Геннадий Ищенко - Приемыш. Противостояние (СИ)
— Что? — спросил Сторг. — Железные машины?
— Какие к демонам машины? — не понял брат. — Горожане! Ты думаешь, собрал мальчишек, надел на них форму, дал оружие, и получил солдат? Хрена тебе! Убивать крестьян они у тебя насобачились, а когда мы взяли штурмом первый город и разошлись по улицам, горожане, когда поняли что их убивают, как с цепи сорвались! А улочки там узкие и извилистые. Толку от наших арбалетов немного. А там еще было много дворян. Мелкопоместных, но от этого не менее драчливых. Там мы понесли первые значительные потери и выкрутились только за счет магов. Амулетов‑то ни у кого нет. Город все‑таки зачистили, но треть своих потеряли. А потом узнали от путника, которого кто‑то из офицеров, перед тем как убить, догадался взять в плен и допросить, что и та провинция, где мы были, и соседняя сегодня приняли нового императора. А дальше начался ад. Наши противники почему‑то оказались нечувствительными к магии, а их число начало быстро расти. Ко второму городу дошла только половина твоих солдат. А здесь нам открыли ворота, и все твои бараны побежали в город! Ты бы туда дал хоть сколько‑нибудь нормальных солдат или матросов, они бы такой глупости не допустили! В городе, помимо самих горожан, оказались дружины всех окрестных баронов, но, главное, горожанам раздали тысячи арбалетов и к ним разрывные болты! И они опять все поголовно плевать хотели на нашу магию! Даже дети с крыш и чердаков стреляли нам в спины. Одним словом, из города вырвались около тысячи человек. Вот тут‑то меня и отправили в столицу. Видимо, генерал хотел увести всех, но не успел. А как дела у остальных?
— Никаких остальных больше нет! — мрачно сказал Строг. — Эту партию мы проиграли с треском!
— Что предлагает королева? — спросил брат.
— А почему тебя интересует она, а не новый император? — с любопытством спросил Строг.
— Пока он самостоятельной фигурой не является! — махнул рукой брат. — Возможно, со временем что‑то и изменится, но в их семье Рина всегда будет ведущей. Уж слишком большой масштаб у ее личности, муж однозначно окажется в тени, даже если она его все время будет тянуть на свет. Редкая женщина. Жаль, что я уже стар, а она нашла свою любовь! Послал бы я всех вас далеко–далеко…
— Она предложила дружбу, оговорившись, что, возможно, делает такое предложение в последний раз.
— Надеюсь, ты его принял?
— Я ждал, чем закончится ваш поход в новую империю. Раз вы все провалили, нам ничего не остается, кроме дружбы.
— Если бы ты набивался мне в друзья с такими словами, я бы тебя прибил на месте! Очень тебе советую оставить мысли о мести. Детей ты потерял исключительно из‑за своей глупости и упрямства. При чем здесь Рина? Я бы на ее месте точно так же отреагировал, если бы смог. Ты ударил — она ответила. Ничего, у вас с Лонитой еще могут быть дети. Вытащи ее от родителей и потрудись на благо империи. Только воспитать отпрысков нужно иначе, чем вы воспитали младшего племянника.
Эпилог
— Ваше величество! — обратился к Ире один из выздоравливающих танкистов. — Можно обратиться?
— Конечно, … Иван?
— Точно, Иван! — обрадовался парень тому, что королева запомнила его имя. — Я хотел узнать, можно ли остаться у вас насовсем? Не сейчас, а позже и вместе с женой?
— Конечно можно, Ваня, — ответила она. — Наш договор дает мне такие права. Оставишь свои данные, а когда надумаешь, обратись в наше посольство, там тебе помогут с оформлением документов. А мы посмотрим, будут ли тебе чинить препятствия. Ведь не будете, Павел?
— Захочет — уедет, — коротко ответил находившийся здесь же Воронцов.
— Вообще предупреди всех ребят, чтобы оставили адреса, — сказала Ира. — Мы заказали в вашем монетном дворе золотые медали «За доблесть» и «За заслуги». Вам всем вручат «За доблесть».
— Служу… — солдат запнулся, но потом нашел нужное слово, — королеве!
— А кто получит «За заслуги»? — спросил Воронцов, когда они вышли из лечебницы.
— Ты и получишь, — улыбнулась Ира. — И Ольге обязательно нужно дать.
— Этой нужно, — согласился Павел. — Заслужила.
— Завтра у нас уже первый день лета, — сказала девушка. — Смотри, как тепло! И завтра в школе магии первый выпуск. Как Аниш о нем мечтал, сколько надежд возлагал на это свое начинание.
— У тебя же теперь очень много магов, — сказал Павел. — Что там прибавит полсотни молодых?
— Ничего ты не понимаешь! Маги живут долго и поэтому очень консервативны. Думаешь, всем нравится выполнять мои приказания? Как бы не так! Выполняют только потому, что не выполнить мешает клятва. Но сделают только то, что скажешь, и сложат лапки. Инициативы не дождешься. Хотя это, может быть, и неплохо, а то такого натворят… А молодежь — это моя надежда. С каждым годом молодых будет становиться все больше и больше. Они начнут учиться не только магии и легко воспримут идеи, пришедшие из другого мира. Без веры в них не стоило бы вообще затевать все мои реформы. Жили бы по старинке и покупали у вас за золото то, что лень сделать самим.
— Ты хочешь привести сюда многих. И из Союза, и из других стран. Не боишься?
— Я верю в правильность выбранного пути, верю в свою семью, в своих соратников. Райна Албени мне как‑то сказала, что нужно очень тщательно обдумать свой жизненный путь, а все для себя решив, идти по нему, не боясь трудностей и не терзаясь сомнениями.
— Ну и куда же пойдет ваш путь в ближайшие дни?
— Приму выпуск молодых магов, а потом пошлю все к черту и на несколько дней уйду к морю вместе с молодежью. И Лена с собой возьмем. Старик всю жизнь мечтал увидеть море, и до сих пор к нему не вырвался! Пляжи уже очистились от ила, а вода с каждым днем будет все теплее. Говорят, что от радости не умирают. Надеюсь, что это так, и с ним ничего не случится.
— Я слышал, император ланшонов предложил мир?
— Я ему не верю, Павел! Не тот здесь народ, чтобы вот так взять и простить смерть своих детей. Но и не принять его предложение нельзя, сама предложила то же самое.
— И что будете делать?
— Укрепляться, что же еще? И в военном отношении, и вообще. Это ненормально, когда от жизни первых лиц зависит существование и благополучие государства. Ольга только сгладит этот недостаток, а его нужно убрать совсем. Ладно, это все будущее. Пойдемте, я вас провожу, а потом займусь делами. Их на сегодня еще много.
Конец второй книги
