Гэри Райт - Дорога на запад
Берсеркер, тем временем, хохотал как безумный. Я не знаю, известно ли вам что-нибудь о гномах, но не дай вам бог поранить кого-нибудь из них, смеяться над гномом еще хуже, ну а если уж произошло и то и другое... что ж, обычному человеку пора было бы задуматься, не пора ли собирать вещи, которые ему понадобятся в самой глубине преисподней.
Кевин на миг закрыл глаза. Да, он кое-что знал о гномах...
- Тогда Оттар Дуб отнял руку от уха и уставился на нее так, словно не мог поверить, что это его кровь, а затем сунул руку под этот кожаный плащ, который они обычно носят, и вытащил оттуда самый страшный топор с двумя лезвиями, которые вам только приходилось видеть. Тут гном, которого прищемило навесом - некий Холм из Хойкриджа - выбрался оттуда так, что чуть не разнес в щепы весь прилавок, и голыми руками отломал от навес крайнюю планку. Чтоб мне провалиться на этом самом месте! Добрых несколько футов длиной и в три пальца толщиной, из крепкого дуба.
А Барли Гранитная Плита просто вышел на мостовую, и в руках у него было по огромному булыжнику. Вся Верхняя улица вымощена такими, размером с человеческую голову, а то и побольше. И он вытащил их из мостовой, просто потянув за верхушки! Лицо у него при том было совершенно ужасное!
Тогда вся толпа немного посторонилась и расчистила пространство, и эти три гнома вышли на берсеркера.
Но этот берсеркер вовсе на них не глядел, он смотрел вверх, словно пес на луну, и тут Барли попал ему булыжником точно в голову. Камень, словно из катапульты пущенный, попал берсеркеру точно в шею, он лязгнул зубами, как жерновами, его башка запрокинулась, и я готов поклясться, что когда он упал, то первым ударился о мостовую его шлем, а из доспехов взметнулась туча пыли, которая бывает возле мельницы в ветреную погоду.
Потом, когда эхо его падения затихло, наступила тишина, да такая, что можно было услышать, как комар пукнет. Гномы подошли к нему поближе, берсеркер лежал тихо, как дохлая рыба, и стали совещаться. Старый граф, который хвалился, что немного понимает язык гномов, клянется, что они собирались отрезать ему голову и посадить на шест, чтобы отпугивать медведей от коровника.
Рассказчик наконец замолчал, уставившись взглядом в исцарапанную столешницу и смущенно качая головой. Кевин все еще думал о гномах... О Гоуне Тихом, который теперь навеки затих. Его прозвали Тихим, потому что...
- А что дальше? - нахмурился Кевин, с трудом отгоняя воспоминания.
- Потом явилась Стража и поволокла берсеркера прочь. Сначала они очень сердились из-за всего этого и кричали, что драки на улице вполне достаточно, чтобы посадить всех под замок, но Барли Гранитная Плита очень сердито поигрывал оставшимся у него булыжником, подбрасывая и ловя, словно это был орех. А потом эти гномы просто воткнули эти камни обратно в мостовую, да так аккуратно, что ни за что не догадаешься, что они были вынуты, и укрепили навес медника лучше, чем было. Все решили, что они поступили как надо, и угостили гномов пивом. Одним словом, все остались довольны, за исключением, разумеется. Кельта Писаря. Некоторое время он злился, как никогда раньше.
Он хихикнул и выжидательно посмотрел на опустевший кувшин. Кевин немедленно помахал рукой, чтобы принесли еще эля. Возможно, услышанная им история стоила того. К тому времени за его стол присели еще несколько человек. Один из них, нескладный тощий мужчина с длинными руками, который пристроился к элю Кевина и принялся опорожнять кувшин за кувшином, словно человек, наполняющий бочку, внезапно заговорил слабым голосом:
- Этот берсеркер шел, чтобы присоединиться к разбойникам в проходах.
- Откуда ты это знаешь, Арнольд? - немедленно спросил у него рассказчик. - Вы что, шли туда вместе?
- Стражник Лакер сказал мне об этом.
- Лакер не отличит своей задницы от дырки в заборе. Он слегк тронулся с тех пор, как уцелел после ужасного нападения в Проходе.
- Но все же бандиты есть бандиты, и они засели в горах! Вейлская Стража не смогла открыть путь этой весной, хотя битва была жестокой.
Кевин поворачивался то к одному, то к другому, стараясь не упустить нить разговора о бандитах и Проходах, но все фразы казались одинаковыми, все лица - похожими одно на другое. Вот заговорил еще один мужчина, не забыв угоститься элем из кувшина.
- Они уже долго держат нож у горла нашего города. Пойти через Проход у Скалы-Замка значит пропасть ни за грош, а с прошлого года это относится и к Северному Проходу.
Еще одна рука потянулась к кувшину с элем и опустошила его наполовину. Кевин поспешил наполнить свою кружку и снова сделал знак служанке. Он что-то хотел спросить... только вот что это было?
- Как далеко до Прохода у Скалы-Замка? - спросил он.
- Около девяти миль до самой верхней точки, - ответили ему. - Девять миль или три лиги, если вам так привычней.
- Так... а как добраться до Прохода у Шка... Скалы-Замка? - снов задал вопрос Кевин, причем язык снова подвел его.
Обращенное к нему лицо в форме сломанного колуна скосило водянистый глаз в сторону, в какую указывали его пальцы.
- Сначала... по Западной дороге, - тщательно выговорил человек. - Отсюда надо идти на запад...
Маленький старик, рассказывавший про берсеркера, важно кивнул и скрестил руки на груди.
Кевин ждал, потом насмешливо поднял кружку:
- Похоже, мне предоставлена возможность все выяснить самому.
- Я просто сказал, что дорога идет в... - оправдывался мужчина с водянистыми глазами.
- Да Леви не умеет объяснить, как найти свой левый башмак! - вмешался еще кто-то. - На запад идут два пути. Один - по Западной дороге через Проход у Скалы-Замка, а второй - через Северный Проход. Но это долгий окружной путь, и к тому же в последнее время Северный Проход тоже небезопасен.
- Да, - кивнул еще кто-то, - там в горах разбойники и неизвестно еще что. Безопасных дорог больше не осталось.
- Но караван рабовладельцев преодолел Северный Проход без каких-либо неприятностей, - возразил чей-то голос.
- Да ты можешь везти хоть груз коровьих лепешек. Это ни о чем не говорит.
- И еще земля в последнее время трясется, - добавил кто-то тихим, печальным голосом. - Это дракон шевелится под горой.
- Я не знаю, есть ли этот дракон на самом деле, - говоривший потер лицо грязной рукой, - но когда земля трясется, то это не к добру, я уверен. Моя мать всегда говорила, что это предзнаменование, и я тоже так думаю. Это плохой знак.
- Попомните мои слова, - заговорил еще один мужчина. - В горах готовится кое-что похуже, чем набег шайки гнусных бандитов.
И головы людей вокруг стола согласно и торжественно закивали.
- Да, слишком много вещей происходит сегодня, которые раньше считались не более чем страшными сказками, чтобы пугать детей.
