж десять монет, и я его, так и быть, заберу. Да и то только из уважения к тебе.
— Меньше пятнадцати нельзя! — упиралась женщина. — Муж ругаться будет.
