Майкл Муркок - Королева мечей
Они продолжали свой путь вдоль обрыва. Поглощенный своими мыслями и утомленный однообразием пути, Корум лишь постепенно начал осознавать, что небо становится все темнее и темнее. Он глянул вверх. Неужели солнце наконец сдвинулось с мертвой точки?
Нет, солнце как будто оставалось все в том же положении. Но по небу теперь стремительно несся поток неизвестно откуда взявшихся черных облаков. Поток направлялся к противоположной стороне пропасти. Корум мог лишь гадать, что это такое — то ли проявление каких-то колдовских чар, то ли просто явление природы. Он остановился. Стало явно прохладнее. Теперь и остальные его спутники обратили внимание на странные черные облака.
В глазах Норег-Дана застыло выражение тревожного ожидания. Он потуже затянул пояс своей кожаной куртки и облизал пересохшие губы.
Внезапно черно-белый кот, как обычно сидевший на плече у Джери, расправил крылья и взлетел в небо. Он начал кружиться над бездной, временами исчезая из вида. Джери выглядел изумленным — поведение кота было совершенно необычным.
Ралина прильнула к Коруму, и он обнял ее. Поглаживая ее по плечу, он неотрывно смотрел в небо, на поток черных облаков, мчавшийся неизвестно откуда неизвестно куда.
— Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное? — спросил он короля Норег-Дана. — Вам это ничего не напоминает?
Норег-Дан отрицательно мотнул головой:
— Нет, я такого никогда не встречал. Но это явно какой-то знак, предзнаменование. Боюсь, это предвестник опасности, которая нам угрожает. Я уже встречал подобные предзнаменования.
— Тогда нам лучше приготовиться к худшему, — сказал Корум, обнажая меч и отбрасывая назад свой алый плащ. Остальные тоже приготовили оружие и стояли теперь на краю бездонной пропасти, готовые отразить любое нападение.
Кот между тем уже возвращался назад. Спускаясь, он пронзительно мяукал. Он явно что-то увидел на дне пропасти.
Корум и его спутники приблизились к обрыву и осторожно глянули вниз.
В желтых испарениях снизу вверх двигалась какая-то красноватая тень. Выбираясь из заполняющего бездну тумана, тень приобретала все более отчетливые очертания.
Это оказалось огромное крылатое чудовище. Расправив гигантские красные крылья, оно медленно летело наверх, прямо к путникам, повернув к ним свою оскаленную морду и раскрыв пасть, множеством острых зубов напоминающую акулью. Оно выглядело так, словно принадлежало скорее пучинам океана, а не просторам поднебесья; его полет, медленные, волнообразные взмахи гигантских крыльев — все это напоминало движения морского животного, плывущего на огромной глубине. Размером оно было с крупного быка, а размах его крыльев был раз в пятнадцать больше, чем у самого большого орла.
Вот чудовище поднялось над краем страшной бездны, все время то открывая, то закрывая пасть, словно предвкушая скорую поживу. Его золотистые глаза сверкали алчностью и злобой.
— Это Ган, — сказал Норег-Дан с безнадежностью в голосе. — Это он вел Свору Хаоса, когда Повелители Мечей начали завоевание здешних земель. Один из любимцев королевы Ксиомбарг. Он пожрет нас прежде, чем хоть один меч достанет его…
— А, так значит, в этой плоскости вы зовете его Ганом, — заинтересованно произнес Джери. — Я его уже встречал. Но насколько я помню, его вроде бы убили…
— А каким образом его убили? — быстро спросил Корум.
Ган между тем поднимался все выше.
— Увы, этого я не помню, — ответил Джери.
— Нам надо рассредоточиться, — сказал Корум. — Так у нас будет больше шансов уцелеть. Ну, быстрее!
И сам поспешно отошел от края пропасти.
— Прости, если я не вовремя, друг мой Корум, — сказал Джери, тоже отходя от края обрыва, — но мне кажется, что сейчас нам очень пригодились бы те воины из небытия.
— Место тех воинов в Лимбе уже заняли черные птицы, с которыми мы повстречались в горах. Что они могут против Гана?..
— И все же я предлагаю попробовать.
Корум сдвинул повязку с глаза Ринна и снова заглянул в мрачную пещеру в Лимбе. Да, они все были там — стая мерзких черных птиц, и у каждой в груди или в горле — отверстая рана от вадагского копья. Увидев Корума, они сразу узнали его. Одна из птиц раскрыла клюв, что-то закричала. В ее крике звучала такая безнадежность, что Корум почти пожалел ее.
— Вы понимаете меня? — спросил он.
— Корум, скорее! Он уже снижается! Он атакует! — услышал он возглас Ралины.
— Мы… понимаем… повелитель… У тебя… есть… для нас… награда? — с трудом произнесла одна из черных птиц.
— У меня есть для вас награда. Если вы сумеете ее взять.
Рука Кулла протянулась в мрачную пещеру и сделала птицам повелительный жест. С жутким клекотом они снялись и взлетели.
Вся стая пересекла рубеж между двумя мирами и внезапно появилась перед Ганом.
— Вон, смотрите! — закричал им Корум. — Вот она, ваша добыча!
Черные птицы, пораженные копьями, не мертвые, но и не живые, стремительно взвились в небо. И когда Ган, раскрыв свою ужасную пасть, казалось, готов был напасть на четверых путешественников и пожрать их, птицы уже кружились прямо над ним.
— Бежим! — крикнул Корум.
И они бросились врассыпную по коричневой пустыне, по колено утопая в пыли. Ган издал пронзительный крик. Он еще колебался, не зная, на кого напасть первым.
Корум, задыхаясь от зловония, исходившего из пасти чудовища, быстро оглянулся. Он еще помнил, как трусливо вели себя черные птицы, никак не решаясь напасть на них там, в горах. Как они поведут себя теперь? Победа над Ганом сулила им освобождение из той пещеры… Хватит ли у них смелости атаковать?
Но птицы уже с непостижимой скоростью устремились вниз, на предложенную им награду. Они атаковали Гана, а тот даже не успел ничего заметить и не понял, как и когда их острые клювы вонзились в него, стали рвать и терзать его тело. От боли и удивления он издал жуткий вопль и начал отбиваться. Его пасть щелкала, словно гигантский капкан. Две или три птицы попали ему в зубы, но даже почти разрубленные пополам этими страшными зубами, они продолжали клевать Гана, ибо не может быть второй смерти для тех, кто не жив и не мертв…
Крылья Гана уже молотили по земле, поднимая вокруг тучи засохшей крови. Корум и его друзья с ужасом наблюдали за чудовищной схваткой. Ган вертелся и подпрыгивал, издавал яростные вопли, щелкал пастью, но черные птицы продолжали терзать его, целясь в основном в голову. Ган вдруг странно дернулся и опрокинулся на спину. Опираясь крыльями о землю, он метался из стороны в сторону, стараясь укрыть голову от безжалостных ударов. Барахтаясь в пыли, он продолжал отбиваться от наседавших птиц. А те, то взлетая вверх, то снова бросаясь вниз, все нападали и нападали, стараясь продолбить череп неуклюжему гиганту. Из тела чудовища уже густыми зелеными потоками текла кровь; она падала в коричневую пыль и тут же сворачивалась, смешавшись с засохшей кровью смертных.
