Софья Ролдугина - Тонкий мир
— Думаешь, живой ведарси ее развлечет? Балаган из меня делаешь, — беззлобно проворчал Серго. Рэм только склонил повинную голову, пряча довольную усмешку. — Ну да на что не пойдешь ради девочки… А она-то сама о твоих планах знает?
— Сейчас расскажу ей, — расцвел очередной мальчишеской улыбкой Рэмерт. — Она не против, а очень даже за, — сообщил он, вернувшись. В руках некромант держал потрепанную тетрадку — видимо, тот самый «журнал регистрации». — Пожалуйста, проходите, вот сюда — в гостиную.
Люси очень сильно похудела с нашей последней встречи. Я бы сказала — подурнела… но это было бы неправдой. Конечно, внешность у невесты Рэма оставляла желать лучшего, но вот свет и тепло, исходившие от этой девушки, были почти физически ощутимы. Люси Стамман словно сбросила какое-то бремя. У нее даже осанка стала иной.
За чаем Люси скромно улыбалась, отшучиваясь, когда Серго нахваливал приготовленный ею пирог. На ведарси она поглядывала с детским восторженным любопытством, безуспешно пытаясь скрыть его за радушием хозяйки. Рэм же сиял почище единорога недавно и вовсе не выглядел «насильно окольцованным», как говорил когда-то. Иногда он смотрел на Люси, когда та не могла этого видеть, и в его взгляде проскальзывало чувство вины.
Что ж, такие испытания, какие выпали на долю этой парочки, либо разрушают отношения, либо цементируют их накрепко.
За разговором мы даже не заметили, когда в чашках в очередной раз закончился чай. Рэм, зарывшийся в тетрадку в поисках свободных комнат непременно по соседству, упустил момент, и Люси сама встала и начала разливать напиток. Когда она проходила мимо Серго, тот внезапно поймал ее запястье… и понюхал.
И стазу же изменился в лице.
— Так вот от кого безвольником несет… — произнес он со смесью брезгливости и сочувствия, но искренне, без намерения обидеть — как умеют только ведарси. — Кто ж тебя, красавицу, этакой отравой напоил? Ты бы к целителю сходила, здоровьишко проверила… А то потом ведь детишек нарожать не сумеешь мужу на радость.
Наверное, я была не слишком хорошим алхимиком. Но есть зелья, из-за дурной славы которых их знают все.
Например, «пустоцвет» — единственная в своем роде смесь на основе безвольника горного.
Зелье, которое заставляет организм имитировать фазы беременности вплоть до поздних. Ложной беременности, определить которую нельзя ни одним заклинанием, только пробой крови в лаборатории… Зелье, после которого в организме могут произойти необратимые изменения, до бесплодия…
А в медкрыле, где проверялась Люси, работал ее брат.
Вот почему она так долго лечилась от отравления! Вот почему таким странным мне показался «выкидыш»! И об этом «секрете» Люси узнал, без сомнения, Тантаэ, когда решил промолчать о нем во время суда!
Пасьянс сошелся, только я была не рада.
Рэм побледнел — видимо, он тоже окинул этот расклад свежим взглядом.
А чайник, выпавший из рук Люси, ее перекошенное от страха и обреченности лицо окончательно расставили все по местам.
— Не было никакого выкидыша, — почти беззвучно произнес Рэмерт, не отводя взгляда от Люси. — Ты просто прекратила принимать это идиотское зелье… И попытки самоубийства не было — была интоксикация вследствие слишком резкого прекращения приема… А брат, эта сволочь, все знал. Он ведь держал тебя в лазарете, чтобы незаметно свести интоксикацию к нулю и медленно «снять» тебя с «пустоцвета». Люси… я прав?
Она опустила глаза и тихо сказала: «Да». По щекам ее катились слезы.
Рэм рывком поднялся из-за стола и решительно направился к выходу, на ходу застегивая рубашку под горла.
— Рэм, стой! — крикнула Люси, без сил падая на колени. — Не уходи… — ее душили рыдания.
Этна, до этого момента наблюдавшая за всем со спокойствием ничего не понимающего человека, резко бросилась за Рэмом и схватила некроманта за шкирку за секунду до того, как они переступил порог гостиной.
— Куда это ты, дорогуша? — ласково поинтересовалась она, легко пиная Мэйсона под коленку с таким расчетом, чтобы он в ближайшее время о прогулках думал в самую последнюю очередь. — Далеко направился.
Рэм с рыком дернулся, но хватка у Этны, которая ростом некроманта превосходила на целых полголовы, была железной.
— Отпусти… — просипел он, полупридушенный воротником. — Я должен убить этого мерзавца… Из-за которого Люси чуть не…
Некромант рванулся изо всех сил, и воротник остался в руках у Этны.
— Стоять! — рявкнула она, и прямо перед носом Рэма дверной проем затянуло живыми побегами. Простейший фокус, но Этна провернула его с виртуозностью эстаминиэль сферы земли. — Кого убить и зачем?
Рэмерт в ярости врезал кулаком по стене из побегов… и это движение словно вымотало некроманта до предела. Обессиленный, он привалился спиной к дверному косяку и прикрыл глаза.
— Юму Касто, старшего сводного брата Люсилль Стамман, наследницы богатейшей алхимической династии. Подумайте сами, — Рэм сжал кулаки. — Разве у студентки, не выбирающейся в город, была возможность приобрести запрещенный препарат? Нет, но его мог сделать ее брат, медик и алхимик. Юма Касто, который автоматически стал бы наследником в случае смерти Люсилль или ее отказа от наследования. А ведь Люси была в шаге и от одного, и от другого… Дорогая, брат говорил тебе, что если ты станешь «простой студенткой», откажешься от наследства, то я женюсь на тебе охотнее?
Люси только кивнула и всхлипнула. На большее ее не хватило.
— Не врет, — подтвердил ведарси, у которого на ложь было врожденное чутье.
…Чуть позже, когда Рэму вправили выбитое колено, когда у Люси сошла на нет истерика, когда Этна наконец расплела стену из побегов, а я магией склеила чайник из осколков, мы услышали полную историю.
Студентка младшего курса среднего звена Люсилль Стамман, дочь владельца одной из самых обширных сетей алхимических лабораторий, была безнадежно и давно влюблена в своего преподавателя, Рэмерта Самани Мэйсона. Собственно, ради него она и выбрала своей специализацией некромантию, а не на алхимию, нарушив семейную традицию.
Делиться горестями первой, неравной и невзаимной, любви со строгим отцом и чопорной мачехой девочка побоялась. Но брат, замечательный, понимающий брат Юма всегда был рядом! Он поддерживал ее, утешал, давал советы… и, в конце концов, познакомил с предметом воздыхания.
Или, вернее сказать, поклонения?
Вблизи Рэмерт Мэйсон оказался еще, гм, очаровательнее, чем издали, и теперь Люси готова была удержать его любой ценой.
И тут любящий брат подкинул замечательную идею — с помощью снадобья из безвольника устроить Люси ложную беременность. Только добрый Юма забыл сообщить одну маленькую деталь: при применении этого зелья психика становится нестабильной, а при резком прекращении употребления — вызывает отравление, вплоть до смертельного.
